странные фокусы. Тревогу вытеснила неловкость. И нежелание причинять беспокойство.
Джеймс не без труда поднял Сэма с заднего сиденья (для своих семи лет он был крупным и весил много, целую тонну) и внес его в дом. Женщина-неврач проводила его в кабинет. Джеймс положил Сэма на коричневую виниловую кушетку с регулирующейся высотой, покрытую бумажной простынкой. Он потоптался по помещению, пока она делала все то, чему учат медсестер (температура, давление, пульс), никак не беспокоя Сэма. На стене он обнаружил большой сертификат в нарядной рамочке, а рядом с ним еще один, поменьше, не такой выдающийся: Силвия Энн Касл, старшая сестра.
— Как давно он спит? — спросила, он; отдирая липучки тонометра.
— Как давно? Около получаса. Он потерял сознание, потом очнулся, потом заснул. В машине.
— С вашего позволения, я его разбужу.
— Да, конечно.
— Как его зовут?
— Сэм.
Склонившись над мальчиком, она погладила его по лбу (абсолютно сухому).
— Сэ-эм, — пропела она. — Сэ-эм. — Так нежно, что Джеймс удивился, с какой готовностью Сэм открыл глаза и заморгал. Обычно, для того чтобы его разбудить, нужно было устроить что-то, эквивалентное падению самолета на крышу дома. — Не бойся. Ты просто спал. Я хочу снять с тебя джемпер. Хорошо? Ты можешь поднять руки? Вот так, мой хороший.
Она раздела Сэма до пояса. Он с серьезным видом ей помогал. Она достала из шкафчика предмет, похожий на карандаш, и посветила им ему в глаза.
— Я делаю только то, что сразу же сделали бы в любом приемном покое, — спокойно сказала она, положила офтальмоскоп обратно в шкафчик и села на кушетку рядом с ним. — Как ты себя чувствуешь? Что-нибудь болит? Голова? — Она погладила ему лоб.
Сэм наблюдал за ней с благоговейным ужасом; его маленькая белая грудь казалась болезненно тощей рядом с этой крупной, тяжелой женщиной.
— Нет. Только горло болит, — четко доложил он, попытавшись, впрочем, придать своим словам немного драматизма.
— Давай-ка посмотрим. Открой рот.
Она включила лампу, повернула ее в его сторону, достала из нагрудного кармана очки, надела их и заглянула Сэму в рот.
— Хорошо. Можешь одеваться.
Джеймс беспомощно крутился рядом.
— С ним все в порядке? — смущенно выпалил он. Силвия Касл подняла на него глаза.
— Очевидно, что непосредственной угрозы нет. Вы говорили, что был какой-то приступ?
С чего начать...
— Он закричал, а потом потерял сознание. Только это был не просто крик, это...
— С ним раньше случалось такое?
— Нет. Никогда.
— Простите за вопрос, с ним ничего не происходило перед этим?
Джеймс не сразу понял вопрос.
— А. Нет.
— Были какие-нибудь затруднения дыхания? Кусал язык? Конвульсии, судороги?..
— Нет, я бы не сказал, но...
— Головой не ударялся?
— Нет.
— Что-нибудь еще, что бы вы могли рассказать? — Она смотрела Джеймсу прямо в глаза.
— Нет, — сказал он наконец. — Просто кричал.
— Хорошо. Благодарю вас. — Она повернулась к Сэму. — Сэм? Ты помнишь, что случилось?
— Я рисовал. А потом мне показалось, будто я падаю в какую-то яму. А потом я был на столе.
— Все верно, он упал в яму, которую я копал. Он что-то говорил...
— Минутку, пожалуйста, — остановила она его. — Сэм, ты странно себя чувствовал, когда падал в яму? У тебя не было, ну, я не знаю, какого-нибудь непонятного ощущения, как будто тебе все снится?
— Нет, но там был кто-то, и он что-то мне говорил, и у него была палка.
— Это был я. С лопатой.
Она некоторое время неотрывно смотрела на Сэма, а он, виновато моргая, смотрел на нее.
— Хорошо. Если вы хотите подождать доктора, он скоро приедет. Если хотите, покажите его доктору. Доктор скажет, что надо делать.
Она прошла к раковине и вымыла руки.
— Я принесу вам чаю. Посидите, пожалуйста, в приемной. Сэм, хочешь апельсинового сока?
Сэм грустно кивнул. Он выглядел слегка разочарованным. — Да, пожалуйста.
Все было не так, как в сериале «Катастрофы». Не хватало машин.
* * *
В приемной, где они сидели, был электрический камин и изодранные журналы вроде «Панча» и «Леди». Сэм начал было рассматривать комиксы в «Панче»; он прочитал подписи к рисункам, задумался о чем-то, потом начал:
— Пап...
Вернулась Силвия Касл с чаем и апельсиновым соком.
— Это ваша машина стоит у ворот? — неодобрительно спросила она, протягивая Джеймсу чай.
Джеймсу пришлось признаться.
— Боюсь, мне придется попросить вас переставить ее, мистер?..
— Туллиан. Джеймс Туллиан.
— Мистер Туллиан. Дело в том, что именно на том месте паркует свою машину доктор. Вы можете переставить свою машину чуть дальше.
— О да, конечно, — тут же отреагировал Джеймс на властный голос сестры Касл. Он подумал, что многим тысячам людей довелось испытать точно такие же чувства. Он потрепал Сэма по голове. — Вернусь через минуту, шеф.
Сэм посмотрел, как он уходит, а потом озадаченно уставился в комиксы. Силвия несколько секунд смотрела на серьезного мальчика; что-то тревожило ее в нем, но она не могла понять что. Она нахмурилась, вышла на улицу, встала у дверей. Здесь она поняла, в чем дело.
Бормотание. Тягучее, немузыкальное, нудное, похожее на жужжание пчелы. Она прислушалась; он останавливался только, чтобы перевести дыхание. Он непрерывно бормотал. Бормочет, кричит, теряет сознание. Без дела не сидит. Нет ничего удивительного, что его отец ополоумел. А где, кстати, его мать? Она вздохнула и вернулась в кабинет, чтобы завести новую карточку, на Сэма Туллиана. Она не удивится, если эта карточка быстро растолстеет. А карточки мистера и миссис — это лишь вопрос времени.
* * *
На этот раз Льюин лишь раздраженно посмотрел на Адель, когда увидел, как она идет по тропинке с собакой. Он тут же заметил, что в руке она держит кость, но это его не удивило. У него начало создаваться впечатление, что ее лифт не доходил до верхнего этажа, как сказал бы Дэйв, ненасытный читатель американской литературы (обычно такие высказывания относились к Дилайс).
— Это всего лишь я! — крикнула она и помахала рукой. Льюин оторвался от мотора и вежливо улыбнулся ее объяснению. Ей жутко неприятно причинять ему столько беспокойств, но если он не против, она бы подождала звонка Джеймса у него...
— Значит, у него есть номер моего телефона, так? — спросил Льюин, подняв брови.
— О, черт! Простите. Я не знаю. Ваш номер есть в справочнике?
— Нет.
— Черт!
Будь прокляты эти нелепые подозрительные люди! Ну какого хрена его там нет! Ей так хотелось орать на него, но она сдержалась. Соседи.
Льюин вздохнул.
