Мотивы убийства неизвестны

люди будут смотреть на тебя с презрением. - И уж конечно, эти люди живут в нашем поселке Широкий? - А разве этого мало?- зло спросил Михаил Моисеевич. - Гораздо больше людей будет меня уважать за мою самостоятельность и за то, что я не стал, по сумасбродной прихоти родителя, ломать свою жизнь и жизнь Ханны Косиловой. - Одумайся, пока не поздно, и давай снимем этот вопрос с повестки дня. Тянуть с женитьбой на Ханне уже больше нельзя, да и выглядеть бесчестным человеком перед уважающими меня людьми из-за тебя балбеса, я не собираюсь. Так что выбора у тебя нет, и тебе придется покориться моей воле. - Никогда! - решительно произнес Аркадий. - Перестань перечить своему отцу и позорить меня перед добропорядочными людьми. В последний раз советую, поступай так, как я тебе говорю, и закончим на этом разговор. Аркадий решил последовать совету и прекратить бесполезный диалог с отцом. По всему чувствовалось, что последний уже никогда не изменит обязательству, данному Матвею Даниловичу Косилову. Аркадий поднялся из кресла и, обращаясь к матери, сказал: - Я пойду в гостевую комнату и немного отдохну. - Иди, сыночек, иди,- обрадовалась такому решению Рива Самуиловна. - А тебе, мой милый муженек, уже пора ужинать. Мой руки и пойдем на кухню, я тебя там накормлю. И невооруженным глазом было видно, что она явно старается развести мужчин по разным углам и тем самым не дать возникшим противоречиям перейти в полномасштабный семейный скандал. Рива Самуиловна увела мужа на кухню, откуда вскорости послышался стук посуды - она кормила супруга. Аркадий, распираемый негодованием, уединился в комнате, стараясь чем-нибудь заняться и успокоиться. После того как Ирина Владимировна рассказала, что он, его отец, пытался ее изнасиловать, Аркадий стал его ненавидеть всеми фибрами души. Взяв какую-то книжку, он лег на кровать и попытался почитать ее, и только это занятие его несколько отвлекло. Периодически он посматривал на часы, стараясь не пропустить тот момент. когда отец будет звонить на квартиру к Ляховой. Стрелки часов медленно, но уверенно приближались к девяти часам вечера. За десять минут до этого Аркадий поднялся и, выйдя из гостевой комнаты, направился в прихожую. Сев на диван, он взял с журнального столика последний номер 'Огонька' и стал рассеянно просматривать его. Отец находился в кабинете и, видимо, оттуда собирался звонить Ирине Владимировне. Ровно в двадцать один час в телефонном аппарате, висевшем в прихожей, послышался щелчок и сразу после этого характерный шум срабатывающих контактов. Так было всегда, когда на параллельном телефоне, стоявшем в кабинете отца, снимали трубку и набирали номер абонента. Аркадий, отбросив журнал в сторону, встал с дивана и, подбежав к телефону, осторожно снял трубку. - Алло, Ирина Владимировна, это вас беспокоит Козаков,- услышал он в трубке спокойный голос отца. - Да, слушаю вас, Михаил Моисеевич,- волнуясь и оттого четко выговаривая слова, отозвалась жена Аркадия. - Добрый вечер! Обещал позвонить вам и вот теперь делаю это. - Добрый вечер, слушаю вас,- мужественно сказала Ирина. - Ты обещала мне сегодня встретиться, чтобы обговорить кое-какие нюансы нашей жизни. Вот я и звоню узнать, а не передумала ли ты? - Говорите, когда и куда я должна придти? - Ну вот ты и умница, поняла наконец, что артачиться со мной - просто глупое дело. Но ты не из таких, я это сразу понял. - Вы меня убедили в этом. Так когда и куда я должна прийти на встречу с вами? - Знаешь, где у нас парикмахерская? - Да, знаю,- уже более спокойно ответила Ирина Владимировна. По ее интонации чувствовалось, что она сумела взять себя в руки. - Через полчаса я буду тебя ждать с обратной стороны здания. Ты теперь поняла куда тебе и когда нужно идти? - Да, Михаил Моисеевич, поняла. - Так ты придешь или опять будешь задницей вертеть? От ужаса от всего услышанного к лицу Аркадия прилила кровь, он был до предела взбешен нахальством своего отца. Сын ненавидел его, как можно только ненавидеть врага, который покушается на самое дорогое, что у тебя есть. - Не беспокойтесь, Михаил Моисеевич, я буду в указанном месте через тридцать минут,пообещала Ляхова и положила трубку. Аркадий, боясь быть застигнутым врасплох, быстро повесил трубку и поспешно отошел от телефона. Вновь усевшись на диван, он взял в руки журнал, но ослепленные яростью глаза уже не различали букв. * * * Уже садясь в машину, подполковник Привалов бросил взгляд, полный сожаления, на место гибели сотрудника милиции и дрожащим голосом сказал: - Такого мужика загубил, мерзавец. Разместившись на передаем сиденье и захлопнув дверцу, я скомандовал: - Вези нас, Андрюша, в райотдел. Теперь мне стало все предельно ясно. Аркадий Козаков, что есть сил, старался любой ценой выехать за границу. Для достижения этой цели он не останавливался ни перед чем, даже убийствами и не по-человечески жестоким сожжением работника милиции. Но из всей этой затеи, при правильном подходе следователя к делу, у него могло ничего не получиться. Допустим, если