— Что ты должен сделать, чтобы получить так много?
— Я это уже сделал дважды. — Он выразительно опустил веки.
Андреа закрыла руками лицо.
— О нет!
— Корбин отказался от того, чтобы продолжать слежку за тобой, поскольку не надеется засечь тебя на месте преступления. Он хочет заплатить мне за то, чтобы я соблазнил тебя и принёс ему фотографии, подтверждающие сей факт.
— Конечно, это обойдётся ему дешевле, чем он потеряет в суде при разводе.
— И в придачу он опорочит твоё доброе имя. Твой муж — настоящий подонок. Ещё раньше он собирался облить тебя грязью в бульварных газетах. Можно только представить себе аншлаги: «Жена знаменитого продюсера изменяет ему!» Этот первоначальный ход предусмотрен для того, чтобы заклеймить тебя в качестве персоны нон гранта среди деловых кругов, подорвать возможности твоей защиты ещё до того, как дело дойдёт до суда. Затем в суде он заклеймит тебя как совершившую адюльтер, как женщину, которая никогда его не любила. Он заглядывал далеко вперёд, когда выбирал для слежки за тобой такого типа, как я: ему нужен был человек, который согласился бы и был способен выполнить вторую фазу его замысла.
— Знаешь, сидя в твоём кресле в этом захудалом офисе, я на момент подумала, что, может быть, он нанял тебя для того, чтобы в конце концов меня убить.
Джек обиделся.
— Садиться в тюрьму из-за каких-то жалких двух миллионов!
— Интересно, а сколько бы лет получила я, если бы убила тебя?!
— Не горячись, Лефти. У меня уже есть план, как переиграть Корбина в его же игре. Если мы будем действовать умело, он очень быстро окажется в ловушке сам.
Андреа подошла к Джеку, чтобы тот застегнул ей сзади молнию на платье.
— Это невозможно.
— Это наверняка возможно. — Джек сердито застегнул молнию и повернул Андреа к себе лицом. — Только надо все хорошо распланировать и как следует пораскинуть мозгами.
— Он будет теперь начеку во всем, что касается тебя и меня.
— Потребуются осторожность и терпение, — согласился Джек. — Но пока он будет дожидаться, когда я преуспею в совращении и уложу тебя в постель, надо собирать информацию о нем, и эта информация должна идти изнутри, из его усадьбы.
— Но он знает тебя в лицо.
— Естественно, сам я не смогу туда подобраться.
— У тебя нет других работников.
Он провёл пальцем по её горлу.
— Скажи, а можно ли будет внедрить кого-нибудь туда — скажем, через Линн Доанес?
— В качестве кого?
— В качестве горничной.
— Глори?
— Да.
Андреа пожала плечами:
— Они постоянно ищут слуг. Люди не выдерживают темперамента Корбина и уходят.
— Позвони Линн утром. Скажи ей, что в твоём доме живёт женщина, которой позарез требуются деньжата, чтобы свести концы с концами.
Андреа задумалась, на лице обозначились морщинки, свидетельствующие о её сомнениях.
— Ты намерен представить ему то, что он хочет, Джек? Наши фотографии в компрометирующих позах?
— Я намерен заставить его думать, что он их получит.
— Но ты собираешься сделать эти снимки?
Он выдержал её взгляд.
— Да.
— И я должна во всем верить тебе, верить, что ты в конечном итоге меня не продашь?
Ему было больно осознавать, что Андреа гложут подозрения.
— Нам надо с доверием относиться друг к другу и опираться на надёжных людей — таких, как Глори и Линн. И у тебя будет время и возможность в течение последующих двух или трех недель определиться, можешь ли ты положиться на меня, тот ли я человек, который тебе нужен. Что до меня, душа моя, ты для меня единственная и любимая. — Он легонько поцеловал её в губы. — В конце концов, если ты придёшь к выводу, что я такая же дрянь, как и твой муж, ты можешь получить свою долю — целый миллион.
Она устремила на него внимательный взгляд. Его глаза не лгали.
— Но от Корбина мы мало что получим.
— Этого будет достаточно тебе, чтобы нанять опытного адвоката. Или… — Он наклонился и, понизив голос, проговорил: — Или достаточно для того, чтобы отплыть в сторону солнечного заката вместе со мной. Выбор за тобой.
Андреа тихонько ахнула.
— Как можешь ты, Джек Тейлор, делать мне такое неприличное предложение?
— Неужели ты считаешь неприличным такое предложение для людей, которые соединены священными узами брака?
Глава 9
— Почему ты так долго не открывала дверь?
Глори ввалилась в квартиру Андреа в серой униформе — обычном своём наряде, в котором она работала у Доанеса последние три недели.
Андреа была в атласном халате персикового цвета, который она запахнула поплотнее, пока Глори возилась с цепочкой двери.
— Я не ожидала вас. Вы не приходили целых три дня.
— А что мне оставалось делать, если Линн Доанес настояла на том, чтобы я отправилась после работы домой на одной из машин компании? Естественно, она думает, что я живу в этом доме, поскольку ты меня представила ей под такой легендой.
— А разве вы не могли отказаться от поездки?
— Я не могла отказываться третий раз подряд. Она старалась сегодня особенно угодить мне, потому что Доанесы на этой неделе лишились ещё одной горничной. А я не только подаю мартини и отвечаю на звонки в дверь, но ещё и занимаюсь уборкой по многу часов. — Приложив руку к пояснице, Глори тихонько застонала. — Я так рада, что сегодня пятница.
— Очень сожалею, Глори.
Глори повела носом:
— А ты ещё не готовила ужин?
— Ну… нет, я…
— Надо приготовить. Знаешь, мне понравились прошлый раз у тебя макароны с сыром и цыплёнком. Если ещё что-нибудь от той еды осталось, мы можем приготовить пиццу или что-нибудь вроде этого.
— Привет, Глори. — На пороге появился Джек, из одежды на нем были только джинсы.
Глори посмотрела на его широкую обнажённую грудь, затем бросила взгляд за его спину в спальню, где заметила установленную на треножнике фотокамеру.
— Я чему-нибудь помешала? — спросила Глори.
Андреа смущённо отвела рукой волосы за уши и, глядя в пол, сказала:
— Мы сделали несколько снимков.
— Ещё снимки! — воскликнула Глори. — Да вы уже столько нафотографировались, что на десяток альбомов хватит!
Джек бросил на неё свирепый взгляд.
