тренинге и анализировать причины своего нервного срыва.
Так, на первый взгляд, легче жить. Учитель, считающий, что он все время должен «сеять разумное, доброе, вечное», играет роль учителя в любой ситуации, а не только на школьном уроке. Тогда он становится невыносимым в семье, неприятным при неформальном общении на дружеских встречах, вступает в конфликты с незнакомыми детьми и их родителями в общественных местах, делая замечания детям и упрекая родителей за то, что те не следят за своими детьми. Военный, играя роль, начинает по уставу воспитывать жену и детей. Лектору, если он в роли, не задашь дополнительного вопроса. Всем нам знакомы начальники, которые никак не могут выйти из роли.
Как и при других формах психологической защиты, играние ролей предохраняет от «уколов», но одновременно лишает теплых взаимоотношений, так необходимых для благополучного существования. Изменение к лучшему объективных условий существования мало что меняет в лучшую сторону в судьбе человека, находящегося в роли.
Так, женщина в роли Жены Алкоголика сколько бы раз ни выходила замуж, все равно будет жить с алкоголиком. А Золушка, если не выйдет из роли, никогда не избавится от грязной и тяжелой физической работы, а если материальное положение семьи улучшится, ее положение станет еще более тяжелым. Об этом я уже говорил в главе III.
Выход из положения — разрушение игр. Наиболее подробно это описано в работах Е. Bern (1988) и его учеников.
Действительно, к человеку с каменным лицом не подойдешь. При окаменелости человека трудно обидеть, но невозможно и приласкать. На какое-то время это защищает, но потребность в теплых отношениях не удовлетворяется. Развивается чувство одиночества, и появляются невротические срывы или психосоматические заболевания. «Близкими людьми» становятся врачи. Окаменелость у нас воспитывается наиболее интенсивно. С раннего детства ребенка обучают сдерживать свои чувства, держать себя в руках. Хочется чуть ли не убить своего обидчика, но нельзя. От бессильного гнева кулаки сжимаются так сильно, что ногти впиваются в ладони. И человек убивает не другого, а самого себя. Если так продолжается достаточно долго, неотреагированный гнев приводит к язвенной болезни желудка, к гипертонической болезни.
Окаменелость формируется постепенно. Вначале человек осознает, что он себя сдерживает, потом привыкает и уже не ощущает, что не дает выхода своим эмоциям. Тем не менее при этом тратятся мышечные усилия и, следовательно, расходуется энергия. Окаменелость проявляется соответствующими масками лица. Например, если вытесняется и сдерживается гнев, человек поджимает губы, сводит брови, раздувает крылья носа. Постепенно напряжеиие перестает ощущаться и осознаваться как гнев, но у такого индивида постоянно недовольное выражение лица. Каждое вытесненное в беесознательное чувство имеет свои мышечные зажимы и характерную маску лица, по которым мы узнаем труса, тревожного человека, глупца и пр.
Сутулость и иные дефекты осанки
Лечение Райх рассматривал как распускание мышечного панциря, состоящего из семи защитных сегментов в области глаз, рта, шеи, груди, диафрагмы, живота и таза. Хочу обратить внимание, что эти сегменты почти совпадают с чакрами индийской йоги. Когда находящийся в таком панцире человек начинает двигаться, ему приходится преодолевать неосознаваемое им фоновое напряжение мышц. При этом движения теряют плавность, появляется характерное выражение лица, поза и жестикуляция, которые можно легко пародировать. А. Пиэ (1994) полагает, что по такой позе, мимике и движениям можно судить о чувствах и намерениях человека.
Если окаменелость продолжается долго, происходит
А. Адлером (1995) онисаны такие формы защиты, как компенсация и гиперкомпенсация.
Например, умный, яо физически слабо развитый мальчик компенсирует свой недостаток тем, что интенсивно изучает шахматную игру и добивается в этой области заметных успехов. На какое-то время это успокаивает, но рано или поздно соматическое неблагополучие может привести к болезни, а плохая осанка и хилый вид помешают добиться взаимности в любви.
Например, физически слабый подросток занимается в секции ушу, чтобы обучиться борьбе и потом избить своего обидчика. На какое-то время гиперкомпенсация успокаивает, но вряд ли приведет к счастью одностороннее развитие любой способности.
В таких случаях юмор становится формой самоутверждения. Нередко последней пользуются люди с блестящим и живым умом. Они легко н отлично учатся. Живой юмор делает их душою общества и компенсирует их не всегда блестящие «непшие данные. Они не концентрируют все усилия на приобретении профессии. В компании они вызывают обиду у тех, над кем подшучивают. Это про них сказано: „Ради красного словца не пожалеют и отца“. У таких людей много не столько врагов, сколько недоброжелателей, которые используют их шутки в других местах. Но главное, в процессе дальнейшей жизни они отстают от тех, над кем подшучивали, не могут достигнуть той цели, которая вызвала бы успокоение в душе. И постепенно они становятся повышенно тревожными и озлобленными. Нередко подшучивание над другими является у них единственным способом самоутверждения. На эту форму защиты в свое время обратил внимание Ф. Ницше: „Ирония уместна лишь как педагогическое средство в общении учителя с учениками. В других случаях ирония — это бесчинство. Кроме того, привычка к иронии портит характер, она постепенно
