основание подъемника, от которого отходил и исчезал высоко в горах металлический трос.
– Что-то слишком здесь тихо, – пробормотал Сколь. – Не по душе мне это.
Дарелл шумно выдохнул облачко пара, постепенно растаявшее в морозном воздухе.
Йоко направилась в сторону рекана.
– Обычно мы с Биллом останавливались там, – сказала она, указывая чуть в сторону от пустой гостиницы. Выглядела девушка взволнованной. Дареллу это место не понравилось сразу. Уж очень оно подходило для ловушки. К склону горы за гостиницей прилепились деревянные домики, к которым вела полузанесенная снегом тропинка. Сколь прошел вперед, обогнул гостиницу и осмотрел снег вокруг домиков. Никаких следов, оставленных людьми или машинами, он не нашел. Тем не менее Дарелл был уверен, что до них здесь уже сегодня вечером кто-то побывал.
– Вот сюда, – кивнула Йоко.
Она указала домик, расположившийся чуть особняком от других. Маленький, в традиционном японском стиле, он выходил окнами на замерзшее озеро, на противоположном берегу которого виднелся небольшой храм.
Поежившись под пронизывающим ветром, Йоко сказала:
– Похоже, здесь никого нет...
Перед домиком ветер смел весь снег и различить какие-либо следы было невозможно. Подошел Сколь. Вид у него был хмурый.
– Очень умно, Каджун.
– Что-нибудь нашли?
– По очень осторожен.
– Думаете, он здесь?
– Точно не знаю. Но мне кажется, что идти туда опасно. – Он махнул рукой в сторону домика. – Если хотите, я пойду вперед.
– Нет, это уже моя работа.
– Вы рискуете, мой друг.
– Прикройте меня, – сказал Дарелл.
– Вы не боитесь повернуться ко мне спиной?
Дарелл пристально посмотрел в скуластое лицо могучего русского.
– Не боюсь, – произнес он.
И зашагал в сторону домика.
Подойдя поближе, он заметил в одном из окон призрачный красноватый огонек, которого не было видно снизу. Как ни старался Дарелл шагать бесшумно, он все же наступил на сухой сучок, хруст которого прозвучал в морозной тишине, как пистолетный выстрел. Дарелл застыл на месте, превратившись в каменное изваяние. Несколько минут спустя, он медленно приблизился к окну и с величайшей осторожностью заглянул внутрь.
Красноватый отблеск отбрасывала хибати – глиняная корчага с тлеющим углем, – стоявшая посреди комнаты.
Значит, кто-то и впрямь побывал здесь.
Или – был до сих пор!
Внезапно душу Дарелла переполнил страх за Билла Черчилля.
Дарелл вторгся в деревянную хибару по всем правилам боевого искусства, разработанного в секретной службе. Для любого врага, затаившегося внутри, его появление должно было быть совершенно неожиданным. И Дарелл влетел в крохотный домик, как шаровая молния – с пистолетом наизготовку. Движение вправо, влево, прыжок к дальней стене и – быстрый разворот...
И – ничего не случилось.
Комнатка была пуста. Никаких внезапных выстрелов. Или взрывов. Ничего и никого. Лишь горячие угли в хибати свидетельствовали о том, что еще совсем недавно здесь кто-то побывал.
Испустив вздох облегчения, Дарелл спрятал пистолет. В углу комнатенки стояла кровать, возле которой расположились два стула. На стенах были развешены кое-какие картины Йоко. Внезапно тишину разорвал какой-то щелчок. Дарелл вздрогнул и обернулся. Возле окна на низеньком столике стоял магнитофон. Таймер сработал и бобины пришли в движение. Моторчик мерно урчал.
Вошли Сколь и Йоко.
– Что случилось? Вы – отважный человек, Каджун...
– Слушайте, – мотнул головой Дарелл.
Пустую комнату заполнили таинственные такты восточной музыки. Китайской, как показалось Дареллу. В следующее мгновение на певучую мелодию наложился западный ритм. Было в этих звуках что-то шутовское.
– Вы знаете, что это такое? – спросил изумленный Сколь.
Дарелл кивнул.
– 'Тунг Фанг Хунг'.
