предпочитаешь не замечать правды! Как ты можешь говорить, что нам хорошо вдвоем, и в следующую минуту обвинять меня в том, что я мошенница и проститутка?
Ошеломленный Руарк отпрянул от Энджелин. Ее слова крайне удивили его.
— А какое отношение одно имеет к другому? Я сам не святой, Энджел, и не претендую на это. Ты мне нравишься. Мне хорошо с тобой. Я получаю огромное… — он выразительно изогнул брови, — …плотское наслаждение от твоего роскошного, соблазнительного тела. Ну а что касается твоей души… Пусть это останется между тобой и твоим создателем.
Оскорбленная до глубины души, Энджелин с трудом подавила в себе искушение вцепиться ему в лицо и стереть эту наглую усмешку. Ее глаза пылали презрением — презрением к нему и к самой себе.
— Ты настоящий ублюдок и извращенец, Руарк. И я уверена, что тебе это не раз говорили.
Она с силой оттолкнула его от себя и выбежала из комнаты, хлопнув дверью.
Глава 10
Воодушевленный тем, как браво Храбрый Король обошелся со второй кобылицей, Генри привел жеребца в стойло, когда в конюшне появилась Энджелин. При виде дочери улыбка исчезла с лица старика.
— Папа, мне нужно поговорить с тобой, — умоляющим тоном произнесла она.
— Не сейчас, дочка. Ты же видишь — я работаю.
Он отвернулся от Энджелин и сделал вид, что занят лошадьми.
— Ну, пожалуйста, папа! Не заставляй себя просить… — взмолилась она.
— Мне не о чем с тобой разговаривать. Если только, конечно, ты не пришла сказать, что передумала.
С этими словами Генри вышел из стойла, оставив Энджелин наедине с Храбрым Королем.
Утирая слезы, девушка попыталась улыбнуться.
— Видишь, Король, в последнее время я здесь не слишком желанный гость.
В ответ жеребец издал короткое ржание и ласково потерся о ее щеку. Энджелин обвила руками его шею:
— Хорошо, что хотя бы тебя тут ценят. Даже твое потомство будет встречено с радостью…
Она сделала шаг назад и потрепала своего любимца по спине.
— А вот мое — нет. Мне дали понять, что мошенница и проститутка не может быть подходящей матерью — по крайней мере, для отпрысков мистера Руарка Стюарта…
Она замолчала, увидев, что в конюшню входит конюх. Он вежливо поклонился ей и произнес:
— Доброе утро, мэм.
— Доброе утро. Вы не могли бы оседлать для меня Храброго Короля? — попросила Энджелин. — А для мистера Стюарта, как всегда, его любимого коня.
— Да, мэм, конечно. Будет сделано, — охотно отозвался тот.
Энджелин вышла из конюшни, решив подождать во дворе. Не прошло и нескольких минут, как появился конюх, ведя в поводу оседланного жеребца, и тут же снова скрылся. Вскоре он возвратился опять, на этот раз с гнедым мерином, предназначенным для Руарка, и с удивлением огляделся. Ни Энджелин, ни Храброго Короля на дворе не было. Заметив спешащего к нему Руарка, конюх с облегчением вздохнул.
— Вот и ваш мерин, сэр. А миссис Хантер уже ускакала. Она взяла Храброго Короля.
— Уже ускакала? — переспросил Руарк. — А куда, интересно, она направилась?
Обнаружив, что Энджелин его не дождалась, Руарк почувствовал минутное замешательство. Он понимал, что она недовольна им. Но тут же упрекнул себя за излишнюю подозрительность. Да нет, не могла же она снова сбежать от него! Пора бы ему научиться доверять ей…
Конюх пожал плечами:
— Не знаю, сэр. Я был в конюшне, седлал для вас лошадь, а когда вернулся, то увидел, что миссис Хантер исчезла.
Ответ конюха ни в малой степени не удовлетворил Руарка; напротив, его беспокойство возросло. Недоумевая, он взобрался на мерина.
