Пылинка прыгнула Алексу на грудь и взобралась на плечо. Лицо Алекса застыло.
– Что, господин? – спросил он, стараясь, чтобы это прозвучало невинно.
Темит закрыл книгу и вздохнул.
– Я так и думал, что они сделали что-то такое; вероятно, взяли с тебя слово молчать? Они что-то такое упоминали. Сомневались, могут ли доверять тебе. Уверен, могут. Но они говорили о чуме, смерти и страхе перед возмездием хуманов, и мне все это не нравится. Теперь либо ты объяснишься, что, надо бы, мне кажется, упомянуть, является частью твоего долга перед королем, либо я отправлю туда Генерала с войсками, и мы сами выясним, что к чему.
– Ты говоришь по-грызски, – уныло предположил Алекс.
Темит пожал плечами.
– Читаю и пишу я лучше, чем говорю, а теперь, с возрастом, стал хуже слышать их речь, но… – Он покачал головой. – Однако фразу «Нам следовало бы убить их сейчас!» повторяли достаточно часто, чтобы я уловил идею.
– Они не такие! – запротестовал Алекс. – Хуманы всегда считают их злыми и порочными. Грызы точно такие же, как мы, но они столько лет во всем оказывались крайними, что…
– Я не говорил, что они злые, Алекс, и если бы мы действительно считали их столь ужасными, разве мы впустили бы их сюда? Король во многом прислушивается к тебе, но поверь мне, если бы мы были против, их бы здесь не было. А теперь расскажи мне о чуме.
– Не могу. Я обещал молчать. И это все равно нас не касается. Чума убивает их, а не нас. – Алекс сложил руки на груди.
– Ты знаешь, что по городу распространяется болезнь? – спросил Темит. – Нет, вероятно, нет, ведь ты редко выходишь из дворца. Я – единственный врач в этом городе, и когда жрецы разводят руками, а солдат мучает рвота, они обращаются ко мне – когда уже слишком поздно что-то делать. Множество народу болеет.
– Но мы же не умираем! – возразил Алекс. – Они болеют и умирают, а у нас просто грипп! Мы не можем винить за это их!
– Алекс, на самом деле еще никто не выздоровел. Возможно, чтобы убить хумана, надо больше времени. Мы, в конце концов,
Тут Алекс умолк и задумался, покусывая костяшки пальцев. Темит взял книгу, открыл, понюхал страницы и отложил, покачав головой.
– Алекс, – сказал он, – что, если они правы? Что, если это одна и та же чума? Грызы
– Это не она, не может быть она, – объяснил Алекс. – Ты говорил, что солдат рвет. А грызов – нет. Они умирают от жидкости в легких. Видишь разницу? Будь это то же самое, то и грызов бы…
Он замолчал, припомнив полузабытые занятия.
– У грызов не бывает рвоты, Алекс. – Темит произнес вслух то, что осознал Алекс. – Их физиология…
– И все же, все же. Это не означает, что болезнь одна и та же, – возразил Алекс. – Может быть, это не грызская чума. Она убивает их, не оставляя выживших, так что маловероятно, что болезнь зародилась среди них. Если это тот же самый грипп, то, может быть, это хуманская болезнь. Может быть, мы можем заразиться, переболеть и выжить… Но грызов она укладывает за пару дней и убивает за неделю.
Алекс подумал о Лене и Трите, запертых в вонючей темноте, обреченно ждущих смерти, и у него защипало глаза.
– Если мы найдем способ помочь хуманам, то сможем помочь и грызам, – настаивал Темит. – Но нам надо узнать все, что возможно, об этой болезни – или болезнях, – чтобы что-то сделать.
Он вытащил из-под полотняного чехла микроскоп и одним взмахом руки расчистил место на столе. Книги посыпались на пол, а Алекс отскочил. Темит никогда не был так резок.
– Мне понадобятся пробы крови и выделений, – пробормотал Темит, разыскивая предметные стекла. – А теперь и ты в опасности. Так что, если это хуманская болезнь… Немедленно дай мне знать, если почувствуешь себя плохо.
