всегда жил к западу от Миссисипи. Я пересек ее в первый раз не по своей воле, но иначе мне было не выжить. Нельзя все время жить на востоке — там слишком много людей и слишком мало места. Вы понимаете, о чем я?
Эмили осмотрелась кругом, вглядываясь в великолепные просторы, окружавшие их.
— Да, — произнесла она, — кажется, я понимаю.
— Проклятие! — воскликнул он, смотря на горизонт. — Он возвращается!
Эмили проследила за его взглядом и увидела облачко пыли. Это могло означать, что приближается всадник.
— Кто это?
— Маккензи. Человек-ищейка.
— Я не понимаю.
— Когда вы поймете, в какой я попал переплет, вы не будете отпираться, что наши пути раньше пересекались.
— Где?
— Линкольн. У меня там было свидание с шерифом. Эмили нахмурилась. Линкольн… Уильям…
— Вы Билли Кид!
Он ухмыльнулся, и его голубые глаза сверкнули. Голубые? Ради всего святого, почему у Билли Кида голубые глаза? Ну да, а почему бы и нет? Они такие красивые.
— Собственной персоной, — произнес он.
— Вы ужасный человек, отъявленный негодяй!
— Каков есть. И становлюсь все более и более отъявленным, как говорят. Но сейчас нам надо спешить, потому что, не сомневаюсь, у этого ищейки не дрогнет рука, когда он будет стрелять в меня.
— Маккензи не будет стрелять.
— С ним никогда нельзя знать наверняка. Особенно сейчас. Эмили прищурилась.
— Что вы такого сделали?
— Ничего особенного. — Билли пожал плечами. — У нас была небольшая стычка за карточным столом в том городке, из которого я еду.
— Так вы убили кого-то?
— Этого человека просто необходимо было убить, — произнес он, вновь пожав своими узкими плечами. — Ну что ж, нам пора.
Невысокий, тщедушный — и такой молодой, подумала она, пятясь.
— Вы хотите похитить меня?
— Нет. Я не беру таких старух. Поехали!
— «Старух»? Ну знаете! Я не собираюсь никуда с вами ехать!
— Ну да, конечно.
Он схватил ее за руки и посадил на лошадь.
— Маккензи будет более сговорчивым, если будет знать, что ты со мной. Я думаю, он втюрился в тебя.
Эмили выдернула руку:
— Нет, это неправда.
— Да точно! — сказал он, снова хватая ее за руку.
— Нет!
Они были похожи на детей, которые ссорятся из-за пустяка. Чего еще можно было ожидать от Билли, которого так и прозвали — Кидом!
— Мистер Банни, я не собираюсь никуда скакать с вами. Маккензи поймает нас, как каких-то обычных преступников.
— Но я и есть обычный преступник.
— Но я-то — нет!
— Ты тоже преступница.
— Нет!
Он вздохнул и закатил глаза.
— Сколько с тобой хлопот! Ты такая беспокойная.
— Я вовсе не беспокойная. Это у вас плохая репутация.
— Клянусь, не могу взять в толк, что в тебе нашел этот Маккензи! Поехали.
— Нет!
Она стала вырываться.
— Эмили!
Эмили нахмурилась. Голос был больше похож на голос Розы, чем на голос Билли. Но что может делать Роза в чистом поле, неизвестно где, вместе с ней и Билли?
— Эмили, сейчас же просыпайся и перестань спорить со мной! На этот раз ее трясли очень энергично.
Девушка глубоко вздохнула и почувствована запах дыма. Она закашлялась — и окончательно проснулась. Около ее кровати стояла Роза.
— Эмили, просыпайся! Пожар!
Глава 9
— Что… что ты говоришь?
Эмили с неохотой выныривала из глубин сна.
— Ресторан пылает, я тебя уже столько времени трясу, зову, не могу тебя добудиться! Вот держи! — Роза бросила Эмили ее халат и какие-то туфли. — Ты все бормотала во сне: «Билли». Кто это такой — Билли?
— Не важно, — ответила Эмили. Она быстро накинула халат и сунула ноги в туфли. — Нам лучше побыстрее выйти отсюда.
— Именно это я и хотела сделать, золотце мое, — произнесла Роза, высовываясь в окно. — Смотри, занялось уже позади кухни.
Эмили направилась было к двери, но Роза указала ей на очки, лежащие на ночном столике:
— Тебе не стоит их здесь оставлять. Не думаю, что Маккензи будет спать, пока такое творится.
Через мгновение они уже были за дверью и присоединились к другим девушкам, толпившимся во дворе. Бриджес тоже был здесь, он бестолково бегал туда-сюда, размахивая руками. Тут же были миссис Макнамара и Ян Чен.
— Слава тебе, Господи, наконец-то все вышли из дома! — всхлипнула миссис Макнамара.
Бриджес все взмахивал руками, а Ян Чен что-то тараторил по-китайски.
— По-английски, китаеза, по-английски! — кричал Бриджес. — Я знаю, ты умеешь говорить по-английски!
— Какая толк в английский теперь, большой начальника? Пожар — на любой язык пожар.
