его?
– Да, это я приказал повесить его. Я с таким же удовольствием убью вас, Керкленд!
Никогда за всю свою жизнь Роберт не ненавидел человека так, как ненавидел в этот момент Кэмпбелла. Керкленда охватила жажда убивать. Почувствовать, как лезвие вонзается в тело, в сердце его врага. Хотелось изрубить противника в куски, а потом топтать, топтать, топтать...
И тут ненависть превратилась в ледяное спокойствие, и Роберт с угрожающим видом пошел на врага. Уолтер увернулся. Клеймор лежал у ног Кэмпбелла, тот нагнулся, чтобы поднять его. Тогда Роберт прыгнул на врага и вонзил в его сердце кинжал.
Уолтер рухнул на пол и теперь смотрел невидящими глазами в потолок. Элизабет закрыла лицо руками.
Роберт собрал оружие. Старый слуга наклонился над телом Кэмпбелла и покачал головой – мертв.
Граф повернулся к Элизабет и улыбнулся одними губами:
– Вы хотели получить его, миледи. Вот и получите.
Элизабет плакала:
– Вы же не поняли, Роберт. Он сказал мне, что вы его пленник. Я согласилась на это, чтобы спасти вас.
Керкленд усмехнулся:
– Если меня будет искать кто-то из Кэмпбеллов, я на постоялом дворе.
Элизабет смотрела мужу вслед и рыдала.
Роберт остался один. На постоялом дворе он напился до полного бесчувствия. Он со стоном вспоминал Элизабет и Уолтера. Как же смогла эта лживая, распущенная девка одурачить его! Он пил два дня без перерыва.
Когда Роберт проснулся, голова его работала на удивление ясно, хотя ему и казалось, что рот набит ватой. Впервые с того момента, как он приехал в Глазго, он стал размышлять трезво.
Единственное, о чем он мог думать, – это Элизабет. Почему образ этой женщины преследует его? Почему его терзают такие мучительные сомнения? Разве не застал он ее с Кэмпбеллом? Без одежды? Разве может быть лучшее доказательство ее вины?
Невольно его мысли обратились к тем дням, что провели они в охотничьем домике в Керкмуире. Он вспомнил, как нежны они были друг с другом, вспомнил ее смех, когда они резвились в снегу у стен Эшкерка. Вспомнил ее прекрасные глаза, в которых читалась любовь. Вспомнил, как она пылко признавалась ему в своих чувствах. В памяти его оживали их страстные ласки. Он вспомнил, как Элизабет притягивала к себе его голову, как ее руки ласкали его.
Господи, каким он был глупцом! Как же он не понял, что Элизабет говорила правду! Скорее всего Кэмпбеллу удалось убедить Бет, что он, Роберт, в опасности, и та решила пожертвовать своей честью, чтобы спасти его. Роберт бросился в конюшню.
Через несколько минут он уже подъезжал к дому Скоттов.
Старый слуга открыл дверь. Роберт оттолкнул его и влетел в дом.
– Леди Элизабет? Она дома?
– Нет, милорд, – ответил испуганный старик. Граф схватил слугу за плечи и стал трясти его.
– Куда она уехала?
– Да они с сэром Эндрю уехали вчера утром. Они вернулись в Бэллантайн, – ответил слуга дрожащим голосом. «Господи! Спаси и сохрани! – думал он. – Этот безумец убить ведь может».
Керкленд отпустил его и отвернулся. Он был в отчаянии.
С поникшей головой он вернулся на постоялый двор. Уныло прошел к себе. Даже с приятелями не стал разговаривать. И всю следующую неделю пил.
Глава 31
В маленьком камине давно остыла зола, когда дверь приоткрылась и какая-то женщина крадучись вошла в комнату Роберта Керкленда. Несколько мгновений гостья стояла неподвижно, пока глаза ее не привыкли к темноте. Наконец она увидела человека, спящего на кровати, и на цыпочках подошла к нему. Протянула руку и погладила его по щеке.
Прикосновение разбудило Роберта. Он замычал. Просыпаться не хотелось. Теплое дыхание коснулось его шеи. Горячий язычок лизнул мочку уха. Роберт мгновенно проснулся, и жгучее пламя желания охватило его.
Он притянул женщину к себе, поцеловал.
– О, Бет, любовь моя. Женщина сердито оттолкнула его.
– Боюсь, mon ami, вы ошиблись.
Роберт недоуменно смотрел на гостью. В комнате царил полумрак, и он не сразу узнал ее.
– Mais oui, mon cher[36].
Роберт встал, на ощупь нашел свечу и зажег ее. Потом сел на край кровати и схватился руками за голову. Его мутило. Голова просто раскалывалась.
– Боже праведный, Дезире, что вы здесь делаете?
– Я скоро отплываю во Францию. Я услышала, что граф Керквуд здесь один, и пришла к вам. А вы, Роберт, что делаете здесь?
Роберт встал, оделся. Подошел к зеркалу и посмотрел на свое отражение. Спутанные волосы, глаза налиты кровью, лицо опухшее. Поморщившись, он отвернулся.
Дезире тихонько рассмеялась.
– Кажется, mon ami, семейная жизнь у вас не очень получается.
– Я больше не женат, – сказал Роберт. – Я свободный человек.
– В таком случае я поправлюсь: боюсь, что жизнь свободного человека у вас не очень получается.
