которые покупают и продают ракушки. У меня как раз была нужная сумма на подписку. И я стала читать объявления о покупке некоторых редких экземпляров. Я написала одному торговцу на Майами, и он пообещал мне покупать все, что его заинтересует. Поначалу я плохо разбиралась и наделала много глупостей. Мне казалось, что люди ищут самые красивые ракушки. Но это не так... Представьте себе, — прошептала она, — в большинстве случаев они покупают как раз самые безобразные! Затем, когда я научилась находить то, что нужно, я чистила и полировала эти ракушки, чтобы они выглядели получше. Это была вторая ошибка. Коллекционеры собирают раковины в том виде, в каком они находятся в море: с моллюском внутри и всем остальным... И вдруг мне повезло. Как раз накануне Рождества я нашла на Крэб Ки пурпурные ракушки, за которые дают пять долларов за штуку. Но торговец взял с меня обещание держать в тайне место, где я их отыскала, чтобы не сбить цену. Это была такая удача, как если бы я наткнулась на золотую жилу. Думаю, лет через пять у меня будет достаточно денег, чтобы сделать операцию. Поэтому-то я с таким недоверием отнеслась к вам, когда увидела вас с Куоррелом на пляже.
— А я-то подумал, что вы любовница доктора Но!
— Благодарю покорно! — сказала Ханничайлд, поджав губы.
— А что вы будете делать после операции? Не собираетесь же вы всю жизнь оставаться в подвале в полном одиночестве?
— Я буду «девушкой по вызову», — уверенно ответила Ханни.
Это «девушка по вызову» прозвучало в ее устах так, словно речь шла о секретарше или бонне.
— Вот как! — сказал Бонд. — А как вы это себе представляете — быть «девушкой по вызову»?
— Вы же знаете. Это женщина, которая живет в роскошной квартире и имеет красивые платья. Поймаете, что я хочу сказать... Ей звонят по телефону: она приходит, занимается любовью с клиентом, и он ей за это платит. В Нью-Йорке за визит дают сто долларов... Я хочу попробовать. Наверное, для начала нужно соглашаться и за меньшую сумму, пока я не овладею мастерством... Вот вы, к примеру, сколько платите?
Бонд рассмеялся.
— Я и понятия не имею, сколько это стоит.
Она вздохнула.
— Ну да, конечно, вам не нужно платить женщинам. Платят только уроды. Но что вы хотите, нужно ведь и через это пройти. В большом городе любая работа достаточно противна. Так лучше уж быть «девушкой по вызову», по крайней мере, платят хорошо. А когда я стану богатой, я вернусь на Ямайку, выкуплю Бо Дезер, найду хорошего мужа и обзаведусь детьми... Хорошая перспектива, не правда ли?
— Последняя часть мне нравится больше. О первой я этого сказать не могу. Скажите, откуда вы узнали о такой профессии? Неужели из энциклопедии на букву 'Д'?
— Ну какой же вы идиот! Два года назад в Нью-Йорке было целое дело по поводу этих самых «девушек по вызову». Я прочла об этом в «Глинер»... Там были указаны цены и все прочее...
— Не думаю, что эта работа придется вам по вкусу. Послушайте, с вашими познаниями в области животных и насекомых вы легко найдете работу в каком-нибудь американском зоопарке или в институте на Ямайке, я уверен... И вы встретите мужчину, который вам понравится. Вы красивы и должны беречь себя для того, кого полюбите.
— Это только в книгах так написано, — сказала Ханни с сомнением. — Самое ужасное, что я еще ни разу не встретила на Ямайке мужчину, который бы мне понравился. Вы первый англичанин, с которым я вообще разговариваю, — призналась она, краснея. — Вы мне сразу понравились. И мне было не стыдно рассказать вам правду.
— Вы удивительная девушка, — сказал Бонд. — Я это понял, как только увидел вас.
— Когда вы увидели мой зад, — поправила она устало.
— О, со спины вы смотритесь просто великолепно, — согласился Бонд. — Да и спереди тоже...
Они замолчали.