В это время к нему подошел Генри, сокрушенно качая головой.
— Похоже, эта девчонка решила сломать себе шею, — проворчал он.
— Вы говорите об Энджелин? — поинтересовался Руарк.
— Ну да.
Генри кивнул и показал в направлении ближайшей тропинки.
— Только что промчалась мимо меня как вихрь!
Руарк тут же галопом помчался следом. Сзади до него донесся крик Генри:
— Скажите этой глупой девчонке, чтобы думала, что делает! Так недолго и убиться…
Как ни странно, только что крайне недовольный дочерью Генри теперь говорил тоном, в котором сквозила подлинная отцовская тревога. На его лице читалось беспокойство, когда он смотрел вслед мчащемуся вперед Руарку.
Верхушки деревьев, напоминавшие величественные шпили соборов, переплелись между собой, образуя причудливую палитру оранжевого, красного и золотистого цветов. Испытывая благоговение перед этим великолепным храмом, созданным осенней природой, Энджелин направила Храброго Короля на вершину холма и здесь спешилась. Прислонившись к дереву, она решила полюбоваться открывавшейся перед ней красивой панорамой, а заодно и поразмыслить о той удручающей ситуации, В которой оказалась.
Среди дивной природы, воздававшей хвалу своему творцу, земные горести Энджелин казались столь же незначительными, как сухие листья, лежавшие у ее ног. Но девушка прекрасно понимала, что ощущение это обманчиво. Стоит ей покинуть благословенный лесной уголок, и все терзающие ее проблемы снова встанут перед ней во весь рост, огромные и неодолимые, как клен, к которому она сейчас прислонилась.
Мирную тишину внезапно взорвал стук копыт. Энджелин бессильно опустилась на траву. Даже не оборачиваясь, она понимала, что за всадник приближается к ней. Это мог быть только Руарк. Вот он остановился неподалеку, спрыгнул с коня и подошел к ней. Энджелин бросила на него быстрый взгляд. Одетый в светло-коричневые брюки, черный шерстяной джемпер и высокие сапоги, стройный, с темными волосами, растрепавшимися от быстрой езды, Руарк выглядел чрезвычайно мужественно и элегантно. Даже, пожалуй, неотразимо…
Он ничего не сказал, а просто молча сел рядом с Энджелин. Наконец, когда тишина стала слишком гнетущей, Руарк взял Энджелин за руку и робко спросил: — Ты все еще сердишься на меня? Издав глубокий вздох, она обернулась и посмотрела на него. И как это в нем уживается? То он кажется настоящим, уверенным в себе мужчиной, а то выглядит нашкодившим мальчишкой, который опасается наказания.
— Боюсь, что я и в самом деле не очень рада видеть тебя, Руарк. Мне хотелось бы побыть одной и о многом подумать…
— О нас? — спросил он лаконично.
Энджелин кивнула и снова отвернулась. Она надеялась, что если сосредоточит взгляд на открывающейся перед ней панораме, то сможет устоять перед искушением отбросить прядку волос, упавшую Руарку на лоб.
— Выскажись прямо, Энджелин. Нет смысла таить в себе то, что тебя беспокоит.
Ее ответ не заставил себя долго ждать.
— Мне кажется, я не смогу этого выдержать, Руарк.
На его лице появилось мимолетное выражение тревоги, не замеченное Энджелин, но он тут же овладел собой и просто сказал:
— Понятно.
Выпустив ее руку и иронически улыбаясь, он начал поигрывать сухим листом.
— Ты передумала из-за того, что повздорила с отцом? Или, может быть, причиной тому — неприятный запах моего лосьона для бритья?
— Ты наслаждаешься ситуацией, не правда ли, Руарк? Ну а мне она вовсе не кажется такой уж забавной.
Энджелин встала и поднялась на самую вершину холма. Внизу простирались поля и леса, а вдалеке виднелась Миссури. Внезапно она круто обернулась. В ее глазах читалась подлинная мука.
