и сама в нужный момент делает за них решающий выбор. Ей было нелегко примириться со своим падением. Но еще больнее признать, что она сама виновата в том, что осталась одна. И все-таки он ответил:
– Да, я думаю, что мы сами отвечаем за то, что с нами происходит.
Если бы он изо всех сил ударил ее, наверное, боль не была бы столь нестерпимой. Его слова, казалось, смертельно ранили ее. Но разве она могла ожидать чего-то иного от этого человека? Морган Элиот всегда говорил то, что думал.
– Не сомневаюсь, что вы правы, – сказала Лили после довольно продолжительной паузы. – Каким-то образом мы сами влияем на ход событий.
Она отошла от него и некоторое время задумчиво бродила по своей бывшей студии, нежно прикасаясь то к стенам, то к старой мебели.
– Знаете, – сказала она, обращаясь к Моргану, – в детстве у меня была кукла. Ее звали Мисс Беллингэм. Я ее ужасно любила!
– А ее вы тоже выбросили из шкафа?
Образ Мисс Беллингэм встал перед глазами Лили. Затем она будто воочию увидела Клода. Вот мальчик высоко, так, чтобы она не дотянулась, поднимает куклу… Лили заставила себя прогнать видение и повернулась к Моргану.
– Я не оставила здесь ни одной игрушки, – сказала она. – А у вас в детстве было много игрушек?
– Игрушек? – удивленно переспросил он, и голос его дрогнул.
Лили поежилась. Она так ушла в воспоминания, что почти забыла о том, кто перед ней.
– Ну конечно, у вас были игрушки. У всех детей бывают игрушки независимо от того, где и в какой семье они растут. Пусть это даже простой камень, который силой воображения они превращают в мяч.
– Да, пожалуй, у меня были игрушки. Правда, совсем немного. Я вообще мало играл. Мой отец считал, что детям куда полезнее заниматься какой-нибудь работой.
– Это меня не удивляет. По-моему, я никогда в жизни не встречала человека, который работал бы так много, как вы. Просто удивительно, сколько вы успели сделать в этом доме за такой короткий срок! Вы настоящий мастер. – В ее взгляде появилось любопытство. – Хотя, встретив вас на улице, я никогда не подумала бы, что вы простой рабочий. Вы выглядите скорее как человек, который занимает важную должность в какой-нибудь крупной компании.
Морган вспомнил, что примерно то же Лили говорила, когда они ехали на конке в магазин Мейси, и почувствовал себя неуютно. Менее всего ему было нужно, чтобы эта женщина делала столь нежелательные для него заключения. Она не должна была сомневаться в том, что он всего лишь ее работник.
Но странное дело – ему почему-то хотелось, чтобы у нее возникло подобное подозрение. И более того, он был совсем не против, чтобы она в конце концов догадалась, кто он такой на самом деле. Чтобы разоблачила его и потребовала немедленно покинуть ее дом.
Моргану не хотелось разбираться в причинах столь неожиданного хода собственных мыслей. Он предельно устал от внутренней борьбы, которую вел уже много дней, устал от того, что презрение к этой женщине то и дело вытеснялось в его душе неудержимым желанием привлечь к себе ее прекрасное обнаженное тело и проникнуть в ее сокровенную глубину.
Как ни странно, но именно она оказалась женщиной, способной заставить его смеяться.
Ей это удавалось уже не раз. Она переворачивала его мысли с ног на голову. Раньше он всегда гордился тем, что никогда не смешивает работу с удовольствием. Впрочем, нельзя сказать, что общение с Лили Блэкмор было сплошным удовольствием. Чаще всего она приводила его в бешенство.
– А чем вы занимались до того, как попали сюда? – словно читая его мысли, поинтересовалась Лили.
Она как будто предлагала ему рассказать всю правду. «Вот он, самый подходящий момент, чтобы наконец облегчить душу!» – подумал Морган. Но нет, все-таки он еще не готов к тому, чтобы открыть ей свой секрет. Он просто не может сделать это сейчас.
– Интересно, как это мы перешли от воспоминаний о вашем детстве к вопросу о моей работе? – принужденно рассмеялся Морган.
– Ну, – ответила девушка с явно преувеличенным спокойствием, – сначала я спросила, были ли и у вас игрушки, и выяснилось, что вы уделяли им не очень много времени. А братья и сестры у вас есть?
– Нет.
– Тогда друзья. Я просто уверена, что у вас были друзья.
Морган замер. В его темных глазах появилось беспокойство. Он понимал, что Лили не сводит с него внимательного взгляда.
– Да, у меня были друзья, – ровным тоном произнес он. Перед его глазами предстал образ Трея. Трей, Дженни и он, Морган. Они были неразлучны.
– А как их звали?
– Дженни, – проговорил он после короткой паузы. Другое имя он просто не мог произнести. Морган на мгновение прикрыл глаза, затем снова посмотрел на Лили: – У нас не было детской вроде этой. Но зато у нас были поля и ручьи.
– Дженни?
В тоне девушки прозвучали такое непосредственное удивление и недоверие, что Морган улыбнулся. Он с иронией приподнял одну бровь и, скрестив руки на груди, спросил:
– Вы поражены?
Он ожидал, что Лили рассмеется или по крайней мере громко фыркнет и отпустит одну из своих колких шуточек. Однако вместо этого она стала очень серьезной, даже несколько отчужденной. В этой веселой,