Бонд тряхнул головой и проговорил угрюмо:
— Ладно, Ханни, пора спать. У нас будет время обо всем поговорить на Ямайке.
— Да, действительно, — сказала она. — Вы обещаете, что мы с вами еще увидимся на Ямайке?
— Обещаю, Ханни, — сказал Бонд. — А теперь, спокойной ночи.
Вокруг царила полная тишина. Становилось прохладно. Бонд прижал колени к груди. Только не заснуть! Вдруг он почувствовал как его тянут за рукав.
Тоненький голосок произнес:
— Почему вы не спите? Вам холодно?
— Нет, мне хорошо.
— Знаете, в спальном мешке очень тепло. Не хотите забраться ко мне? Есть место.
— Нет, Ханни, спасибо. Мне и так неплохо.
Снова молчание. Затем Ханни прошептала:
— Вы не думайте... Я хочу сказать... Вы не обязаны заниматься любовью со мной, если не хотите.
— Ханни, малышка, вам нужно спать. Это было бы замечательно, но не этой ночью... И потом, я с минуты на минуту должен сменить Куоррела.
— Понимаю, — ответила она грустно. — Тогда, может быть, на Ямайке?
— Может быть...
— Обещайте мне! А то я не засну.
— Ну хорошо, обещаю вам, — сказал Бонд, отбросив последние сомнения. — А теперь спать!
— Вы пообещали, вы пообещали, — напевала она торжествуя. — Спокойной ночи, Джеймс, милый.
— Спите спокойно, Ханни, дорогая моя.
Через минуту Ханни спала глубоким сном, как ребенок. На ее спокойном и умиротворенном лице блуждала нежная улыбка.
12
Бонда похлопали по плечу. Он сразу же вскочил.
— Быстро, — прошептал Куоррел. — К нам что-то движется по воде, кэп. Это дракон.
Ханни зашевелилась в спальном мешке.
— Что случилось? — прошептала она испуганно.
— Не двигайтесь, Ханни, я сейчас вернусь, — сказал Бонд.
Он бесшумно бежал за Куоррелом по песку. Они подбежали к мысу и остановились за кустами. Бонд осторожно раздвинул ветви.
Меньше чем в километре бесформенный предмет с двумя оранжевыми глазами двигался по воде прямо на них. Меж глаз, чуть пониже, плясал синий огонек. Ночь была очень светлой, и можно было разобрать очертания огромной головы, возвышавшейся над двумя короткими крыльями, как у летучей мыши. Это «нечто» издавало глубокий ритмичный гул.
— Боже мой, кэп! — простонал Куоррел. — Это дракон.
— Да нет, — бросил Бонд отрывисто. — Это что-то вроде трактора, замаскированного под чудовище. Во всяком случае, я ничего не слышал о драконах с дизельным мотором... Бежать бесполезно — он нагонит нас в два счета. Нужно ждать его здесь... Посмотрим, какие у этой машины могут быть слабые места. Водители — раз. Они, должна быть, хорошо защищены. Так... Куоррел, ты начинаешь стрелять в голову — это, наверняка, кабина. Как только они будут в ста метрах от нас. Целься хорошенько и стреляй без остановки. Я займусь фарами. И шинами. Это вероятно, авиационные шины. Ты остаешься здесь... Я отойду в сторону... Готов?
И ласково шлепнув его по спине, добавил:
— И ничего не бойся. Это не дракон, а всего лишь очередная игрушка доктора Но. Мы убьем водителей и завладеем машиной. Таким образом мы выиграем время, чтобы добраться до лодки... Порядок?
— Порядок, кэп. Раз вы так говорите... — прошептал Куоррел стоически. — Но только бы. Боже Всемогущий, я тоже был уверен, что это не дракон!
Пригнувшись, Бонд побежал обратно. Он тихонько позвал:
— Ханни!
— Да, Джеймс, — отозвалась она с некоторым облегчением в голосе.
— Сделайте ямку в песке и спрячьтесь. За самыми густыми кустами. И главное — не двигайтесь и
