– Думаю, мы изменили ее состояние. А может быть, к нам это вообще никакого отношения не имело, просто она уже была готова избавиться от этого страха.
Мы решили, что это наилучший вывод.
– Так значит, вы путешествуете? – спросила я.
– Я живу в Девоне, а сегодня ночую в пустой квартире друга.
– Не хотите провести сегодняшний вечер со мной? Я собираюсь на вечеринку, и подруга жаловалась, что мужчин не хватает. Я уверена, что она будет в восторге, если я приведу вас с собой.
Он на мгновенье замялся.
– С удовольствием.
На такое развитие событий я не рассчитывала: привести мужчину на вечеринку.
Он был готов к спонтанным поступкам, был любопытен и лыс. Хотя Патрик Стюарт тоже был лысым, но это не помешало ему стать капитаном «Энтерпрайза».
Мы сходили на вечеринку, и он вежливо выслушивал каждого. Потом пошли ко мне, и я показала ему свободную комнату. Он был застенчивым и совершенно очаровательным.
В пятницу утром мы провели еще три веселых часа, изредка перемежаемых обучением. Хотя, возможно, это все было обучением – на данном этапе я уже ни в чем не была уверена. Шутки сыпались одна за другой.
– Если вы хотите, чтобы вас опекали, вам придется принимать в этом абсолютное участие.
– Какой смысл в ограничениях?
– Если вам не хватает уверенности, возможно, вам не хватает умения... пройдите курс.
Потом он приступил к очередной истории.
– Эти двое психотеррористов, очень высокоуважаемых, но не мной, привели ко мне пациентку. У нее уже много лет была парализована одна нога, и они знали, что паралич психосоматический, но не могли ее вылечить. Кроме того, у нее начинались припадки, если кто-нибудь рядом начинал жевать жвачку. – Он рассказал, как ввел ее в транс, а заодно и обоих психотерапевтов. Потом нашел причину, вызвавшую проблему, продемонстрировал ей, что проблемы больше нет, и через полчаса она была здорова. А страдала она много лет.
– Это было так просто, что я пришел в бешенство. Передо мной сидели два ничтожества, называвшие себя докторами, и я здорово разозлился. Поэтому я воспользовался ее же проблемами и подарил паралич одному психотерапевту, а ненависть к жвачке – другому.
Потом привел обоих в сознание и начал жевать жвачку, и один из психотерапевтов впал в ярость, а второй обнаружил, что у него плохо действует нога. Они решили, что это был кратковременный «подарок» от Бандлера, чтобы они научились сопереживать, но недооценили уровень его гнева. Через неделю они пришли к нему с просьбой убрать сделанное, но он сказал, чтобы они вылечились сами. В конце концов, они считали себя профессионалами.
Возможно, это звучит совершенно невероятно и кажется придуманным, но я видела, каким персональным могуществом обладает этот человек, и ни на секунду не усомнилась в его рассказе. Мы смеялись, слушая его, потому что он очень смешно изображал психотерапевтов, но за ленчем, обсуждая это с Марком, я поняла, что не так уж это и смешно. Мы гадали, действительно ли он повел себя так отвратительно или же все сочинил. А после обеда мне пришлось испытать его гнев на себе.
Он работал один на один с мужчиной, сидевшим на два ряда позади меня. Они занимались управляемой медитацией. Он сказал:
– Каждое удовольствие, испытанное вами в жизни, вы сумеете перевести на новый уровень чувственности. Вы научитесь замедлять время, чтобы суметь насладиться каждым мгновеньем сексуального удовольствия.
Это звучало здорово, и я издала возглас поддержки и одобрения – но я помешала. Он пришел в бешенство и сердито уставился на меня.
– Это не ваш процесс. Вас зовут не Джон. Вы что, гей, лесбиянка или что-то в этом роде?
Ого-го! Меня захлестнуло электрической волной отрицательной энергии. Ответить я не могла, но почувствовала могущество этого человека и его энергию, которую он так часто использовал во имя добра, но мог использовать и во имя зла, если бы захотел. Мне показалось, что такого человека лучше иметь на своей стороне.
Я тут же возвела невидимый барьер из нержавеющей стали, чтобы защититься от его внушения. Я-то знаю, как сильно люблю мужчин, поэтому нисколько не сомневаюсь в том, каковы мои сексуальные предпочтения, но будь я личностью более слабой, его внушение, выплеснувшееся на меня с энергией в тысячу мегавольт, могло бы сбить меня с толку. В конце-то концов, я не хотела ничего плохого. В сущности, я наоборот намеревалась поддержать его и выразить свою признательность за то, что возможности, которые он предлагал Джону, он предлагал и всем нам. Я подумала о других людях; подумала и о тех двух психотерапевтах. Они тоже сделали все, что могли, но он не проявил к ним никакого участия. Из зала я вышла куда менее в веселом настроении, потому что думала, не может ли он злоупотребить своим могуществом.
За ленчем один из занудных тупиц пытался доказать мне, что Бандлер получил такое могущество только потому, что я ему это позволила. Я ответила, что тогда передо мной стояла только одна задача – как защитить себя. Он выплеснул на меня негативную энергию.
– Я сидел рядом, – подтвердил Марк, – и тоже это почувствовал.
Сумасшедший гений как-то заявил:
И все-таки я хотела вернуться в зал. Я уже многому научилась, а смеялась за эту неделю больше, чем когда-либо раньше. И я отходила на курс всю неделю, чтобы услышать от него:
