кое-что. Много времени прошло с тех пор, как он последний раз имел даже это. Этьен повернулся под одеялом, чувствуя себя гораздо теплее… не от обогревателя, а от ожидания следующего утра.
12
Его разбудили стоны, панические вопли, хриплые крики врокупий.
Последних он не слышал с самого начала их долгого восхождения от реки
Скар. Жестикулировавшие силуэты метались перед его сонными глазами, словно призраки. Лишь обогреватель спокойно мерцал в темноте.
Этьен сел, пытаясь сообразить, что произошло. Вдруг он почувствовал, что отрывается от земли. Что-то стальным захватом сжало его за плечи и за шею сзади. Он повернул голову, чтобы посмотреть, что за мерзость напала на него на высоте в пять тысяч метров. Четыре длинных крыла были в воздухе, поднимая толстое плоское тело. Теплое вонючее дыхание пахнуло в лицо
Этьену. Недалеко от глаз, слишком близко он увидел пасть, полную острых крючков. Пара ярких, размером с блюдо голубых глаз смотрела на него.
Зрачки были огромными и желтыми.
Вонь от падали неожиданно сменилась запахом озона. Чудовищная тварь вздрогнула. Лира выстрелила снова, и Этьен почувствовал, что падает. Он тяжело грохнулся, но не на камень, а на свое одеяло и матрас. Для твари же двух дыр в крыле было достаточно. Она поднялась в небо, издав дьявольский крик.
Этьен повернулся и потер правый локоть, на который пришелся удар.
Было больно. Теперь он наконец проснулся. Лира встала рядом на колени. Ее глаза были устремлены в ночное небо.
– Вот, – сказала она, подавая ему пистолет. – Другие твари все еще здесь. – Она указала рукой вверх.
Защищая друг друга со спины, они прошли сквозь суматоху и стоны.
Этьен держал асинапт в левой руке. Ближайшая опасность исходила не от ночных хищников, а от перевозбужденных врокупий. Этьен стрелял и стрелял.
Ею пальцы онемели, сжимая пистолет. Наконец ночное небо очистилось, и пистолет выпал из его рук. Звезды вернулись, хотя на севере воздух был наполнен быстро удалявшимися черными тенями.
Редоулы вернулись на свое место в лагере и сели. Паника перешла в ругательства и восклицания возбужденных маев. К людям подошел Хомат, почти невидимый в своей теплой одежде.
– Что это было? – спросила его Лира.
Этьен массировал локоть, продолжая смотреть на север, куда на своих десятиметровых крыльях улетела последняя тварь.
– Монстры. – Обычно спокойный Хомат на этот раз весь дрожал. – Они редко опускаются к реке, чаще летают тут, где земля больше подходит для монстров и для тсла.
Если Тилл и слышал последние слова, то предпочел не комментировать их.
– Стрепанонги, – сказал он, подходя и указывая на небо. – Стервятники и хищники. Они унесли двух брулов. Они редко беспокоят нас в полях. И никогда в городах. Никогда еще я не видел их в таком количестве в одном месте в одно и то же время. Наверное, их раздразнило присутствие мяса.
– Плохой знак, плохой знак, – пробормотал Хомат. – Может быть, нам стоит вернуться, де-Этьен?
Словно маленькая невидимая иголка уколола локоть Этьена, и он поморщился.
– Мы зашли слишком далеко, Хомат, – теперь я не поверну.
– Брулы могут выразить свое недовольство, они с трудом успокоили своих животных, – предупредил Хомат. – Эти маи не для того шли так далеко, чтобы воевать с чудовищами.
– Тилл, ты сказал, что эти твари никогда не собирались в таком количестве в одном месте раньше. Поэтому вряд ли это повторится до того, как мы доберемся до Джакайе, верно, Тилл?
– Я ничего не могу гарантировать, Этьен, хотя это было бы более чем невероятно, – грустно произнес Тилл. – Один стрепанонг – уже много, – возразил Хомат.
– Мы же прогнали их, – напомнила Лира, жестикулируя пистолетом. – Мы ранили нескольких из них, может быть смертельно, и напугали остальных. Не думаю, что после этого они нападут снова. Скажи это брулам. И с этого момента мы с Этьеном будем дежурить по ночам, чтобы больше не было сюрпризов. Обещаю – если на них еще раз нападет стрепанонг, мы повернем обратно.
– А кто утешит семьи тех, кого унесли эти монстры? – Хомат вздрогнул при этой мысли.
– Их семьи получат компенсацию, – пообещала Лира. – Скажи брулам, что, если сейчас они повернут назад из-за стаи стервятников, они поступят не лучше детей, которые плачут по своим матерям. Нам осталась пара дней, может быть, даже и меньше, до нашей цели, где нас ждут приют и безопасность для всех.
Тилл подтвердил, что в этом можно быть уверенными. Тсла никому не отказывают в гостеприимстве.
– Можешь также сказать им, – продолжала Лира, – что, если они настаивают на возвращении, мы вынуждены будем обратиться к тсла с просьбой помочь нам преодолеть остаток пути.
Хомат улыбнулся: воистину де-Лира хорошо изучила психологию маев.
– Все твои заверения не удовлетворят их, но то, что может быть подорвана их репутация… Да, я скажу им это. И не думаю, что у нас будут какие-либо проблемы. – Он повернулся и направился к стаду врокупий.
Лира дотронулась до правой руки мужа:
