В этой женщине было что-то, на его взгляд, странное. Он никогда прежде не встречал еще такой, как эта. Рядом с ней ему едва удавалось усидеть спокойно. Такое трудно объяснить, потому что в ней не было ничего особенного, ну разве что красивые ноги. Да помимо всего, по возрасту она годилась ему чуть ли не в матери. И в самом деле ему и самому было неясно, чего ради он возится с ней, когда прямо здесь, на берегу, в доме Стерна есть славная молодая милашка, готовая в любое время доставить ему удовольствие. И разве Гарри не говорил ему, чтобы он прямым ходом возвращался именно туда? Разве Гуди Мур не советовал ему то же самое? Все, что от него требовалось, это всего-навсего как бы между прочим ввалиться в тот дом, предложить Флэку Мак-Алистеру прогуляться или что-то в этом роде, а затем отправиться в постель, прихватив с собой милашку. Только вся загвоздка в этой самой Джинни Макнейл, которая сейчас сидела с ним в машине и смотрела на него как-то по-особому. Ну, знаете ли, так, словно восхищалась тем, как он себя держит. Или же будто млела от всего того, что он изрекал либо делал, ну и... Словом, как бы изо всех сил старалась показать, что не желает слышать ничего подобного, хотя вроде бы вслушивается, но никоим образом не одобряет того, как он смотрит на ее ноги. Но он-то уверен, что все это ей здорово по душе. Он просто знал, что за всем этим кроется очень многое: разве это не было частью того, во что он ввязался? Не это ли имел в виду Джейсон Тренч, говоря всем им об ожидающей их славе, ну а это... как бы часть награды за участие? Разве не это было у него на уме, когда он говорил, что в результате этой операции можно будет выбрать себе женщину с отличными ножками и отправиться туда, где можно будет ею вволю насладиться?
Он убрал правую руку с руля и коснулся ее бедра. Она не шевельнулась, просто как ни в чем не бывало продолжала смотреть в окно автомобиля со своей стороны, словно он вовсе и не положил руки на ее ногу. Но он мог с точностью сказать, что она знает, где в этот момент находится его рука. Однако он почувствовал дрожь во всем теле женщины — так дрожит на ветру провод высокого напряжения. Возбуждение, охватившее ее и мгновенно передавшееся его пальцам, в свою очередь, вызвало и в нем ответную дрожь, да такую непреодолимую, что Уилли еще крепче стиснул упругую ляжку Джинни. Только тогда женщина разомкнула уста:
— Куда это ты меня везешь? — с этими словами она потянулась вниз и стряхнула его руку так, словно это была дохлая рыба или что-то дурно пахнущее, опустив ее на сиденье между ними и тем самым неожиданно вызвав у него громкий смех.
Он ничего не ответил, выруливая на подъездную дорожку, слева от магазина с рыболовными принадлежностями; затем окинул взглядом проделанный путь, чтобы убедиться — видна ли отсюда телефонная будка с Гуди внутри, но так и не увидел ее. Удовлетворенный осмотром, кивнул: это означало, что и его не засекли из телефонной будки. Он нажал на тормоза, вырубил движок и, поставив ногу так, что его колено плотно уперлось в ее бедро, сообщил:
— Сейчас будем выбираться из машины, Джинни!
— И куда отправимся? — поинтересовалась она.
— Придется обогнуть этот магазин с той стороны, где находится дверь. Ты знаешь, о какой двери я говорю?
— Ты о том месте, где живет этот Бобби?
— Там, где живет этот старый алкаш, если ты имеешь в виду его.
— Ты что, знаешь его?
— Будь уверена — мы с ним давно ходим в дружках, — ответил Уилли и опять хохотнул. — Знаешь ли, у тебя самые чертовски хорошие ножки из тех, что мне довелось видеть до сих пор? — в который раз восхищался он.
— Да? — спросила она и слегка подвинулась ближе к дверце со своей стороны.
— Сейчас, когда нам предстоит обогнуть эту халупу с другой стороны, следует быть особенно осторожными, — предостерег Уилли. — Снаружи управления порта есть телефонная будка — ну, может быть, выше по дороге на пару сотен ярдов... знаешь, что я имею в виду?
