свое черное дело, в чем бы оно ни заключалось, за несколько недель, самое большее — за два-три месяца.
— И мы опять возвращаемся к самому главному вопросу, — вздохнув, подытожил Николас, — что за всем этим скрывается? А пока мне ясно только одно: первоправитель нарочно восстанавливает кланы друг против друга. Ведь войско у него, оказывается, настолько малочисленное, что это для него единственный способ контролировать ситуацию.
— Вот-вот, — с мрачной усмешкой поддакнул Траск. — Потому он и устроил всю эту резню в степи. Ему было выгодно прикончить Ранджану и разграбить ее приданое, а потом обвинить в этом какой-нибудь из кланов, чтоб все другие на него ополчились. — Он озадаченно поскреб затылок. — Выходит, правителю вовсе не обязательно быть сильным. Главное, чтоб подданные его держали за такового. Само собой, ежели он ни с кем не собирается воевать. Иш ведь какой хитрюга!
— Даже во дворце у него почти нет стражи, — кивнул Накор. — Я видел воинов только в зале приемов. А сам дворец изнутри выглядит необитаемым. Слуг и тех раз-два и обчелся, И у Дагакона в покоях такое же запустение.
— Меня это поначалу очень удивило, — улыбнулся Калис. — Я ожидал, что в таком огромном имении охранники будут встречаться на каждом шагу. Но их там наберется в лучшем случае с десяток, а слуг и того меньше.
Гуда обвел всех прищуренными глазами и убежденно произнес:
— Я знаю, как этому Валгаше удается внушить всем горожанам, что у него многие тысячи солдат, когда на деле их не больше сотни. Он их всякий день прогоняет маршем по улицам и велит то и дело менять доспехи и знамена. И иногда они для пущей важности обряжаются в форму красных палачей. Вот и вся премудрость.
— Но что же все-таки они затевают?! — простонал Николас. — И зачем им отправлять в Крондор всех этих двойников?
Амос похлопал его по плечу и пробасил:
— Мы сейчас все равно этого не угадаем. А время идет, и мне надобно поглядеть, как подступиться к двойникам наших посудин.
— Конечно, ступай, — кивнул Николас. — Маркус, я знаю, что ты устал, но тебе придется составить Амосу компанию. И ты. Гуда, отправляйся к заливу вместе с ними.
Траск, Маркус и Гуда поспешили уйти, и Николас обратился к Калису:
— Отдохни немного, а после мы с тобой и Накором решим, как нам скорее и безопаснее всего пробраться в поместье Дагакона, чтобы освободить пленников.
— Хорошо, я об этом подумаю, — улыбнулся Калис и отправился к себе.
— А я успел уже отдохнуть, — усмехнулся исалани. — И теперь пойду на базар за покупками.
— Что же ты хочешь купить?
— Да так, кой-какие вещи, без которых мне будет не обойтись, — уклончиво ответил Накор. — Дагакон занят противоборством с Пагом, и ему теперь не до нас. А вот его приятельница леди Корисса, та может нам все испортить, ежели ее не остановить.
— Неужто она и впрямь так опасна?
— А ты разве не помнишь, что говорил о ней наш друг Праджи?
— И, по-твоему, все это правда?
— Не совсем.
— Рад это слышать, — облегченно вздохнул принц.
— Я имел в виду, что на деле она гораздо опаснее.
— И ты собираешься?..
— …С нею повидаться, — ухмыльнулся Накор. — Но прежде мне надобно кое-что купить.
Николас всплеснул руками:
— Опомнись! Неужто же ты это всерьез?
— Я бы с радостью уклонился от этого свидания. — Ухмылка на лице Накора стала еще шире. — И нашел бы для себя более приятные занятия. Но видеть эту особу мне просто необходимо. И именно потому, что очень уж она опасна.
— Опаснее Дагакона?
— Опаснее всех. И чудовищная эта затея принадлежит именно ей.
— Ты имеешь в виду набег на Крайди?
Накор помотал головой:
— Я имею в виду решительно все. И Дагакон, и первоправитель — только лишь послушные марионетки в ее руках. Корисса единолично правит и этим городом, и войском. Уж ты мне поверь! Я почти уверен, что это именно она вступила в сговор с пантатианцами.
— И ты решишься бросить ей вызов? — дрогнувшим голосом спросил Николас.
— Это не так уж трудно сделать, — хихикнул Накор. — Гораздо сложнее будет остаться после этого в живых.
Глядя на безмятежно ухмылявшегося коротышку, Николас также не удержался от улыбки.
— Быть может, тебе все же лучше идти к ней не одному? Право же, возьми кого-нибудь с собой.
— Об этом я уже подумал, — важно кивнул Накор. — Мы отправимся во дворец вдвоем с Энтони.
— Я уверен, он не откажется тебе помочь, — облегченно вздохнул Николас.
— Да, он у нас не из робкого десятка, — без тени улыбки поддакнул Накор.
— Мы вернемся сюда к вечеру, самое позднее — к ночи.
Простившись с исалани, Николас уселся на свою постель и стал перебирать в памяти детали плана по освобождению пленников. Отвоеванный у злодеев корабль следовало провести в устье реки и поставить на якорь, чтобы там посадить на борт пленных и погрузить в трюм поклажу. Людей и грузы предстояло доставить в устье на баркасах. А баркасы Тука и Гарри должны прежде перегнать от доков к берегу у сожженной фермы. Именно туда будут подземным ходом выведены крайдийцы. Только бы им не пришлось долго ожидать прибытия лодок. Ведь с малым количеством воинов их, беспомощных, испуганных и изнуренных лишениями, будет так трудно защитить в случае возможного нападения стражников Дагакона!
Николас повалился на кровать ничком и с отчаянием в голосе прошептал:
— Только бы все удалось! Боги, будьте к нам милостивы! Ведь так много жизней поставлено на карту!
Гуда поднялся на крышу трактира. Там была устроена небольшая сторожевая вышка — сооружение отнюдь не лишнее в этом городе вечных раздоров и междоусобиц. Праджи и Накор вскоре присоединились к нему, взбежав на крышу по приставной лестнице из проема в середине здания.
— Чего это ты там высматриваешь? — подозрительно спросил Праджи. — Николас ждет нас к себе. Мы должны напоследок обсудить его план.
Гуда, потирая руки, с мольбой произнес:
— Подождите минутку! Сейчас оно сядет!
— Ах, вот, оказывается, в чем дело! — хихикнул Накор.
Гуда кивнул в сторону заходившего солнца:
— Не ты ли мне как-то сказал: «Ты увидишь закаты во сто крат прекраснее здешних, ты узришь чудеса, в которые прежде не дерзнул бы поверить»? Неужто забыл?
— Так это ж я — чтоб сманить тебя из твоего «Зубчатого Гребня», — ухмыльнулся исалани.
Гуда с грустной улыбкой покачал головой:
— И с того самого дня мне, почитай что, ни разу не удалось полюбоваться закатом. Все не до того было. Может, больше и вовсе не доведется. Кто знает?
— Не болтай попусту, — сурово одернул его Праджи, — а не то еще накличешь беду.
Гуда пожал плечами:
— У меня сроду не бывало никаких предчувствий или озарений, как у других. Да я ведь и не о том. Просто при нашем-то ремесле…
Праджи молча кивнул и встал с ним рядом. Солнце медленно спускалось над городом, золотя
