феминисток. Под действием 'новой угрозы' так называемое 'женское движение' возродилось с небывалой силой.
В этот момент японцы, со свойственной им восточной мудростью, сочли, что изделие, рынок для которого ограничен только половиной человечества, может быть улучшено, и стали усиленно искать решение. Ответом, как мы теперь, в ретроспективе, знаем, была программируемость. Хотя гиноиды и обладали известным запасом гибкости, так как новые комбинации базовых действий могли ассоциироваться у них с командами, все же до подлинной программируемости им было далеко. Ни Подруга, ни Хлопотунья по-настоящему не умели учиться.
Выжав современную технологию до предела, японцы создали модель первого в мире индуктивного робота. В его основе лежала традиционная фоннеймановская вычислительная машина, но с АН: ассоциативным нексусом специальным периферийным сочетательным сплетением, которое использовалось как дополнение к памяти произвольного доступа. Падающая цена электронных компонент сделала подобную идею экономически реализуемой. Робота впервые в истории можно было учить, более того, он мог учиться и сам по себе.
Детище своего разума японцы нарекли ЕВА (Естественно Вразумляемый Автомат). За ним быстро последовала мужская версия АДАМ (Автоматически Дообучаемая Адаптивная Машина).
АДАМ сразу расколол движение феминисток - наконец-то появился приемлемый для дам гуманоид. Сексуальная функция у него, разумеется, присутствовала, но не главенствовала на фоне других достоинств. Привезенный из магазина и освобожденный от упаковки, АДАМ был малокомпетентен - это называлось его детским состоянием; но тщательно разработанный режим поощрения и наказания позволял обучить его решению практически любых задач, как механических, так и интеллектуальных. Что еще важнее, он мог сам зарабатывать на жизнь.
Здесь мы переходим от рассказа о технических достижениях к описанию социальных последствий. Существа типа АДАМ и ЕВА уже нельзя было трактовать как обычную движимость или даже как любимых домашних животных.
По мере усвоения различных навыков и накопления опыта они обретали индивидуальность. Даже среди людей возник вопрос о правах роботов, ходило мнение о желательности некоторой их эмансипации. Определенные круги протестовали, но под нажимом транскорпораций, производящих роботов и комплектующие к ним, разум восторжествовал, и большинство стран узаконило право гиноида или андроида обладать имуществом и иметь накопления.
Окопавшиеся силы обскурантизма были подавлены, а.роботы из рабов превратились в партнеров.
Побуждала ли женщин покупать АДАМа его способность делать деньги или же этому помогало то удовлетворение, с которым они наблюдали, как андроид становится зрелым, утрачивает свое невинно- беспомощное младенчество и превращается в способного и сильного, но всегда покорного работника под руководством своей владелицы, - остается спорным вопросом. Как бы то ни было, женщины охотно примкнули к победоносному шествию, и семья с двумя роботами вскоре стала нормальным явлением. АДАМ, кстати, не то, что ЕВА, любил аргументированность и мог сформулировать свои суждения как искусный адвокат, но в конечном итоге никогда не перечил хозяйке. Охват рынка стал полным.
Мужчины и женщины предались праздным мечтам, их жизненная сила и находчивость утонули в необоримой зависимости от механических помощников. Ни на одно поколение Homo Sapiens не сыпалось столько благ, никогда желания человека не удовлетворялись столь полно, и никогда ранее цепкость людей в борьбе за выживание не оказывалась столь иллюзорной.
Реального противоборства не было. Ищущее наслаждений человечество долго мечтало о противозачаточном средстве со 100%-ной гарантией. Теперь оно обрело его неожиданным способом; почти все люди считали компаньонов-роботов более стимулирующими, более интересными и более обаятельными, чем одновидовых партнеров. Уровень рождаемости пополз вниз.
Последнее поколение проводило свои дни в праздном досуге и роскоши, едва ли сознавая колоссальность происходящих изменений. Цивилизация постепенно выпала из рук человека; ее подобрал его законный наследник робот. Только на краю света, в диких, невозделанных землях, не потревоженных маршем прогресса, сохранились старые обычаи. Там есть несколько примитивных племен - они продолжают жить так же, как и их предки много столетии назад. Мы, роботы, называем эти зоны природными резервациями. Они находятся под нашей охраной в интересах науки!
