словом. Казалось, они вообще не интересуют его.
- Не стану вам больше мешать, - сказал он, протягивая руку Бракку.
Уже взявшись за ручку двери, он снова обернулся.
- Кстати, у нас в клубе сегодня вечер. Доктор Хайде из обсерватории сделает доклад о радиозвездах. Будет интересная дискуссия. Неплохо и вам показаться там. До свидания, коллега.
Доктор Бракк покинул институт, когда на часах было половина восьмого. О вечере в клубе он и не вспомнил - в голове роились лишь цифры. Результаты расчетов привели его в хорошее настроение. Ему захотелось чем-нибудь порадовать Веру. Он решил купить ей цветы, но цветочные магазины были уже закрыты, пришлось сделать крюк, чтобы купить букетик гвоздик в вокзальном киоске.
А ведь всего несколько дней назад им владела растерянность, он был обескуражен, ознакомившись с данными Хегера. Проделав целый ряд экспериментов, Хегер методически доказал нереальность того, на что Бракк возлагал столько надежд. Но потом он, казалось, нащупал еще один путь, которого Хегер не видел. Во всяком случае, в своих выводах тот даже не упоминал о нем.
И вот сегодня с помощью электронного мозга Бракк проверил свою идею.
'Хегер прекрасный экспериментатор, - размышлял он. - Эксперимент сильная сторона его. Я, пожалуй, больше теоретик и предпочитаю сначала все обдумывать. Жаль, что Хегер был сегодня так неразговорчив, я бы охотно потолковал с ним об этом'. Тут Бракк заметил, что идет очень медленно, и, прибавив шаг, с изумлением посмотрел на свой букет так, словно видел его впервые. Он понюхал цветы и решил, что гвоздика пахнет приятнее, чем розы.
Вера уже два часа тому назад придвинула кресла к телевизору, чтобы посмотреть вместе с мужем цветную передачу. В ожидании Вернера она стояла у окна. Где же он? Не случилось ли с ним чего? Она взглянула на телефон. 'Нет, - успокаивала она себя, - если бы что-то произошло, мне бы, конечно, сообщили'. Вера села в кресло и принялась перелистывать иллюстрированный журнал. Наконец раздался звонок.
- Как ты поздно! - сказала она мужу, поднимаясь на цыпочки и целуя его.
- Срочная работа, - сказал он, протягивая ей цветы.
- Ох, какие красивые, - она втянула в себя запах гвоздики и благодарно улыбнулась ему. - Слушай, Вернер, давай сразу поужинаем. Через полчаса начинается передача новой постановки. Помнишь, я тебе говорила.
Они сели за стол. Поглощенный своими мыслями, Бракк не замечал, что он ест. Уже у самого дома его осенила замечательная идея, и теперь ему не терпелось встать из-за стола и записать ее. Но Вера заговорила, надо было отвечать.
- Сегодня у меня были гости, - рассказывала она, - господин Корни и секретарь Союза композиторов. Они собираются устроить концерт. Хотят, чтобы я исполнила несколько сольных номеров на рояле.
- Ты дала согласие?
- Да.
Бракк улыбнулся ей.
- Где будет концерт? В зале ратуши? Говорят, там прекрасная акустика.
Вера лукаво усмехнулась.
- Не в ратуше, - протянула она, - в клубе вашего института.
- А-а, - рассеянно отозвался Бракк, - в институте...
Он положил в чай сахар и, помешивая в стакане, опять вернулся к своим мыслям. Для этого ему было достаточно услышать слово 'институт'.
Вера ждала, что муж спросит, какие пьесы она выбрала для концерта. Но Вернер молчал.
Обиженная и разочарованная тем, что он проявляет мало интереса к ее работе, она встала и включила телевизор. Бракка не оставляло желание записать пришедшую ему в голову мысль. Он знал, что, если не сделает этого, будет долго и мучительно припоминать ее утром. Идей за последнее время столько, что все в памяти не удержишь.
Он подошел к жене и погладил ее по голове.
