только на плечах его была почему-то песья голова. В Измерении Икс страннику таких до сих пор не встречалось. В правой лапе у чудища был зажат изогнутый ятаган, правда, этот песьеглавец совершил большую ошибку, на миг повернувшись спиной к страннику Короткий выпад, и меч Блейда вспорол кожаный доспех твари чуть пониже левой лопатки Из раны брызнула кровь — такая же алая, как у людей, — и враг полетел со стены вниз, на острые колья.
— Занимай бойницы! — заорал Блейд — Копья! Не давать просунуться!..
Толкаясь, его новоиспеченные легионеры спешили выполнить команду — но не так быстро и четко, как это проделали бы настоящие опытные солдаты. Один из них погиб тотчас же — над краем камня только появились плечи песчаной твари, и легионер едва успел замахнуться мечом, но пескоед оказался хитрее — выстрел из небольшого арбалета, и воин повалился, схватившись за торчащую из груди стрелу. Железный болт, выпущенный в упор, пробил даже добрую имперскую кирасу. Втиснувшуюся в проем между зубцами тварь отчаянным выпадом прикончил другой солдат, занявший место убитого товарища.
За десятком Блейда последовал еще один, вскоре все прорехи в рядах оборонявшихся были заполнены.
— А, пришли наконец-то, — прохрипел встретивший странника десятник — из тех, что удерживали стену до подхода легионеров Пятнадцатого. — Глянь только, лезут как бешеные!
Блейд выглянул в проем. Вся поверхность реки была покрыта рябью от бесчисленных созданий, пересекавших ее вплавь. Катапульты и баллисты, стоявшие за второй стеной, посылали камень за камнем, вверх взлетали водяные столбы, окрашенные кровью, однако остановить атакующих одними ядрами не удалось. Песчаные чудища сумели выбраться на крутой северный берег, хотя это и стоило им очень дорого. Лестницами они не пользовались, ловко выстраивая живые пирамиды, по которым вверх карабкались все новые и новые бойцы. Не слишком хорошо вооруженные, они с лихвой компенсировали этот недостаток яростью. Удивительно причудливые существа, какие-то пародии на человека, упрямо лезли вверх на стены. И с южного берега вступали в воды Порора новые отряды.
Краткий миг передышки закончился, в бойнице появилась морда очередной твари, сжимавшей в лапе меч, и Блейду пришлось отправить ее к праотцам одним коротким выпадом. Место убитого пескоеда тотчас занял другой, уже державший ятаган наготове в оборонительной позиции. От страшного удара Блейда ятаган переломился возле самой крестовины, и клинок рассек надвое уродливую голову — на сей раз она напоминала кошачью.
Началась изнурительная работа, грязная и кровавая, словно у мясника на бойне. Если бы Блейд защищал одну-единственную бойницы, быть может, ему бы и удалось продержаться, но рядом с ним были куда менее опытные солдаты, и далеко не все из них могли сдержать вражеский натиск. Десяток странника таял, по мосткам из тыла выдвигались новые сотни легионеров, занимая места убитых…
Отскочив на миг от бойницы, Блейд осмотрелся. Легионер справа от него упал, и над телом его показался пескоед с уродливой змеиной головой. Он выглядел покрупнее остальных, глухо зарычав, тварь шагнула к Блейду, и некогда уже было гадать, благодаря каким причудам природы на свет появилось подобное создание— Отбив замах ятагана, странник ответил коротким убийственным выпадом, однако острие его палаша скользнуло по нашитым на кожаный доспех железным пластинам. Второй удар твари наверняка прикончил бы любого имперского легионера, Блейд уклонился в последний момент. Ятаган просвистел над его головой в то время, когда он, резко присев, провел круговую подсечку. Тварь нелепо взмахнула руками-лапами и, не удержавшись, рухнула на колья внизу…
В очередной раз подоспела подмога, в очередной раз Блейд, возглавив атаку, сбросил врагов со стены. Из его десятка не осталось никого. Ноги странника скользили в лужах крови, все пространство возле бойниц было завалено телами легионеров и пескоедов. Счет шел один к одному…
Он стиснул зубы. Бросать плохо обученных новобранцев в такой бой было нелепостью, на такое можно было пойти лишь с отчаяния. Погибли все его солдаты, давно погиб и тот десятник, что командовал здесь раньше. Вокруг Блейда собрались едва знакомые люди, легионеры из тех десятков, что подоспели позднее. И, насколько он мог понять, в бой втянулся уже почти весь Пятнадцатый Легион — пескоеды атаковали на фронте не меньше десяти миль. Можно было лишь поражаться тому, какие огромные резервы сосредоточены сейчас в руках их неведомого полководца, который бестрепетно жертвовал сотнями и тысячами воинов.
