расслышала. – Как вы верно заметили, меня этот вопрос совершенно не касается. Более того, с моей стороны это было бестактно. – Он с сокрушенным видом покачал головой. – Но вы испытываете мое терпение, Элис Кендалл. – Тут их взгляды встретились. – И вы искушаете меня, а искушению, как известно, трудно противиться.
Он принял у нее из рук чашку с таким видом, словно ничего другого ему не оставалось. Он знал, что ему следовало как можно скорее покинуть это место и никогда больше сюда не возвращаться. Однако чистота привлекала его чрезвычайно, и он сделал то, о чем мечтал со дня их первой встречи: провел подушечкой пальца по ее щеке и затем, не говоря ни слова, заключил в объятия.
Несмотря на то, что Элис была адвокатом, чьи волосы всегда были уложены в строгую прическу, спина гордо выпрямлена, а речь неизменно правильна и логична, она оказалась удивительно чувственной и податливой. Сквозь жесткие складки платья он почувствовал охватившую ее дрожь, естественное потрясение, которое вызвал в ней этот простой жест.
Лукас готов был держать пари, что еще ни один мужчина не обнимал ее так.
– Что вы делаете? – спросила она чуть дыша.
– Вот что, – придержав ее за подбородок и наклонившись, он поцеловал ее в губы.
Он испытывал жгучую потребность обладать ею в самом грубом, примитивном смысле этого слова, наряду с совершенно неуместным желанием уберечь ее от самого себя. От этих противоречивых чувств у него пошла голова кругом.
Лукас нащупал шпильки в ее волосах и вынул их одну за другой, тяжелая масса волос упала ей на спину. Ее пальцы ухватились за его рубашку, и тогда он поцеловал ее еще раз, крепче прижав к себе и ощущая под тканью платья ее тугие соски.
Именно эта картина преследовала его в снах со дня их первой встречи, именно, этого так жаждало его тело. Все его существо было охвачено желанием, и у него уже имелся достаточный опыт по части женщин, чтобы понять, что она тоже желала его.
Когда он отступил, Элис тихо ахнула, и Лукас коротко усмехнулся, чтобы скрыть глубокое волнение, вызванное ее реакцией. Сколько он себя помнил, он неизменно пользовался успехом у женщин. Однако с ней почему-то все оказалось по-другому. Это не имело отношения ни к его громкому имени, ни к деньгам, ни к буйному нраву, который, как полагали некоторые из женщин, они могли укротить. Элис Кендалл не хотела иметь с ним ничего общего, однако ее все равно против воли влекло к нему.
Он медленно притянул ее к себе так, что ее ноги оказались между его бедер, и снова жадно припал к губам. Ее рот чуть приоткрылся, и тогда он коснулся ее языка. У нее вырвался изумленный возглас, но когда он успокаивающе провел ладонью по ее спине, она слабо простонала и обхватила руками его плечи.
– В вас столько страсти, – прошептал он, целуя ее в уголки губ.
Откровенно говоря, в этот миг она и не собиралась противиться соблазну. У нее промелькнула нелепая мысль, что ей в действительности хотелось, чтобы он ослабил галстук и расстегнул пуговицы рубашки. Ощущение было захватывающим – словно ты стоишь на краю обрыва, готовая вот-вот прыгнуть вниз. А позволить этому человеку дотрагиваться до себя было все равно, что прыгать вниз с обрыва – глупостью, граничившей с самоубийством. Однако его поцелуй стал для нее райским блаженством.
Она почувствовала сквозь ткань одежды его тело – грудь, бедра, его мужскую силу. Редкая, безупречная красота. У нее голова пошла кругом. Боже правый, и что только на нее нашло? Собрав последние остатки воли, Элис высвободилась из его объятий.
– Мистер Хоторн, прошу вас! – с трудом выдавила она из себя. Колени у нее подкашивались, когда она направилась обратно к своему креслу, забыв о кофе. Она уложила в пучок растрепавшиеся волосы, закрепив их неловкими движениями пальцев. – Нас с вами связывают чисто профессиональные отношения, и давайте не будем об этом забывать.
Он обернулся, оказавшись с ней лицом к лицу. Выражение его глаз было одновременно собственническим и сладострастным.
– Вам понравилось, не так ли?
– Я бы попросила вас вспомнить, для чего мы здесь. Ее ответ ничуть его не обескуражил. Более того, он выглядел чрезвычайно довольным собой.
– Вы, кажется, говорили мне, что единственный способ избежать суда – это доказать свое алиби, – произнес он наконец.
От волнения она едва расслышала его слова.
– Да.
– Тогда вам стоит связаться вот с этим лицом.
Лукас протянул ей листок бумаги. Едва она взяла у него листок, их пальцы соприкоснулись, и она почувствовала нечто вроде удара молнией.
– Что-нибудь не так? – осведомился он, явно подтрунивая над ней.
Элис перевела дух.
– Нет, ничего, – заявила она решительно, усилием воли разогнав туман в голове и сосредоточившись на записке.
Почерк был мелкий, но четкий. Без сомнения, его почерк. Как раз в духе этого человека.
– Кто это? – спросила она, прищурившись.
– Мое алиби.
– У вас вдруг появилось алиби?
Лукас пожал своими широкими плечами.
– Я не хотел впутывать в свое дело кого-нибудь еще. Увы, судя по всему, это невозможно.