он оформил документы и приобрел билет до Тель-Авива, то ему нужно сесть в самолет, а перед этим пройти таможню, и все это будет происходить в известной нам точке - в одном из московских аэропортов. Именно там его и нужно брать. Здесь, в Терновском районе и даже в Воронежской области, по-видимому, искать его было затруднительно да и, собственно говоря, ни к чему. Это было бы легче сделать в аэропорту, а именно туда в установленное время должен был во что бы то ни стало явиться Аркадий Козаков. Задерживать убийцу где-то на дороге было еще и рискованно, потому что у него находился в руках табельный пистолет капитана Найденова. Николай Федорович был уверен, что Аркадий при первой же опасности пустит его в дело. Характер совершенных им убийств говорил, что он очень опасен и не лишен какой-то дьявольской предусмотрительности и звериной осторожности. Мошкин понимал, что на посадку в самолет Аркадий будет вынужден пойти без оружия. Вот там его, когда он пройдет 'рамку' и будет точно без оружия, и надо брать. Это можно будет сделать наверняка, а без оружия Аркадий Козаков будет не так опасен для работников правоохранительных органов. Прелесть заключалась в том, что у Мошкина была выигрышная позиция, и не воспользоваться ею было бы просто грешно. Еще сегодня Аркадий был здесь, в Терновском районе. При всем желании в Москве он будет лишь только завтра к обеду, а то и к вечеру. При таком раскладе самолет на Тель-Авив, на который он, возможно, приобрел билет, будет не ранее, чем послезавтра или позже. Если бы рейс, которым Аркадий вылетает в Израиль, был бы завтра, то Найденов не застал бы его сегодня утром дома. В таком случае Козакову нужно бы было выехать в столицу ранее сегодняшнего утра. Николай Федорович решил лично сам выехать и Москву на задержание и арест Аркадия Козакова в столичном аэропорту во время посадки в самолет, вылетающий за границу. Для поездки в белокаменную ему нужно было позвонить к себе в управление, чтобы они заказали место в самолете на ночной, ну, в крайнем случае на первый утренний рейс. Кроме того, ему необходимы были анкетные данные Аркадия Козакова и его фотографии. Приняв решение, он повернулся к Олегу Борисовичу и поделился с ним своим планом. Полковник внимательно выслушал его и одобрил, согласившись, что Аркадий так или иначе, но явится в международный московский аэропорт. Узнав, что Мошкину будут нужны паспортные данные Козакова и его фотографии, он пообещал все быстренько организовать по приезде в РОВД. Действительно, едва они вошли в райотдел, как начальник милиции отдал все необходимые распоряжения дежурному офицеру. Мошкин и Привалов после этого вновь поднялись в кабинет начальника. Пока полковник по прямому телефону звонил в Управление и согласовывал свой отлет в Москву, начальник милиции заказал секретарю кофе, правда, теперь уже с бутербродами. Генерал Говоров дал разрешение на поездку Мошкина в Москву и пообещал, что Николаю Федоровичу сообщат на имя начальника терновского РОВД о времени вылета самолета, на борту которого ему будет забронировано место. Когда Николай Федорович закончил разговор и положил трубку на аппарат, Привалов пригласил его к столику на бутерброды и кофе. Несмотря на обрушившиеся на них заботы, они пытались, если не утолить, то хотя бы заглушить чувство голода. Сухая колбаска с булочкой и чашка горячего кофе на какое-то время оттеснило желание плотно покушать. Когда Николай Федорович, поблагодарив подполковника за угощение, хотел уже закурить, внезапно зазвонил красный телефон. Звонили по прямому из Воронежа. - Это меня,- остановил Николай Федорович коллегу, который было попытался первым взять трубку телефона. Это действительно звонили ему. Сообщили, что билет на московский самолет заказан, а вылетает он в двадцать два сорок из воронежского аэропорта. Поблагодарив за приятную новость своего коллегу по управлению, он положил трубку на аппарат. - Что там тебе сообщили насчет поездки?- поинтересовался начальник милиции. - Улетаю сегодня ночным авиарейсом, так что поторопи своих сотрудников. Мне крайне необходима фотография и анкетные данные Аркадия Козакова. - Сейчас я узнаю, в чем дело? - Олег Борисович тоном, не терпящим возражений, приказал дежурному срочно организовать доставку необходимых документов к нему в кабинет. В ответ офицером было сказано только одно слово: - Есть! - Сейчас все будет готово, не волнуйся, Николай Федорович! - успокоил его подполковник. - Чем быстрее это будет сделано, тем быстрее я смогу выехать в Воронеж. Сам понимаешь, у меня лимит времени, и мне желательно в него уложиться. Николай Федорович вернулся к своему креслу и опустился в него. Возникшее желание выкурить сигарету не покидало его, и он, решив удовлетворить его, взялся за изрядно 'похудевшую' пачку. Прикурив, Николай Федорович сладостно затянулся и, посмотрев на сидевшего напротив него подполковника, спросил: - Олег Борисович, все мне в сегодняшней драме, жертвой которой стал капитан Найденов, понятно, кроме одного. - Что тебе не дает