Выдержав несколько часов палящего зноя и непрерывных атак, отряд Блейда, разросшийся до нескольких сотен легионеров, был выведен из боя. На смену подошли свежие части Одиннадцатого и Восьмого легионов, срочно стянутые к месту прорыва. Это были уже бывалые, видавшие виды солдаты.
Когда измученные легионеры Пятнадцатого оказались за второй стеной и без сил начали валиться кто где стоял, выяснилось, что неполные три сотни воинов и есть вся девятая когорта, оказавшаяся теперь под командой Блейда. Онергил сгинул без вести, и мысль о том, чтобы разыскать центуриона в грудах изрубленных тел под стенами, выглядела совершенно бредовой. Лишь с наступлением темноты легионеры вытащат погибших; пескоедов сожгут, свои же упокоются в братских могилах, которых полным-полно вдоль всего левого берега полноводного Порора.
Легат девятой когорты, в которую входила центурия Онергила, волей судеб оказался командиром сразу четырех когорт — точнее, того, что от них осталось. Осталось же только две полных; за несколько часов боя Пятнадцатый Легион потерял половину своего состава. Правда, у пескоедов потери были куда больше.
Блейду довелось мельком увидеть и легионного командира — мрачнее тучи, он ревизовал поредевшие шеренги. Погибли двенадцать легатов из восемнадцати; в девятой когорте из четырех положенных по штату центурионов не уцелел ни один. Странник только покачал головой — становилось ясно, что Империя держится из последних сил. Восстание рабов сможет ее прикончить… и тогда песчаные твари хлынут на север. Эта перспектива ему совершенно не улыбалась.
«Вот и задача… Чтобы освободить пильгуев, нужно разгромить Империю. Но чтобы разгромить Империю, сперва надо покончить с пескоедами, а это сделать куда труднее, чем поднять восстание на рудниках! Нужно что-то третье… что-то третье…» Блейд лежал без сна. Рядом спокойно посапывала Лиайя, сбоку свернулся клубком Дракула. Ата был в преотличнейшем настроении — хозяин угостил его кровью!
«Остается лишь одно — подняться в Империи до самых верхов… добиться, чтобы перестали делать глупости — ну, хотя бы не бросали в бой необученных солдат. Перейти в наступление… разгромить пескоедов… Вот тогда можно будет привести этот мир в порядок! Хороший план, но за день его не выполнишь», — Блейд усмехнулся: где же обещанные колдуны и чародеи, что должны помогать имперским войскам в отражении атак южной нечисти?
— Великий Морион, когда ты примешься рушить Империю? — спросила его Лиайя на заре, когда они, уже проснувшись, ждали сигнала побудки.
— Еще рано говорить об этом, малышка, — не слишком охотно отозвался Блейд. — Все не так просто…
И тут встрепенулся Дракула.
«Серое!» — предупредил он. И сразу же: «Не вижу…»
Серое? Что могло быть на уме у Лиайи? Какие скрытые помыслы?
— Уж не думаешь ли ты, что я перешел на сторону кабаров?
— Великий Морион не должен гневаться… но я так и подумала.
«Черное!» — мигом выпалил Дракула.
Ого! Она лжет! Пытается обдурить его! Любопытно!
Странник ощутил привычный азарт. Неужели он столкнулся с умелым и ловким противником, надевшим личину заркийской простушки? Но зачем? Кто мог выслеживать его?
Собственно говоря, Блейд полагал, что в этом мире есть только две силы, так или иначе заинтересованные в нем: это улфы Заркии и Империя. Если малышка Лиайя — имперский агент… Тьфу, пропасть! Да откуда такое может быть? Неужели в каждой заркийской деревне имперцы держат по такой девчонке на случай внезапного появления Мориона? Чушь, бред! А если бы он не обратил на нее внимания в избе незадачливого пильгуйского старосты?!
А вот улфы — другое дело. Телепаты… Эти и впрямь могли устроить какую-нибудь неожиданность; их ментальные способности — грозная сила. Возможно, девчонка — самая настоящая пильгуйка, вот только думают и действуют за нее улфы. Достаточно вложить в сознание бедняжки несколько гипнотических
