Если у вас нет каких-либо веских причин для иного выбора, берите самого сильного, толстого и бойкого щенка в помёте (эти три свойства сопутствуют друг другу с удивительным постоянством). Необходимо учитывать, что сучки всегда бывают мельче кобелей. Если у родителей или щенят проявляются какие-либо признаки вырождения, лучше вовсе отказаться от щенка. Особенно осторожным следует быть, имея дело с иностранными породами, так как тут из-за малого числа хороших экземпляров возможен тесный инбридинг. Лучше собака с родословной победнее — лист, официально её заверяющий, как правило, вскоре исчезает, погребённый под другими бумагами в каком-нибудь ящике письменного стола, — но зато более жизнеспособна, менее нервная. Как станет ясно из главы «Призыв к тем, кто разводит собак», я придерживаюсь весьма низкого мнения о современных принципах разведения собак, принципах, которые слишком большое значение придают «красоте» собак, пренебрегая их умственными способностями, а потому искренне советую начинающим не приобретать собаку со слишком уж «хорошей» родословной. Приобретая помесь, вы имеете гораздо меньше шансов оказаться владельцем нервного, умственно ущербного животного, чем купив собаку с восемью чемпионами в родословной. Немецкую овчарку всегда следует брать от родителей, принадлежащих к служебной линии, и в этом случае удостоверение её происхождения от чемпионов имеет вполне реальную практическую ценность.
Прежде чем обзавестись собакой, следует взвесить, не окажется ли это для вас слишком большой нервной нагрузкой.
Очень подвижные собаки, вроде фокстерьеров, легко могут вывести из себя неуравновешенного человека, особенно если их непоседливость порождается не столь жизнерадостностью, сколько чрезмерно возбудимой нервной системой. Прикидывая размеры собаки с учётом размеров вашего жилища, следует принимать во внимание и её темперамент. Сентиментальный сеттер, для которого главное удовольствие — умильно взирать на хозяина, будет меньше страдать от тесноты городской квартиры, чем шаловливый маленьких терьер. Впрочем, и в самой маленькой квартире требуется не больше, чем для вашего собственного здоровья, — вполне достаточно двух получасовых прогулок по свежему воздуху.
Многие неопытные любители собак часто делают ошибку, выбирая того щенка, который в первые же минуты знакомства начинает делать им дружеские авансы. Следует помнить, что в этом случае вы, несомненно, выбираете наибольшего подхалима, и вряд ли в дальнейшем вам будет приятно наблюдать, как ваша собака точно так же приветствует всех чужих подряд. Выбрав из девяти тявкающих меховых клубочков именно Сюзи, я предпочёл её остальным отчасти потому, что именно она проявила наибольшее негодование, когда её коснулись мои руки, то есть руки постороннего.
Пресмыкательство — это один из худших собачьих пороков, и, как я уже упоминал, оно развивается в результате сохранения неразборчивого дружелюбия, которое молодые щенята проявляются по отношению ко всем людям и ко взрослым собакам. Пороком это становится только у взрослых собак, для молодых же такое поведение вполне нормально, и ничего дурного в нем нет. К несчастью, невозможно предсказать, вырастет ли из ласкового щенка подхалим или с возрастом он приобретёт необходимую сдержанность по отношению к чужим.
Поэтому, имея дело с породами, у которых эта сдержанность развивается позднее, лучше подождать с покупкой щенка, пока ему на исполнится пять-шесть месяцев. Вышесказанное особенно относится к спаниелям и другим длинноухим охотничьим собакам; у чау-чау эта черта развивается раньше, и даже в два — два с половиной месяца у них уже можно заметить черты индивидуального характера. Если опасность заполучить подхалима отсутствует, то есть дело касается пород, для которых такая склонность чужда, или если покупатель знает обоих родителей своей будущей собаки, я посоветовал бы ему забрать щенка как можно раньше, едва его можно будет без вреда для него разлучить с матерью. Разумеется, такого щенка нужно будет очень хорошо кормить, преимущественно мясом и молоком, через довольно коротки промежутки, не забывая добавлять к его рациону средства против рахита, например рыбий жир.
Чем более молодой взята собака, тем, как правило, крепче становится её привязанность к хозяину впоследствии и тем больше удовольствия будет она ему доставлять, особенно когда он будет вспоминать, чего это ему стоил. Ради таких воспоминаний можно смирится с изгрызенными туфлями и ботинками или с двумя-тремя пятнами на ковре.