— Но что же все-таки случилось? — спросил Бриджес.
— Ян Чен спала. Что он знает? Пуф! Большая огонь. Ты не видеть?
— Все я вижу. Только не могу поверить собственным глазам.
— Может быть, мы все-таки попробуем остановить огонь, — с расстановкой произнесла Роза, — а не будем тут стоять, как столбы, и выяснять, как он начался!
Бриджес сердито посмотрел на черный дым, вырывающийся из дверного проема, потом опять на Розу.
— И как же вы предлагаете это проделать?
— С помощью воды.
— Плевать в огонь? Как мы донесем воду от колодца до огня? Может быть, во рту?
— Цепочка с ведрами! — воскликнула Эмили.
— Как? — Бриджес обратил на нее свой хмурый взгляд.
— Я видела это однажды в… — Она запнулась и бросила взгляд на Розу. — Ну да, дома. Вы даете нам ведра, и мы все выстраиваемся в цепочку.
— Гениальная идея! — перебила ее Роза. — Давайте, девушки, поторапливайтесь, пока огонь не перекинулся на наши комнаты! А то мы потеряем все наши вещи. Где же ведра?
Под руководством Розы и Эмили девушки быстро выстроились в линию от поилки для лошадей до горящего здания и стали передавать друг другу ведра с водой.
Как раз в тот момент, когда цепочка заработала, Эмили увидела Джоша Маккензи, который только что появился на пожаре. По всей видимости, он едва успел проснуться. И вид его был соответствующий: небритое лицо, взъерошенные волосы, косо застегнутая рубашка. Эмили поразилась, насколько мужчина может выглядеть привлекательным, будучи так небрежно одет. Она бы, наверное, на его месте смотрелась уродиной.
Он сразу же заметил ее, и, когда их глаза встретились, его плечи с облегчением расслабились. Эмили наполнило теплое чувство — значит, он волновался за нее.
Не говоря ни слова, Джош встал в самое начало цепочки. К тому времени, как раздался пожарный колокол, бригада «Гарви герлз» работала в полном согласии. К несчастью, огонь пока и не думал отступать.
На улице появилась скачущая рысью упряжка лошадей, за которой грохотал красный пожарный насос.
Двенадцать добровольцев из пожарного департамента Лас-Вегаса, одетые в красные каски и белые непромокаемые плащи, торопливо протянули рукав к стоящей поблизости цистерне и, встав по обе стороны насоса, стали поливать водой горящее здание.
— Великий Боже! Этому насосу, наверное, не меньше тридцати лет! — проворчала Роза.
К этому времени внутри ресторана уже бушевало пламя, и огненные искры вспыхивали в черном дыму.
— Назад! Назад! — закричал Джош, когда от жара начали лопаться стекла в окнах и осколки полетели на улицу. — Теперь нам здесь нечего делать!
К этому времени местные жители высыпали на улицы, поливая водой крыши и стены близлежащих домов, чтобы огонь не перекинулся дальше.
Ресторан был полностью уничтожен, но Эмили и другие официантки работали бок о бок с местными жителями, чтобы помочь им предотвратить дальнейшее распространение огня на другие постройки.
К тому времени как горизонт на востоке начал светлеть, Эмили и Роза, промокшие, покрытые сажей и лишившиеся в одночасье работы, сидели на ступеньках своего обшитого досками дома и смотрели на тлеющие угли: все, что когда-то было «Гарви- Хаусом». Невеселыми были их мысли. Можно, конечно, поискать себе какое-нибудь занятие и снять другое жилье, но скорее всего им придется уехать из Лас-Вегаса.
Эмили повесила голову и уставилась на грязный подол своей недавно белой ночной рубашки. Пара грязных ботинок вдруг появилась рядом с ее измазанными туфлями. У нее не было сил поднять голову, да она и так знала, кому принадлежат эти ботинки.
— С вами все в порядке? — спросил Маккензи. Девушка молча кивнула.
— А вы, Роза?
— Просто прекрасно! — с сарказмом ответствовала Роза. Маккензи присел на корточки рядом с Эмили, и их лица оказались на одном уровне. Он положил руки ей на плечи, и она посмотрела ему прямо в глаза. Нежность в глазах детектива просто ошеломила ее.
Нагнувшись, Джош отвел с лица Эмили растрепанные пряди волос, потер большим пальцем щеку. Даже несмотря на то что она было в полном изнеможении от изнурительной работы, ее тело тут же загорелось от этого прикосновения. Этот внутренний огонь был жарче, чем пламя, которое они только что тушили. И это пламя ей тоже надо потушить. Роза права, она очень быстро сгорит дотла, если не будет осторожной.
— У вас лицо в саже, — прошептал Маккензи.
— И у вас тоже.
Он казался ей таким желанным с этой сажей на лице, измазанный грязью, с ярко горящими глазами. Сердце Эмили дрогнуло, и она вздохнула, признав свое поражение. Как же ей бороться с собой, с теми чувствами, которые она испытывает к нему?
— Вы теперь поедете домой?
Какая у него отвратительная манера задавать совершенно