– Что у меня точно не получается, так это слушать неостроумные женские шуточки, – нахмурился Керкленд.
– O-la-la! – воскликнула Дезире. – Эта дама нанесла вам глубокую рану, Роберт.
– Чепуха! Что мне за дело до нее?
Он окинул взглядом свою очаровательную любовницу. «Бывшую, правда. Но сейчас мы это исправим».
– Идите сюда, Дезире.
Ее глаза сузились. Дезире, улыбаясь, подошла ближе, и тогда Роберт привлек ее к себе.
– Сколько времени прошло, bebe, – хрипло прошептал он.
Он нашел губами ямку у нее за ухом, и она со стоном обняла его за шею.
Молодой человек поднял Дезире на руки легко, словно пушинку, отнес на кровать. Быстро расстегнув пуговицы на корсаже, он обхватил ладонями ее грудь. Губы Дезире раскрылись, и граф прильнул к ним.
Но внезапно Роберт остановился, отодвинулся от Дезире, лег на спину и уставился в потолок. Та склонилась над ним и ласково потрепала по щеке.
– Мы с вами потеряли что-то, mon cher, не так ли? – грустно улыбнулась молодая женщина.
Уныние, написанное на лице Керкленда, было ей ответом. На глазах у Дезире заблестели слезы.
– У нас было много хорошего, не правда ли, дорогой? Но теперь между нами стоит Элизабет.
Роберт кивнул, обнял Дезире, и они долго лежали, не говоря ни слова. Каждый понимал, что это – их последняя встреча.
Наконец Дезире заговорила:
– А теперь расскажите мне об Элизабет.
– Я негодяй, Дезире, – вздохнул Роберт. – Я не стою даже ее мизинца. Я знаю, она любила меня. Мне остается только уповать на то, что я не убил эту любовь. Я люблю ее, и я жестоко ранил ее.
– А знаете, mon cher, что вам нужно сделать? Не мешкать, а поехать к ней. Неужели вы так глупы, Роберт? Если она вас любит, она простит.
Роберт слушал эти утешительные слова, и глаза его заблестели от радости, а на лице расцвела улыбка. В душе его проснулась надежда.
– Вы правы, дорогая. Сегодня же утром я отправлюсь в Бэллантайн. И Элизабет вернется со мной в Эшкерк, даже если мне придется связать ее и заткнуть ей рот!
Он нежно поцеловал Дезире.
Внезапно дверь с грохотом распахнулась. Роберт вскочил, выхватил клеймор и приготовился к нападению.
И тут он увидел на людях, стоящих перед ним, зелено-красные перевязи Скоттов. Граф в замешательстве медленно опустил оружие.
К Керкленду подошел Эндрю, в руке у него была шпага. Некоторое время молодой человек рассматривал Роберта. Вид у того был неприглядный. Юноша перевел взгляд на растрепанную Дезире дю Плесси. Она сидела на смятой постели и застегивала пуговицы на корсаже. Выражение лица Эндрю осталось непроницаемым, голос звучал бесстрастно.
– Выбирайте, Роберт, что вам больше нравится: вы выйдете из этой комнаты на своих собственных ногах, или вас свяжут и выволокут отсюда, как мешок с овсом.
Керкленд не обратил внимания ни на это предложение, ни на тон, которым оно было сказано. Он холодно улыбнулся, поднял клеймор и покачал головой.
– Меня не устраивает ни то ни другое, Эндрю. Вы спасли мне жизнь, и я не собираюсь вас увечить.
– А я не собираюсь вступать с вами в честный поединок. Я получил приказ привезти вас домой, но не причинить вам ни малейшего вреда.
Эндрю кивнул, Роберта окружили члены клана Скоттов. Граф не мог даже и подумать о том, чтобы ранить кого-то из этих людей, поэтому он опустил оружие.
– Мне будет позволено одеться? – презрительно спросил он.
Эндрю кивнул.
– Я уверен, что вам удастся натянуть одежду столь же быстро, как вы ее сбросили. – Он опять посмотрел на Дезире, сидящую на кровати.
Один из Скоттов быстро собрал вещи Роберта. Но когда графу связали руки за спиной и отобрали оружие, тот не выдержал. Он уже хотел было высказать все, что думает об этой затее, но Эндрю не дал ему рта раскрыть.
– Это всего лишь необходимая предосторожность, Роберт. Чтобы вы ни в коем случае не смогли бежать.
Скотт подтолкнул графа к двери, Керкленд оглянулся на Дезире. Одного только взгляда на бывшую любовницу ему было достаточно, чтобы гнев его как рукой сняло.
– Будьте осторожны, крошка, – нежно проговорил он, и его вывели из комнаты.
Дезире бросилась к Эндрю Скотту. Француженка положила руку на плечо молодому человеку.
– Вы ничего с ним не сделаете? – спросила она.
Эндрю покачал головой.
– Вы хотите отвезти его к Элизабет?
– Да, мадемуазель.
Дезире с облегчением вздохнула. Потом окинула оценивающим взглядом высокую фигуру Эндрю Скотта: стройное тело, красивое лицо. Ее пальчики скользнули по его рукаву, уголки губ приподнялись. Она проговорила:
– Очень сожалею, милорд, что вы не можете побыть здесь подольше.
Молодой человек смотрел в ее зеленые глаза, потом окинул взглядом округлые формы