Татьяна БЕЛОВА, инженер
КОМПЬЮТЕРО САПИЕНС?
Среди перспективных направлений развития электроники все чаще называют нейрокомпьютеры. Сейчас их разработкой занято более сотни фирм и организаций мира, в том числе и такие авторитетные, как 'Интернешнл бизнес мешинз', 'Америкен телефон энд телеграф', 'Техас инструментc', 'Ниппон электрик', 'Фудзицу'.
Можно считать, что начало этому научно-техническому направлению было положено в 1943 году, когда американские ученые У. Маккалох и У. Питтс опубликовали статью, в которой нейроны - клетки нервной системы рассматривались как простейшие логические устройства.
В конце 50-х годов их соотечественник Ф. Розенблатт, пытаясь объяснить работу нейрона, предложил его модель - перцептрон (от англ. 'персэпшн' восприятие). В начале 60-х математик Г. Блок сформулировал теорему перцепции, а электронщик Б. Уидров построил первую искусственную нейронную сеть, известную в литературе под названием 'Адалайн'. Он же создал и алгоритм, обучающий ее различать образы. Это не было пошаговым предписанием всех обязательных для машины действий. При обучении ее чтению между считывающим устройством компьютера и текстом прокладывались мелкие прямоугольные сетки. Их ячейки давали сигнал слабее или сильнее в зависимости от того, приходились они на пропечатанную часть бумаги или нет. В результате электрические импульсы перераспределялись между элементами нейросети. Примитивные перцептроны различали буквы, даже если они были перевернуты 'вверх ногами'.
Это не рисунок абстракциониста - это фрагмент нейросети.
Однако вплоть до середины 80-х годов нейросети не получали нового развития. Более перспективными казались традиционные компьютеры. Но в жизни нередко бывает, что в лоне какого-либо явления зарождается другое, впоследствии его отрицающее. Так произошло и здесь - появление мощных чипов (быстродействующих интегральных схем) для суперкомпьютеров стало одновременно базой для создания нового поколения перцептронов. Второй, и, возможно, главной, причиной возрожденного интереса к ним послужили успехи нейробиологии.
Стало известно, что нервная система находится все время в процессе перестройки. Связи между миллиардами нейронов - этими своеобразными микробиопроцессорами - непостоянны. Заложенные в них гены программируют появление отростков в направлении более мощного импульса.
Искусственную нейросеть можно сравнить с демократическим государством: и здесь, и там элементы структуры сами определяют свою деятельность, строя связи сообразно изменяющимся условиям. Традиционный же компьютер напоминает тоталитарное государство: действие элементов определяется центральным органом, который реализует расписанную по шагам программу. Кто знает, не сказались ли социальные перемены, которые происходят в последние годы, и на поисках компьютерщиков?
Одним из первых практических результатов нового витка в развитии перцептронов стала машинная модель нейронной структуры 'Неток', разработанная в конце 80-х годов в университете Дж. Гопкинса (США). Она способна самообучаться разговорной речи. 'Неток' содержит 300 искусственных нейронов (простейших процессоров) и более 10 тыс. связей между ними. Для тренировки этой модели использовался словарь из 500 слов; в ее входном слое копировались стереотипы, соответствующие 55 возможным фонемам и позволяющие формировать звуки с помощью синтезатора речи. Дальнейшая тренировка с привлечением 1000 слов позволила составить собственный словарь из 20 тыс. слов.
Исходя из опыта работы с 'Неток' и другими нейросистемами, специалисты обращают особое внимание на их способность распознавать образы в условиях недостающей информации. (Так, мы, увидев лишь часть предмета, можем узнать его.) Отмечается высокая надежность нейросистем - незначительное влияние отказов отдельных нейронов на результаты решения задачи.
Американские и японские фирмы, учитывая эти преимущества, начали вводить модули нейросетей в персональные ЭВМ. Подобные гибриды успешно справляются с решением сложных логических задач. А калифорнийская фирма 'Синаптикс' уже испытывает модели сетчатки глаза и уха человека. Вообще, если
