Майда обняла его.
– Делай вид, будто не замечаешь его…
Дежурный замедлил шаг и наконец остановился. Наклонился и застыл с пистолетом наготове.
Мортимер больше не решался поворачивать голову в его сторону, несмотря на то, что отчетливо слышал звук шагов совсем рядом. Сердце его бешено колотилось. Он стал целовать Майду в щеки, в губы, в шею. Руки его скользили по ее волосам. По ту сторону стены было тихо – казалось, время тянется бесконечно долго. Затем снова послышались шаги – сначала четкие, громкие, потом они стали глуше и окончательно затихли вдали.
Мортимер все еще держал Майду за плечи, стоя возле нее на коленях. Оба смотрели сквозь стену – вслед медленно удаляющемуся охраннику.
Майда слышала порывистое дыхание мужчины, ощущала его объятья. Наконец она провела рукой по его голове и поднялась.
– Опасность миновала, – сказала она.
4
Следующий день до самого полудня Мортимер провел в Стратегическом Бюро, шла дискуссия по поводу запроса, где предлагалось вновь разрешить бои быков – это послужило бы клапаном, который помог бы «выпустить пар» – нейтрализовать агрессивные настроения. Было несколько перерывов, во время которых ОМНИВАК взвешивал накопленные данные: на одной чаше весов были данные о судебном производстве, тюремных помещениях, мерах по надзору и тому подобное, а на другой – расходы на организацию соревнований и модуль активности против понижения уровня волнений.
Эти паузы Мортимер использовал, чтобы поразмыслить о своих делах. Вот уже три недели, как он ждет заветного дня, когда кончится его ожидание и будет восстановлено внутреннее равновесие. Он вовсе не обманывался в отношении своей роли во всем этом: в самом деле, задание получено, приказ вручен, и предписанные шаги будут сделаны автоматически, при этом сам он будет чувствовать себя лишь инструментом в этой операции.
Но вчерашняя ночь оказалась для него чем-то большим, чем просто сигналом к началу операции. Когда он держал девушку в своих объятиях, он почувствовал, словно прорван шлюз, охранявший его от мыслей другого. Его охватили незнакомые ему ранее чувства, которые он прежде отметал, тогда они для него ничего не значили, превыше всего было чувство долга, заставлявшее его направить все силы на выполнение задания. Теперь же все разом изменилось, равновесие было нарушено…
В обеденный перерыв он покинул правительственное здание и направился в космопорт. Одна из ракет была уже на старте, группки отпускников и их родственники, полицейские и работники технических служб смешались в огромную кипящую толпу, напоминавшую муравейник. Этот корабль заберет и Майду. Они уже все обговорили накануне, но Мортимеру просто захотелось еще раз увидеть девушку.
Не желая вызывать ее через громкоговоритель, он решил дождаться Майду у служебного входа. Сказал какие-то необязательные слова, Майда ответила в том же духе. Они прошли по трубообразному переходу из синтетического стекла, который вел к обзорной галерее. Перед ними лежало покрытое густой пылью дно кратера. На западе оно было покрыто стекловидной коркой – там была посадочная площадка для ракет, возвращающихся из дальних рейсов – с Марса и Венеры. Пассажиры, собиравшиеся продолжить путь к Земле, пересаживались здесь в космические паромы. Несколько мужчин в космических костюмах работали на большой высоте, что они делали, издалека не было видно. Они казались крошечными насекомыми. Дальше, там, где поднимались склоны кратера, находилась большая верфь. Иглы ракет, сверкающих в лучах солнца, вонзались в темное небо.
Перед нижним рядом кресел обзорной платформы стоял заправочный тягач, в который закачивался из топливораздаточной колонки жидкий газ, по всей вероятности водород. Шум вырывавшихся паров хотя и не был слышен, но от вибрации дрожала земля и весь павильон наполнялся глухим гулом.
Здесь можно было перекинуться несколькими словами без опасения быть услышанными.
– Почему ты так неосторожен! Нас ведь могут взять на заметку! – шепнула Майда.
– Ты полагаешь, они приказали следить за нами? Я подумал, после того, что произошло вчера, было бы совсем странно, если бы мы не встретились.
Майда задумчиво посмотрела на него.
– Возможно, ты прав. Ну, так чего ты хочешь? Что-нибудь неясно?
– Просто мне захотелось еще раз повидать тебя, – признался Мортимер. В косых солнечных лучах, пробивавшихся сквозь туман из водородных капелек, лицо Майды казалось необычайно мягким. Ресницы отбрасывали большие тени, глаза влажно блестели.
– Что с тобой? – спросила она. – Сейчас мы должны помнить только об одном – о задании. Нам не нужно никакого центрального правительства и никакого раздающего приказы компьютера. Мы не нуждаемся во врачах, которые предписывают нам, сколько лет мы имеем право жить и от кого нам иметь детей.
Мы обойдемся без питательных таблеток, спортивной формы, водных праздников и приключенческих фильмов – без всей этой тошнотворно заорганизованной жизни.
Все, что нам нужно, – это спокойный уголок, домик, пусть даже просто хижина, цветы, работа, общение с людьми, которых мы любим, мирные закаты и тихие ночи. Ради этого стоит сражаться. Пока мы не достигнем нашей цели, ничего другого для меня не существует. Ничего.
– Какая же ты черствая! – сказал Мортимер.
Оба помолчали, глядя вдаль, где играли краски вечера, который здесь, снаружи, длился целую неделю. Наконец Мортимер спросил:
– Как ты оказалась в организации? Майда ответила не сразу.
– Я жила с одним мужчиной – тайно, без разрешения властей. Возможно, ты уже слышал это имя: Сергей Цементов.
Мортимер вспомнил:
– Человек, освободивший Никласа из штрафного лагеря на Ганимеде?
Невероятная история…
– Ему было всего двадцать два года, когда я его потеряла, – прошептала Майда. – Они схватили его и обезличили.
– Это случилось года два назад?
– Еще и двух лет не прошло.
Мортимер приблизился к Майде, взял ее руку.
– Я понимаю тебя, – сказал он тихо. Лицо Майды снова застыло.
– Я продолжаю его работу, как могу. Вот почему я вступила в организацию.
Мортимер представил себе, какое тягостное одиночество испытывает эта девушка в обществе фанатиков, и подумал, до какой трагедии надо было дойти, чтобы даже самые слабые включались в борьбу. Он понимал, что эта девушка сама решила продолжать дело своего возлюбленного, и в то же время какой- то внутренний голос протестовал: никто не имеет права подвергать риску все, что создано поколениями, ведь не исключено и возрождение нищеты, от которой они наконец избавились. И все же чувства его оказались сильнее.
– Мы еще увидимся?
– Если все пойдет, как намечено…
Майда не ответила на его вопрос. Что-то восстало в Мортимере.
– Что вы со мной сделаете, если наша операция пройдет успешно? Почему мне об этом почти ничего не говорят?
– Сергея предали… – беззвучно произнесла Майда.
– Предали? – До него не сразу дошло, что она имеет в виду. – Ты считаешь… что я могу… Разве я не доказал, что готов выполнить любой приказ? Неужели ты меня подозреваешь?
На лице Майды появилась жесткая усмешка.
– Ты еще не знаешь, каким слабым бывает человек!
Мортимер на секунду замер, затем повернулся, собираясь уйти, но Майда тихо дотронулась до его руки. Он сердито обернулся и увидел, что ее лицо смягчилось. Майда по-прежнему сжимала его локоть, и Мортимер вдруг разом забыл о своем раздражении.