– Пылинка, – пробормотал Алекс. – Они сказали, что крысы умирают… Я помылся, и одежда… но если я действительно заразился…
Темит вздохнул, посмотрел на Пылинку, которая встревожено гладила хозяина по щеке.
– Тогда тебе лучше надеяться, что я найду лекарство.
В дверь постучали, Темит отозвался и взял свиток, который передал ему слуга. Алекс, похолодев от страха, смотрел, как врач разворачивает и читает.
– Ну что же, – сказал он, снова сворачивая свиток. – Долг зовет. Думаю, лучше пока помалкивать об этом. У нас возникли более насущные проблемы.
– Более насущные, чем смерть от ужасной болезни? – спросил Алекс.
– Обед, – сказал Темит, комкая свиток.
– Обед?!
– Можешь считать это вежливой прелюдией к объявлению войны – с закусками, – сказал врач. – Король Бельтар попросил об официальной встрече с Деридалем. Мы с тобой состоим в свите. Отправляемся немедленно, чтобы встретить бельтасский кортеж на границе.
Глава 9
Во второй половине дня два кортежа встретились там, где дорога из Деридаля в Бельтас расширяется. Последняя отдаленная ферма осталась позади, и теперь вокруг был только невысокий бурьян. По обеим сторонам дороги разбросаны груды камней – остатки какого-то давно разрушенного укрепления. Алекс не был уверен, есть ли у этого места какой-то особенный смысл; многие правила королевского этикета все еще ставили его в тупик. Не раз во время рассмотрения какой-нибудь тонкости этикета или причудливой процедуры он с удивлением узнавал, что это, в сущности, не идеи безумного короля Кэрэвана, а, наоборот, весьма значительные и важные традиции, возникшие столетия назад. По дороге Темит пытался объяснить ему правила поведения за столом, но Алекс был слишком расстроен страхами за грызов и за собственное здоровье, чтобы обращать на это внимание.
Бельтасский кортеж производил гораздо большее впечатление, чем тот, в котором состоял Алекс. В деридальском кортеже, кроме него, были все члены ближнего круга, верхом на траусах. Их сопровождали солдаты с оружием наготове; они носили минимум кожаных доспехов – нагрудники и щиты, – чтобы не устать в долгой дороге. Генерал, в синем шелковом плаще, ниспадающем до вывернутых назад колен, шел с солдатами. Сам король Кэрэван ехал в богато украшенной повозке, запряженной четырьмя отборными траусами; полотняный тент защищал его от солнца. Он ел пикули из банки. Рядом сидел Валенс в красно- синем одеянии и правил птицами. Принцесса Селина, согласно обычаю, осталась дома, и Алекс надеялся, что в его отсутствие с ней ничего не случится.
Король Бельтар ехал в портшезе, украшенном флагами, вымпелами и стилизованным красным быком Бельтаса. Портшез несли двенадцать силачей в элегантной бело-малиновой форме. Они обгорели на солнце и явно устали, но старались не показывать этого. Министры и чиновники ехали в маленьких трехколесных повозках, которые тянули другие слуги. С ними маршировали двадцать солдат – личная стража короля. Они носили цвета короля, и – Алекс таращился, не веря своим глазам, – бронзой сияли не только наконечники копий и широкие, с медными рукоятками, мечи у них на поясах; настоящие пластины из этого редкого сплава покрывали тела, подобно чешуе рептилий, бронзовыми были и щиты с эмблемой быка.
Все металлы редки, и хотя бронза была самым известным из употребляемых сплавов, она все равно стоила очень дорого. Бронза подчеркивала не только богатство Бельтара, но и верность именно этого отряда. Любой дезертир смог бы купить себе где-нибудь целое королевство, просто продав снаряжение.
Алекс в благоговейном страхе смотрел на это богатство, когда внезапно увидел в повозке с чиновниками знакомое лицо.
