— Единственная вещь, мой друг, которую я здесь ищу, — оборвал он меня, — это моё прошлое.
— Естественно, — заметил я. — Но в случае, если вы его не найдёте, взгляните на все это с точки зрения бизнеса. Мы можем наладить регулярные челночные рейсы для доставки товара на Землю…
— Эх вы, земляне! — вздохнул Фостер. — Для вас все новое оценивается прежде вего с точки зрения “продать”. Ладно, оставляю все это вам.
— Отлично, — обрадовался я. — Вы, если хотите, ступайте и разведайте, что там дальше… там, где у них вся эта техника. А я здесь немножко осмотрюсь.
— Как хотите.
— Встретимся в ближнем к нам конце того большого холла, который мы миновали по дороге сюда, хорошо?
Фостер кивнул и пошёл. Я повернулся к ящику, наполненному чем-то похожим на изумруды величиной с каштан, взял пригоршню и любовно поиграл ими.
— Ну, кто хочет сыграть со мной в шарики? — пробормотал я.
После нескольких часов, проведённых в хранилище, я миновал коридор, похожий на проложенную в лесу садовую дорожку, пересёк бальный зал в виде лужайки, затенённой гигантскими папоротниками, но с полом из красноватого дерева, и прошёл под аркой в зал, где за длинным столом из жёлтого мрамора сидел Фостер. Через имитацию высоких окон зал наполнялся светом, напоминавшим восход солнца.
Я вывалил на стол охапку книг.
— Посмотрите на них, — пригласил я Фостера. — Все они сделаны из того же материала, что и дневник. А фотографии!..
Я открыл одну из книг, — тяжёлый фолиант, — на цветном снимке, который занимал целый разворот и изображал группу бородатых арабов в запылённых белых одеяниях, смотревших в сторону камеры, на фоне стада худых коз. Снимок напоминал иллюстрации, которые печатаются в журнале “Нэшнл Джегорэфик”, но цвета и проработка деталей были сравнимы с цветными слайдами самого высокого качества.
— Я не могу прочесть текст, но зато — мастер рассматривать картинки, — пошутил я. — В большинстве этих книг запечатлены такие места, которые я не хотел бы увидеть наяву. Но здесь есть ряд снимков, сделанных на Земле, правда, сколько тысячелетий назад — одному богу известно.
— Вероятно, книга путешествий, — заметил Фостер.
— Да, книги путешествий, которые можно продать любому университету за сумму, равную его годовому бюджету, — промолвил я, листая страницы. — Взгляните на это.
Фостер посмотрел на панорамный снимок процессии бритоголовых мужчин в белых саронгах, которые несли на плечах миниатюрный золотой ковчег. Они спускались вниз по длинному пролёту ступеней из белого камня, начинающихся у колоннады из человеческих фигур героического вида со стоженными на груди руками и разукрашенными лицами. На заднем плане вздымались кирпично-красные скалы, обожжённые жаром пустыни.
— Это — храм царицы Хатшепсут в своём первозданном виде, — пояснил я. — То есть, этому снимку почти четыре тысячи лет. А вот ещё знакомая картинка…
Я показал меньший по размеру снимок, на котором была запечатлена снятая сверху гигантская пирамида. Её облицовка из полированного камня местами обкололась, а несколько плит нижнего яруса вовсе отсутствовали, обнажая более грубую кладку из массивных блоков.
— Это одна из самых больших пирамид, может быть, пирамида Хуфу, — сказал я, — К тому времени ей уже было пару тысяч лет, и она начала ветшать. А посмотрите сюда…
Я открыл другой том и показал Фостеру словно вот-вот ожившую фотографию огромного косматого слона с розоватым хоботом, поднятым между круто изогнутыми жёлтыми бивнями.
— Мастодонт, — пояснил я — А бот шерстистый носорог. А эта жуткая тварь, по-видимому, саблезубый тигр. Книге столько лет…
— Можно хоть всю жизнь копаться в сокровищах на борту этого корабля, но так и не исчерпать их, — произнёс Фостер.
— А как насчёт костей? Вы нашли ещё что-нибудь?
Фостер утвердительно кивнул:
— Здесь случилась какая-то беда. Может быть, заразная болезнь — ни одна из костей не поломана.
— Кстати, тот скелет в модуле… — вспомнил я. — Никак не пойму, почему на нём оказалось ожерелье из медвежьих зубов.
Я сел напротив Фостера:
— Да, мы столкнулись с множеством тайн, которые предстоит раскрыть, но нам сейчас нужно обсудить и некоторые другие вопросы. Например, где здесь кухня. Мне уже хочется есть.
Фостер протянул мне один из каких-то чёрных стержней, лежавших на столе.
— Это может оказаться важным, — сказал он.
— Что это? Палочка для еды?
— Прикоснитесь им к голове над ухом.
— Что он делает? Массирует?
Я прижал стержень к своему виску…
Я моргнул… огляделся: жёлтый стол, куча книг, в руке — стержень.
— Я был в чём-то вроде силовой подстанции, — произнёс я. — Там была какая-то неисправность с… с…
— … квадроусилителями поля, — закончил Фостер.
— Мне показалось, что я был там собственной персоной, — продолжал
— Это — технические инструкции, — объяснил Фостер. — Из них мы можем узнать об этом корабле всё, что нам нужно.
— Я обдумывал то, что собирался делать, — не унимался я, — примерно так, как это бывает, когда приступаешь к работе. Я искал неисправность в этих квадро… как их там называют? И я знал, как это сделать!..
Фостер поднялся на ноги и пошёл к двери.
— Нам придётся начать с одного конца библиотеки и все просмотреть, — сказал он. — Это потребует времени, но мы узнаем всё, что необходимо. И тогда мы сможем разработать план.
Фостер взял с полок уютно обставленной библиотеки пригоршню стержней-памяток и принялся за дело. Прежде всего нам нужны были сведения о том, где найти пищу и постели или инструкции по эксплуатации всего корабля. Я надеялся, что мы обнаружим здесь что-нибудь аналогичное карточному каталогу. Тогда бы мы смогли быстро получить то, что нужно.
Я подошёл к дальнему концу первой полки и заметил короткий ряд красных стержней, которые резко выделялись среди чёрных. Прикинув, что вряд ли они опаснее других, я взял один из них и приставил к виску…
Я резко отнял стержень от головы; в ушах ещё звенел пронзительный сигнал тревоги. Эффект, который производили стержни, ничем не отличался от реальности, он даже усиливал её, концентрируя все внимание исключительно на переживаемой ситуации. Мне пришла в голову мысль о том, какие возможности обещает этот принцип для индустрии развлечений: можно поохотиться на тигра, спикировать в горящем самолёте, встретиться на ринге с чемпионом в тяжёлом весе…
А что, если попробовать более сильные ощущения, скажем, боль, страх?.. Будут ли они настолько же реальны, как и мои намерения проверить эти… ну, эти самые хреновины или напрячь в голове какие-то там зоны?
Я попробовал другой стержень:
