Фиолетовая смерть

Густав Майринк Фиолетовая смерть

Тибетец умолк.

Его неподвижно застывшая, худая фигура некоторое время ещё маячила перед глазами собеседника, затем он скрылся в джунглях.

Сэр Роджер Торнтон неподвижным взором глядел на пламя костра. Если бы это был не святой аскет саньясин, он не поверил бы ни единому слову, вдобавок тибетец был ещё и паломником, направлявшимся в Бенарес, а саньясин никогда сам не лжёт и никогда не поддастся обману.

И потом, откуда это коварное, жестокое выражение, на миг промелькнувшее на его азиатском лице?!

Или то был обман зрения, отблеск костра, так странно отразившийся в монгольских глазах рассказчика? Тибетцы ненавидят европейцев и ревниво хранят тайну своих магических знаний, с помощью которых надеются когда-нибудь, когда настанет великий день, уничтожить европейцев.

Как бы там ни было, а он, сэр Ганнибал Роджер Торнтон, твёрдо решил своими глазами убедиться, правда ли, что этот удивительный народ владеет оккультными силами. Но для этого ему нужны товарищи, храбрецы, люди несгибаемой воли, которые не испугаются, даже если против них ополчатся все ужасы потустороннего мира.

Англичанин обвёл взглядом своих спутников: единственный из всех азиатов, на кого можно рассчитывать, вон тот афганец — он бесстрашен, как хищный зверь, но суеверен!

Итак, остаётся только его европейский слуга.

Сэр Роджер коснулся слуги своим стеком. Помпей Ябурек совершенно оглох ещё в детстве на десятом году, но он умеет читать по губам своего господина так хорошо, что понимает каждое, даже самое непривычное слово.

Сэр Роберт Торнтон поведал ему в выразительных жестах всё, что узнал от тибетца. Приблизительно в двадцати переходах отсюда, в точно обозначенной долине Гималаев, находится удивительная страна. С трёх сторон она окружена отвесными каменными склонами; с единственной открытой стороны доступ преграждают ядовитые газы, непрерывно выделяющиеся из земли и мгновенно умерщвляющие всякое живое существо, которое осмелится вступить в долину. В самом же ущелье, насчитывающем около пятидесяти английских квадратных миль, в окружении пышной растительности живёт будто бы небольшое племя, которое принадлежит к тибетской расе, они носят островерхие шапки и поклоняются злобному, сатанинскому существу в образе павлина. Это дьявольское существо на протяжении сотен лет обучало обитателей долины чёрной магии и открыло им такие тайны, которые некогда преобразят весь земной шар; так, например, оно обучило их одной мелодии, которая в одно мгновение может уничтожить самого сильного человека. Помпей язвительно усмехнулся.

Сэр Роджер объяснил ему, что собирается пройти отравленную зону с помощью водолазных шлемов и ранцев со сжатым воздухом и таким образом проникнуть внутрь таинственного ущелья.

Помпей Ябурек одобрительно кивнул, радостно потирая грязные ладони.

Тибетец не соврал. Под ногами открылось одетое роскошной зеленью чудесное ущелье; от внешнего мира его отделяла желтовато-коричневая пустынная полоса мягкого, рассыпчатого грунта, шириной в один дневной переход.

Выходивший из-под земли газ оказался чистой углекислотой.

Определив с вершины холма приблизительную ширину этой зоны, сэр Роджер Торнтон решил завтра же с утра начать экспедицию. Водолазные шлемы, выписанные из Бомбея, были в превосходном рабочем состоянии.

Помпей нёс два самозарядных ружья и набор необходимых инструментов, отобранных сэром Роджером.

Афганец ни за что не согласился идти с ними и заявил, что готов залезть в логово тигра, но даже не подумает участвовать в предприятии, которое может нанести вред его бессмертной душе.

Таким образом, кроме двух европейцев, других смельчаков так и не нашлось.

