- Я начала беспокоиться за тебя! Ты так долго не возвращался. Поэтому мы с Рупертом пошли тебе навстречу, а тебя все нет и нет. Тогда я послала его в город на розыски тебя. Но, Джон, это ужасное объявление! Пятьдесят фунтов за тебя, живого или мертвого!
- Смехотворная сумма! - он ободряюще улыбнулся, глядя в ее испуганные глаза. - Несомненно, ты заметила, что в описании указано, что возраст разыскиваемого - тридцать шесть лет или даже меньше. Меня это вдохновляет.
- Но почему ты так долго, Джон?
- Милое дитя, у меня сегодня было много дел...
- Ой, а где Гораций?
- Гораций, моя милая, сейчас где-нибудь ест, уж можешь быть уверена. Он без пропитания не останется, а наши пути с ним отныне расходятся: он, счастливец, остается здесь, а мы примерно через час должны отправиться в путь.
- В путь, Джон? Что ты имеешь в виду?
- В Лондон, дитя мое, по крайней мере, я направляюсь туда!
- А как же я, Джон?
- На этот вопрос, Ева-Энн, мне очень трудно ответить, ибо я желаю одного, а здравый смысл подсказывает совсем иное.
- Ты сам предостерегал меня от пагубного воздействия Здравого Смысла, поэтому на этот вопрос отвечу я сама. Все очень просто - ты направляешься в Лондон, потому что тебе грозит опасность... Не возражай, я это чувствую! Поскольку тебе грозит опасность, то я должна разделить ее с тобой, это мое право! Так что, если ты направляешься в Лондон, то и я туда, пускай даже придется идти пешком! По-моему, вопрос решен.
- Ева, милое дитя мое, - очень нежно сказал он, - ты весьма упрямая и решительная девушка, но на этот раз я от всей души этому рад.
- А Руперт? Мы возьмем его с собой?
- Мистера Беллами? Конечно. Не беспокойся, дитя мое, он идет с нами.
- Но почему?
- Таков мой каприз.
- А ты уверен, что он подчинится твоему капризу?
- Совершенно уверен.
- Что ты о нем думаешь, Джон?
- Это порядочный и очень красивый юноша.
- И все?
- Ну, он чертовски веселый малый... Словом, он будет тебе прекрасным спутником.
- И это все, что ты можешь о нем сказать?
- Он восхитительно молод!
- Да, он очень молод! Так молод, что я... Послушай! Ты слышишь? Кто-то крадется! - Она испуганно посмотрела туда, где в густой тени что-то двигалось. - Джон, это какая-то женщина! Бедняжка, да она едва стоит на ногах!
Тут несчастная споткнулась и упала сначала на колени, а затем повалилась навзничь. Послышался страдальческий стон. Ева-Энн бросилась к ней, обхватила нищенку своими сильными руками и приподняла.
- Джон, скорей! Мне кажется, она в обмороке.
Сэр Мармадьюк подошел поближе, но женщина уже пришла в себя, привстала, и прошептав, что ей уже лучше, попыталась подняться. Она бы снова упала, если бы Ева не подхватила ее.
- Джон, мы не можем бросить ее, она больна...
- Но, дитя мое...
- Джон, она сестра наша перед лицом Господа! Подойди же и помоги мне поднять ее. Берись за другую руку!
Сэр Мармадьюк стоял в нерешительности, в каком-то странном оцепенении. В этот момент послышались легкие быстрые шаги и беззаботный свист, и вскоре появился собственной персоной Руперт Беллами.
- Эй, Джонни! - воскликнул он радостно, - Так вы уже здесь, старина! А я ищу вас по всему городу, обошел все таверны, гостиницы и пивные, ей-богу, Джон... А это кто еще?
- Несчастная женщина, Руперт, - ответила Ева-Энн, - она до того больна, что не может идти! Прошу тебя, возьми ее на руки.
- А? О Господи! Женщина? Взять ее на руки? Пожалуйста! А что эта женщина говорит?
- Ничего. Она больна и очень слаба. Так что, тебе придется нести ее.
- Конечно, Ева-Энн! Твое слово для меня закон.
С этими словами мистер Беллами подхватил пребывавшую в глубоком обмороке несчастную побирушку и без видимого напряжения двинулся вперед. Девушка шла рядом с ним, а сэр Мармадьюк плелся позади, хмурый и растерянный.
Когда они наконец добрались до места, где стояла палатка, сэр Мармадьюк уселся у потухшего костра. К нему вскоре присоединился мистер Беллами, то и дело бросавший восторженные взгляды в сторону тенистого дерева, подле которого стояла маленькая палатка Евы-Энн.
- Она сущий ангел! - промолвил он. - Ангел милосердия, Джон...
- Что она собирается делать с этой женщиной?
- А? С женщиной? Бог знает! Я же говорю, она...
- Ангел. Разумеется, Руперт. Но эта женщина усложняет дело.
- Джон, старина, - удрученно откликнулся мистер Беллами, опустив глаза, - она слишком хороша для простого человека. Будь я проклят, если это не так! - Тут мистер Беллами вздохнул и покачал головой. - Какое у нее лицо, Джон, какой голос! Божественные, старина! Когда она обращается ко мне на 'ты', когда она взглядывает своими чудесными огромными глазами, я чувствую себя самым недостойным субъектом в мире! У нее такие глаза! Вы понимаете меня, старина?
- Я понимаю вас, Руперт. Но меня сейчас гораздо больше интересует, что она собирается делать с этой несчастной?
- Ну, сейчас она оказывает ей помощь, как и полагается ангелу милосердия. А какая у нее фигура, Джон! Уверяю вас, она само совершенство! При взгляде на нее на ум приходят богини и все такое. Греция и Рим, Джон, Афродита, Елена Прекрасная, Калли... Как там ее звали?
- Елена Троянская не была богиней, Руперт.
- Слава Богу, Ева тоже! Но она прекраснее всех, Джон, она лучше, чем...
Тут сэр Мармадьюк потянулся и зевнул. Мистер Беллами взглянул на него глазами, полными жалости и отвращения.
- О, Господи! - воскликнул он. - Я говорю о восхитительном создании, об истинной Венере, я пытаюсь раскрыть вам глаза на ее совершенство, а вы зеваете, словно вытащенная на сушу рыба! Однако, позвольте заметить, что несмотря на сдержанность и скромность, в ней таится сущий огонь, уж если она полюбит, то по-настоящему! Это будет истинная, неподдельная, искренняя любовь, Джон, огонь, а не...
- Кстати, не мешало бы вам подкинуть в него дров, - заметил сэр Мармадьюк, - подбросьте-ка охапку- другую.
Мистер растерянно взглянул на него, вздохнул и покачал головой.
- Чудной вы человек, Гоббс. Совершенно бесчувственный! Возраст, наверное! Хотя временами вы выглядите совсем неплохо.
- Что касается вас, - сказал сэр Мармадьюк, осторожно помешивая угли в разгоревшемся костре, - будучи столь подозрительно юным и притом таким восторженным поклонником красоты, вы вряд ли захотите расстаться со мной и... с Евой-Энн?
- Господи, конечно же, нет! - вскричал мистер Беллами с неподдельным ужасом. - Хотя, конечно, - тут он горестно вздохнул, - поскольку я абсолютно нищ и всецело завишу от вашей щедрости, Джон, вам достаточно лишь намекнуть, и я тут же исчезну...
- Однако, Руперт, надеюсь, вы полны желания сопровождать нас в Лондон?
