— Моя двоюродная бабушка самая искусная целительница в Акоре. — Уилл только начал успокаиваться, когда Клио добавила: — Я жалею, что не провела с ней больше времени.
— Но хоть немного провела?
— Гм-м… здесь больно? — Она осторожно потрогала кожу вокруг раны.
— Нет…
— Говори мне правду.
— Немного.
— Так-то лучше, тебе нужно выпить еще бренди.
— Не думаю, — покачал головой Уилл.
— А мне, пожалуй, нужно.
— Думаю, не стоит.
— О… все в порядке. Полагаю, нет смысла откладывать и дальше.
— Честно говоря, ты могла бы просто забинтовать рану, а я позднее показался бы доктору.
— Нет, это плохая идея. Если ты так сделаешь, то больше рискуешь получить заражение. Не знаешь, где мне найти иголку и нитку?
— Вероятно, в одном из ящиков.
После недолгих поисков Клио нашла то, что требовалось, и бросила иголку и нитку в кипящую воду.
— Зачем это? — удивился Уилл.
Моя двоюродная бабушка всегда так делает. Но, знаешь, прежде чем мы приступим, не поможешь ли мне освободиться от этого платья? — Свою шаль она оставила в фаэтоне. — Мне неудобно в нем двигаться. — Она начисто позабыла о какой-либо скромности в присутствии мужчины, который так неудержимо притягивал ее. То, что в него стреляли и ранили, то, что он рисковал жизнью, напомнило Клио — в который раз, — как быстротечна может быть жизнь и как мудро не упустить своего шанса, когда представляется такая возможность. А кроме того, когда она начнет шить, лучше, чтобы его мысли были где-нибудь в другом месте.
Несмотря на ранение, Уилл поспешил помочь ей, и золотисто-серебристое платье скользнуло к ногам Клио, так что она не успела аккуратно положить его на стул.
Забыв обо всем на свете, Уилл не мог отвести взгляда. Клио была в корсете, заканчивавшемся у верхней части бедер, а ее стыд был прикрыт клочком кружев. Кусочки бархатной кожи между корсетом и шелковыми чулками, обтягивавшими длинные стройные ноги и доходившими до середины бедер, особенно притягивали внимание мужчины. На Клио еще оставались туфли, но, пока Уилл смотрел на нее, она подняла ногу, поставила ее на стул, распустила шнуровку и сбросила туфлю, и не успел он перевести дух, как за первой последовала вторая.
— Ты хочешь что-нибудь закусить? — Выпрямившись, улыбнулась ему Клио.
— То есть?
— Когда я буду зашивать твою рану?
— О нет… — Уилл, не отрываясь, смотрел на нее. — Не думал, что ты обычно носишь корсет.
Обычно нет. — Она щипцами вытащила из кипящей воды иголку и нитку и при этом вспомнила слова Мельбурна о том, что признание Уилла в ее полезности пришлось вытаскивать из него с помощью того же инструмента. — Понимаю, это непростительное упущение с моей стороны, — продолжала она, сосредоточенно вдевая нитку в иголку. — Здесь, в Англии, корсеты, очевидно, di rigueur[4], но в Акоре о них и не слышали.
— Что побудило тебя… — Уилл замолчал, словно забыл, что собирался спросить.
— Надеть его? О, это из-за платья, Я просто подумала, что оно будет лучше выглядеть с ним, чем без него. А кроме того, он не такой уж большой, правда?
Клио вела себя бесстыдно, но это помогло, и когда она подвинула к Уиллу стул и наклонилась, чтобы внимательнее осмотреть рану, он, по-видимому, даже не задумался о том, что она собирается делать.
Но к сожалению, она размышляла до такой степени долго, что, когда сжала вместе рваные края раны и приготовилась сделать первый стежок, мир закружился у нее перед глазами.
— Клио?.. — Уилл поддержал ее под локоть. — Ты в порядке?