- Новая пьеса... Ее наверняка повторят по телевидению. Пожалуйста, не сердись на меня. Вера, я должен сделать кое-что важное. Посмотри одна. К тому времени, как передача кончится, я освобожусь и мы посидим вдвоем.
Вера склонила голову.
- Да, да, посидим вдвоем, - машинально повторила она и принялась собирать посуду.
Бракк ушел в свою комнату. Через несколько минут он забыл обо всем.
Вера сложила посуду в моечный шкаф и собралась включить его, но пальцы ее задержались на красной кнопке. В столовой пробили часы. 'Начинается спектакль', - вспомнила она. Но ей больше не хотелось смотреть его.
Она подошла к окну, коснулась лбом стекла. В саду было уже темно. На небе кое-где мерцали звезды. 'Так пройдет вечер, - думала она. - Потом несколько часов сна, и он снова уйдет в институт. А мы ведь едва успели перекинуться несколькими словами'.
Вера медленно вернулась в столовую, закрыла раздвижную дверь и прислонилась к ней. С пустых кресел, стоявших подле телевизора, она перевела взгляд на столик с букетом гвоздики, и скорбная складка пролегла у рта. Она села за рояль и, опустив веки, заиграла. Мягкие звуки заполнили комнату.
Доктор Хегер сидел в клубном ресторане. Доклад Хайде о радиозвездах оказался очень интересным. Он вызвал оживленное обсуждение. К столику, за которым Хайде разговаривал с Хегером и двумя химиками, подсели еще трое художник с женой и архитектор.
Беседа шла о радиозвездах, о невидимых небесных телах, которые не светятся, но излучают в пространство мощные потоки радио- и инфракрасных волн.
- Радиозвезд в космосе множество, - сказал доктор Хайде и посмотрел на Хегера. - Нам, господин доктор, нужен преобразователь, который сделает радиозвезды видимыми. Это для нас очень важно. В вашем институте изготовляются самые разнообразные фотопреобразователи. Недавно я читал вашу статью о преобразователях рентгеновских изображений. Прекрасное начинание. Медики могут радоваться. А почему бы вам не заняться теперь астрономией? Ваше имя было бы вписано в золотую книгу этой науки и обрело бы бессмертие.
Доктор Хегер откинулся в кресле, положил ногу на ногу и рассеянно поднес ко рту сигарету. Задумчиво уставился на серовато-синее облачко дыма.
- Осуществить ваше желание на практике, вероятно, нелегко, - медленно произнес он. - Не так давно мы создали локатор с преобразователем инфракрасных лучей для нужд береговой службы. Он позволяет хорошо различать суда и даже лодки на расстоянии нескольких километров и при плохой видимости, и темной ночью. Но ведь несколько километров несравнимы с расстояниями до радиозвезд.
Он говорил неторопливо и убедительно. Жена художника незаметно разглядывала Хегера, хотя видела его не впервые. 'Симпатичное лицо, думала она. - Интересно, сколько ему лет? Кожа гладкая, свежая, чуть бледноват, но это, вероятно, оттого, что ученые вечно сидят в своих лабораториях и почти не бывают на солнце. Хорошо, что он зачесывает волосы назад, они темные и вьющиеся, выгодно оттеняют высокий лоб'.
Хегер словно что-то почувствовал. Его серо-голубые глаза сверкнули за стеклами очков. На мгновение он задержал взгляд на женщине, словно пытаясь прочесть ее мысли. Потом небрежно погасил сигарету и продолжал:
- В наши дни техника и медицина, да и наука в целом, не могут обойтись без преобразователей. Когда имеешь дело с лучами, невидимыми для человеческого глаза, приходится обращаться к помощи этих приборов.
Доктор Хайде поднял бокал.
- За науку, господин доктор! И за то, чтобы вам вскоре удалось создать преобразователь и для нас, звездочетов.
Старый астроном сделал глоток и облизал губы.
- Право, неплохое вино, - заметил он и медленно осушил бокал.
Тут снова заговорил Хегер; он стал рассказывать о поставленных им смелых экспериментах. Химик и доктор Хайде принялись расспрашивать. Незаметно разговор потек по другому руслу. Теперь говорили об