— Да, — послышалось в ответ.
— В этой будке кто-то есть, и я не хочу, чтобы этот кто-то заметил нас.
— Но почему?
— Ну, лапочка, да потому, что если он увидит, то просто испортит всю нашу вечеринку, только и всего.
— Какую еще вечеринку?
— Да ту, что мы с тобой собираемся устроить.
— Не слишком-то на это рассчитывай! — отозвалась Джинни.
— Лапочка, — ответил он, — не рассчитывай я на это, мог бы стать богатым. — Он ухмыльнулся и повторил: — Мог бы!
— Да-а? — протянула она с недоверием.
— Пошли!
Они выбрались из машины и направились по гравию подъездной дорожки к задней части халупы, а затем вдоль нее параллельно океану. Он остановился на углу и выглянул в сторону телефонной будки, стоящей ярдах в двухстах от этого места. Гуди Мур наверняка ожидал в ней, как и предполагалось, условленных звонков с пятиминутными докладами из каждого дома на берегу.
Есть же такие люди, которые заходят слишком далеко, подумал тем временем Уилли, продолжая наблюдать за будкой и размышляя, как исхитриться провести женщину вдоль всей этой стороны здания и далее, до самой комнаты так, чтобы ее не заметил Гуди? Он крепко держал запястье Джинни, чувствуя биение ее пульса. Он был уверен, что в том помещении обязательно есть кровать.
Гуди потянулся в карман рубашки за сигаретой.
— Как только он начнет прикуривать, — прошептал Уилли, — ты пойдешь. Слышишь меня?
— Ладно, — кивнула она.
— Я намерен доставить тебе наслаждение, детка, — уточнил юноша. Затем опять глянул на будку. Гуди уже зажал в губах сигарету, потом вытащил коробку спичек из кармана, достал одну, чиркнул и наклонил голову к пламени. — Ну, пошла! — прошептал Уилли.
Он предполагал, что она сбежит от него прямо сейчас, но вместе с тем знал или, по крайней мере, надеялся, что этого не случится. И она сделала все в точности, как он говорил ей, — пустилась бегом изо всех сил вдоль стены халупы, затем распахнула дверь, юркнула внутрь и закрыла ее за собой, — и все это она проделала еще до того, как Гуди в будке раскурил сигарету и выбросил спичку.
Уилли же пришлось дожидаться еще целых пять минут до того момента, пока не предоставилась следующая возможность — а это произошло, когда кто-то в хаки (похоже, что Клэй Прентис — он не мог ручаться с точностью, так как тот подошел к будке со стороны порта) остановился, чтобы поболтать с Гуди. Уилли просто выскочил из-за угла с ружьем в руке, проскользнул тем же путем вдоль стены к двери, открыл ее, вошел в комнату, захлопнул за собой и только тогда обернулся.
Она лежала на кровати в ожидании Уилли.
На ней уже не было светлого рабочего платья, белых туфель на плоской подошве без каблука и порванных чулок: она все успела сбросить и лежала теперь на кровати в одной белой комбинации лицом к стене и спиной — к двери. И даже не повернулась, чтобы взглянуть на него.
Он положил ружье возле двери, подошел к постели, сел на ее край и сказал очень вкрадчиво:
— Эй! Разве ты не собираешься повернуться, чтобы убедиться, что это я?
— Я и так знаю, что это ты, — последовал ответ. Ее голос от волнения был невнятен.
Он положил руку ей на спину и оставил в таком положении, не двигая пока никуда.
— И как же ты узнала, что это я? — поинтересовался он.
Не поворачиваясь и столь же невнятно она спросила:
— Ты собираешься убить меня?
— Нет, лапочка, — помотал он головой. — Я собираюсь тебя любить.
Она внезапно повернулась к нему всем телом; комбинация Джинни задралась выше колен. Взглянув ему в лицо, она тихо произнесла:
— У меня такое ощущение...
— Что у тебя, детка, за ощущение? — спросил он, не дожидаясь продолжения. Его руки уже скользили по бедрам женщины, двигаясь поверх нейлона комбинации, комкая ее, сдвигая все выше, чтобы открыть