— Да, все отлично. — Не важно, что на самом деле это было не так, она просто должна сделать то, что необходимо.
Поморщившись, она воткнула иголку и почувствовала, как под ее рукой у Уилла сжались мышцы, но он не издал ни звука и не сделал ни малейшего движения — и за это Клио была ему чрезвычайно благодарна.
К тому времени, когда она заканчивала, у нее на лбу блестел пот и ее тошнило.
— Все в порядке, — отрывисто сказал Уилл в тот момент, когда она сделала последний стежок и, отвернувшись к раковине, нагнулась над ней. Ничего не произошло, но в течение нескольких неприятных мгновений ей казалось, что это сейчас произойдет. — Ты все сделала удивительно хорошо. — Уилл привлек ее к себе, его сильные руки сомкнулись вокруг нее, и Клио положила голову на его обнаженное плечо. — Все позади — и выброси это из головы.
— Эти слова я должна была сказать тебе. Ты пострадал… вернее, тебя почти убили!
— Я совсем не убит, — мягко поправил ее Уилл. — Наоборот, пуля практически не попала в цель.
— О, Уилл, — подняв голову, Клио встретилась с ним взглядом, — не думаю, что смогла бы снова пережить такое, ведь это уже второй раз.
— Знаешь, скоро это закончится.
— Но недостаточно скоро, — возразила она, к собственному ужасу, чувствуя, что у нее дрожит нижняя губа.
У Уилла на этот случай было решение, и он быстро осуществил его. Клио еще упивалась его поцелуем, когда он поднял ее, не обращая внимания на вред, который мог этим причинить своей ране, и понес из кухни.
Глава 19
— Это бесстыдство, — сказал Уилл, опуская Клио на кровать.
Комната была погружена в темноту, и Уилл, пересекая ее, наткнулся на гардероб, но даже не заметил этого.
— Мне все равно. — Обвив руками его шею, Клио увлекла его за собой. — Я не могу думать ни о чем другом — только о тебе, мне не нужно никого другого — только тебя…
Тело Уилла, уже почти не слушающееся его, обрадовалось возможности полного неподчинения.
— Но подожди! — От неожиданного восклицания Клио у Уилла чуть не оборвалось сердце. — А как же твоя рана? — откинувшись на подушку, напомнила она.
Его рана? Какая рана? Он с трудом вспомнил, что в него стреляли и что Клио, должно быть, говорит как раз об этом.
— Забудь о ней, любимая, — попросил Уилл. — Это пустяк, меньше, чем пустяк. — Все было меньше, чем пустяк, кроме стремления удовлетворить неистовое желание, затмевавшее все разумные мысли и заставлявшее забыть обо всем, кроме…
Его сознание выбралось из глубокой черной дыры, в которую он старался загнать его, и настойчиво проталкивалось наверх. Клио не согласилась выйти за него замуж. Но всему свое время, а для этого оно, очевидно, еще не пришло.
Уилл оставил ее только для того, чтобы плотно задернуть шторы на окнах и зажечь лампу у кровати.
— На этот раз я хочу тебя видеть, — сообщил он, развязывая ботинки.
Клио сидела, прислонившись к подушкам, и с восторгом наблюдала, как он сбрасывает с себя последнюю одежду. Ее золотисто-рыжие волосы были растрепаны, глаза широко раскрыты, а округлости груди выглядывали из кружевного края корсета.
Обнажившись, Уилл присоединился к ней на широкой кровати, и Клио, погладив руками плечи и широкую спину мужчины, испытала наслаждение от его внушительных размеров и силы. Это было столь не похоже на нее, столь удивительно… но она могла бы вечно касаться его и все равно не быть достаточно близко к нему. Он притягивал ее какой-то внутренней силой, которой она никогда прежде не знала, несмотря на то что выросла в чувственной атмосфере Акоры. И тем не менее ее воспитание хорошо послужило ей.