И последний совет. Он продиктован моими личными пристрастиями, а потому читатель может сразу же пропустить его мимо ушей: если возможно, выбирайте суку, несмотря на то, что две её течку в году и причинят вам некоторые неудобства. Думаю, все опытные владельцы собак согласятся со мной, что с точки зрения характера сука всегда предпочтительнее, чем кобель. Одно время у нас в Альтенберге жили четыре суки: моя немецкая овчарка Тита, Пиги — чау-чау моей жены, Кати — такса моего брата и бульдог моей свояченицы. Только собака моего отца была кобелём, и ему было нелегко отгонять от нашего дома непрошеных ухажёров. Как-то течка у Пиги и Кати началась одновременно, но мы продолжали брать их с собой на Дунай, поскольку могли опасаться мезальянса — Пиги хранила абсолютную верность нашему псу Буби, а для миниатюрной таксы в окрестностях просто не нашлось бы подходящего партнёра. Я давно привык, что нас сопровождают и чужие собаки, но после того, как мы вышли из деревни на этот раз, размеры нашей свиты меня поразили, и я начал счёт — оказалось, что, кроме наших пяти, за нами бежало ещё шестнадцать псов. Следовательно, наш эскорт состоял из двадцать одной собаки. И тем не менее я повторяю свой совет: сука более преданная, чем кобель, её психика тоньше, богаче и сложнее, чем у кобеля, и, как правило, она умнее, чем кобель. Мне довелось близко узнать очень многих животных, и я утверждаю, что из всех четвероногих созданий ближе всего к человеку по тонкости восприятия и по способности к истинной дружбе стоит именно сука. И странно, что её название превратилось в ругательство.
ПРИЗЫВ К ТЕМ, КТО РАЗВОДИТ СОБАК
У цирковых собак, исполняющих сложные трюки, которые требуют большой сообразительности, редко имеются родословные. И дело не в том, что бедным дрессировщикам не по карману породистые собаки — талантливые цирковые собаки стоят бешенных денег, — а в том, что животным-артистам требуются не физические, а психические качества. Помеси подходят для этой работы не только потому, что они умнее, но главным образом потому, что они куда менее «нервны», поскольку их более крепкий организм позволяет им выдерживать значительное нервное напряжение. Из всех моих собак только одна была чистопородной и могла бы участвовать в выставках — немецкая овчарка Бинго. Это был очень благородный пёс, рыцарь без страха и упрёка, но по тонкости восприятия и сложности психики он не шёл ни в какое сравнение с Титой, весьма плебейской овчаркой, вообще не имевшей родословной. У моего французского бульдога родословная, правда, была, но он не пошёл в своих аристократических предков и не стал воплощением породистости — этому препятствовало крупное сложение, слишком вытянутая голова, слишком длинные ноги и слишком прямая спина. Короче говоря, для французского бульдога он слишком уж походил на нормальную собаку. Но одно я знал твёрдо: ни один чемпион его породы по умственным качествам не годился моему Булли и в подмётки.
Как ни грустно, но стремление поддерживать в породе строжайшие стандарты определённых физических данных несовместимо с развитием умственных качеств. Индивиды, отвечающие и тем и другим требованиям, настолько редки, что не в состоянии послужить основой для дальнейшего развития своей породы. При всем желании я не могу вспомнить ни одного великого мыслителя, который физически был бы сравним с Аполлоном, и ни одной настоящей красавицы хотя бы со средними умственными способностями, и точно так же мне не известен ни один собачий чемпион, которого я хотел бы получить в свою собственность. Нельзя сказать, что эти два разнонаправленных идеала обязательно должны исключать друг друга, и трудно понять, почему собака с безупречным физическим сложением не может быть и умственно столь же одарённой; однако и по отдельности эти идеалы настолько редки, что их объединение в одной особи крайне маловероятно.
Если даже кто-нибудь поставит себе целью вывести такое совершенство, он убедится, что достигнуть его без какого-либо компромисса невозможно. Для собак, как и для голубей, выход их этой дилеммы был найден в организации двух выставок разного типа, на которых животных судят либо по экстерьеру, либо по умению «работать». У голубей дело зашло уже так далеко, что функции декоративных и почтовых пород разграничены полностью. Тенденция к подобному разделению, на мой взгляд, намечается и в отношении немецких овчарок. Несомненно, некоторые нервные и злобные обладатели медалей за экстерьер отличаются характером, настолько далёким от идеала, что их следует отнести к совсем иной категории, чем настоящих «рабочих» овчарок, чьи исключительные качества позволяют человеку использовать их для самых