Медные водолазные шлемы сверкали на солнце, отбрасывая странные тени на губчатую почву под ногами, из которой бесчисленными крошечными пузырьками поднимались ядовитые газы. Сэр Роджер двинулся в путь очень быстрым шагом, чтобы запаса сжатого воздуха хватило на переход через отравленную зону. Все предметы перед глазами колыхались, словно подёрнутые тонкой водяной плёнкой. Солнечный свет сделался зелёным, придавая призрачный вид далёким глетчерам «Крыши мира», чьи гигантские очертания вставали впереди.

Наконец они добрались до зелёной лужайки, и сэр Роджер зажёг спичку, чтобы убедиться в том, что со всех сторон их окружает свежий атмосферный воздух. Затем они оба сняли водолазные шлемы и ранцы.

Позади зыблющейся водянистой завесой стояла стена ядовитых газов.

В воздухе был разлит одуряющий аромат цветущей амберии.

На неподвижных цветках сидели переливающиеся всеми цветами радуги большие бабочки величиною с ладонь, их распахнутые крылышки, покрытые странным рисунком, были похожи на листы колдовской книги.

Двигаясь друг за другом на значительном расстоянии один от другого, путники направились к лесочку, который заслонял вид впереди.

Сэр Роджер дал знак своему глухому слуге — ему почудилось, что он услышал какой-то шум. Помпей взвёл курок ружья.

Обогнув лесистый островок, они увидели перед собою луг. Впереди, на расстоянии не более четверти английской мили, стояли полукругом тибетцы в остроконечных шапках, их было человек сто; очевидно, они поджидали незваных гостей.

Сэр Роджер и шедший за ним Помпей бесстрашно двинулись навстречу толпе.

Тибетцы были одеты в обыкновенное туземное платье из овчины, но всё же казались непохожими на человеческие существа, настолько ужасны были их безобразные лица, на которых отражалась страшная, нечеловеческая злобность. Они подпустили пришельцев на близкое расстояние, а затем все как один мгновенно по приказу своего предводителя вскинули руки и крепко зажали уши. Одновременно они во всю силу лёгких выкрикнули что-то непонятное. Помпей Ябурек вопросительно взглянул на своего хозяина и нацелил ружьё, так как странное движение толпы показалось ему знаком к нападению. Но от того, что он увидел, вся кровь внезапно прихлынула ему к сердцу.

Вокруг его господина образовалась зыблющаяся, дрожащая газовая оболочка, подобная той, через которую они недавно прошли. Фигура сэра Роджера утратила отчётливые очертания, словно их стёр вращающийся вихрь, голова заострилась, и затем он весь стёк книзу какой-то растопленной массой, превратившись в светло-фиолетовый конус, размером и формой похожий на сахарную голову.

Глухой Помпей весь затрясся от ярости. Тибетцы всё ещё продолжали кричать, и он напряжённо всматривался в их лица, чтобы прочесть по губам, что они хотят сказать.

Они всё время повторяли одно и то же слово. Вдруг вперёд выскочил их предводитель, и все сразу замолчали и, перестав зажимать уши, опустили руки. Как барсы ринулись они на Помпея. Тот принялся без остановки палить из самозарядного ружья по толпе, тибетцы в первый миг растерялись и остановились как вкопанные.

Помпей инстинктивно выкрикнул в их сторону го слово, которое только что прочитал у них по губам:

— Эмэлэн — Эм-эл-эн! — заорал он изо всей мочи, так что его крик громовым раскатом прокатился по ущелью.

Всё закружилось у него перед глазами и поплыло, словно он надел сильные очки, земля завертелась под ногами.

Это длилось одно мгновение, затем зрение опять прояснилось.

Тибетцы исчезли, как только что исчез его господин, и перед ним выстроились бесчисленные фиолетовые сахарные головы.

Предводитель был ещё жив. Ноги его уже обратились в синеватую жижу, а тело начинало сжиматься; казалось, что человека переваривает какое-то невидимое существо. На голове у него сидела не островерхая