немного рядом, пытаясь понять, зачем он подошел к этому человеку. То, что тот знал, знал и он, новой информации, которая могла бы продвинуть его к цели, воин не получил. Он мысленно пожал плечами и пошел к премьер-министру.
Симпсон сидел на камне и задумчиво смотрел в небо.
– Думаете о чем-то важном? – спросил насмешливо Кир.
– Нет. Просто размышляю о том, что уже со мной произошло, и о том, кто же вы на самом деле?
– Тогда пошли дальше, надеюсь, вы найдете ответ на этот вопрос и расскажете мне. Меня это с некоторых пор тоже интересует.
– И куда мы идем на этот раз?
– Здесь недалеко есть склады, а значит, есть охрана, и у нее должна быть какая-то связь. Возможно, там мы найдем способ поговорить с вашим другом.
Симпсон засуетился:
– Нам нужно спешить, я чувствую, что мое влияние уменьшается каждую минуту, если даже те, кто был мне многим обязан, начинают отказываться от меня. Может оказаться так, что очень скоро я уже буду никому не нужен. Мне срочно нужно выбраться отсюда, а еще больше мне необходимо оказаться подальше от вас с вашими неприятными сюрпризами.
– Я согласен с вашими выводами. Только скажите, что вас к ним привело?
– Вы опасны, потому что в вас нет веры. Вы не уважаете власть, у вас свои какие-то непонятные для меня цели и желания, отличные от простого народа. И вы сильны настолько, что готовы бороться с чем и с кем угодно, даже с целой армией. Вы даже хуже революционера, у них хотя бы есть понятное мне стремление изменить существующий строй. А вас не интересует ничего – ни власть, ни деньги, ничего… Вы обманули меня, вы не наемник, вы просто сами по себе, от этого вы еще опасней…
Кир рассмеялся:
– А может быть, я просто обыкновенный глупец?
– Может быть, и глупец, но не обыкновенный, скорее всего вы просто сумасшедший, и я вас боюсь так, как никого никогда не боялся …
Мезон вздохнул и отложил в сторону свой кинжал, который он правил на большом камне.
– И долго нам торчать здесь? Среди этой чахлой травы и знойного солнца?
Кронов поправил остроконечную шапку скотовода, которая прикрывала его от солнечных лучей, и только потом ответил:
– Не забывай, мой друг. Мы уже многого добились. Нас приняли, как равных. Нам дали место около костра племени, мы сыты, мы одеты…
Мезон фыркнул:
– Эта конина стоит у меня поперек горла, я хочу настоящей баранины, а одежда…– Он махнул рукой. – Эти дурацкие плащи без рукавов, сделанные из той же лошадиной кожи. Где лен, шелк, шерсть, хлопок, наконец?
Кронов засмеялся:
– Никогда не думал, что тебя так волнует твоя одежда, раньше мне казалось, что ты к ней равнодушен.
– Раньше я и был равнодушен, – проворчал Мезон, – пока не пришлось носить эту.
– Скоро все изменится, я знаю это.
– Откуда? – поинтересовался Мезон.
– Я сегодня смотрел в наше ближайшее будущее. Мы пойдем на юг, потому что скотоводы погонят туда табуны. В тех местах много хорошей травы и ручьев с прозрачной горной водой. Там все и начнется…
– Что начнется?
Кронов пожал плечами:
– Слишком много скотоводов соберется там, потому что в этом году солнце сожгло всю траву. Нет травы, нет пищи для табунов, значит, будут стычки, в которых победят те, кто многочисленнее и сильнее. У нас малое племя, поэтому нас вытеснят с этих равнин, и для нас наступят тяжелые времена. Лошади будут умирать, а потом наступит и наш черед. Скоро зима…
– Понятно, – кивнул Мезон. – Раз мы малочисленны, значит, мы должны взять чем-то другим.
Он встал и вытащил свой меч.
– Что ж, пойду учить мальчишек владеть саблей и воевать вместе, а не каждый сам по себе. Может быть, это нас спасет от смерти? Многое можно просто взять, если у тебя есть сила.
Кронов задумчиво посмотрел ему вслед.
– Правильно, мой друг, – произнес он тихо, чтобы его никто не услышал. – Ты их научишь сражаться, и тогда все узнают, что наши мечи и стрелы многого стоят, как и наш воинский опыт. И это только начало, в конце концов, мы всех соберем в единый кулак, и наша армия напугает этот мир и бросит его к нашим ногам. Вот тогда ты и будешь ходить в шелках.
Он улыбнулся и пошел смотреть, как Криза учит женщин стрелять из лука. Им мешала правая грудь, но сколь волнительно было наблюдать, как тетива бьет по ней и женщины морщатся от боли. Нет, две груди у женщины это прекрасно, жаль только, что когда они пройдут через лишения, боль и смерть, то последуют примеру Кризы. Но это все произойдет в далеком будущем, а пока не произошло, Кронов будет на них смотреть…
