Виннету! Ты заслужил это, клянусь Богом! Ха-ха-ха!
Что делать? Может быть, после долгих поисков мы бы в конце концов и нашли дорогу к пещере, но ни Сантэра, ни золота там бы уже не было. Медлить было нельзя, я в несколько прыжков спустился немного ниже, туда, где находилась скальная площадка, — оттуда было удобнее стрелять. Я взвел курок и вскинул штуцер.
— Ха-ха-ха! Он хочет убить меня! — бесновался Сантэр. — Так уж и быть, сделаю тебе одолжение и встану поудобнее.
Он исчез и вскоре появился на каменном козырьке, нависавшем над пещерой. Встав на самом краю обрыва, Сантэр взмахнул рукой. В его кулаке было зажато что-то белое. У меня внезапно закружилась голова, к горлу подступил комок.
— Смотрите! — вопил он. — Вот оно, завещание Виннету! Я выучил его наизусть, и мне оно больше не понадобится. Вам же оно не достанется никогда!
Он рвал бумагу на мелкие кусочки и бросал обрывки в воздух; медленно кружась, они опускались на воду. Слова «гнев» или «ярость» ничто по сравнению с тем, что я тогда почувствовал.
— Подлый негодяй! — крикнул я. — Послушай меня!
— С удовольствием, — послышалось сверху.
— Инчу-Чуна и Ншо-Чи шлют тебе привет!
— Премного благодарен!
— Не стоит благодарности! От имени Виннету я посылаю тебе эту пулю!
Я снова вскинул ружье, совершенно уверенный, что не промахнусь. Обычно мне хватало одного мгновения, чтобы прицелиться, но вдруг я увидел, что мушка пляшет. Неужели дрогнула моя рука? А может быть, пошевелился Сантэр? Или это дрогнула скала?
Боже мой! На наших глаза скала качнулась, послышался тяжелый глухой звук взрыва, из пещеры повалили клубы дыма. Казалось, что невидимый исполин толкнул могучей рукой верхнюю накрененную часть скалы, и она медленно поползла вниз. Сантэр, почувствовав, что теряет опору, завопил, взывая о помощи. В следующее мгновение гигантская каменная глыба обрушилась и с ужасающим грохотом упала в озеро, увлекая за своими обломками и негодяя! Сверху, над рваным краем скалы, вились маленькие облачка дыма.
Я стоял, как громом пораженный, не в силах вымолвить ни слова.
— Уфф! — воскликнул Пида, воздевая руки к небу. — Великий Дух сам покарал его и опрокинул под ним скалу.
Тилл-Лата, заметно побледневший, несмотря на бронзовый оттенок кожи, указал рукой на воды озера, напоминавшие огромный кипящий котел, и сказал:
— Злой Дух бросил его в воду и не вернет его, пока не наступил конец этого мира. Он был проклят.
Я молчал. Мои сон! Мой вещий сон! Пропасть поглотила золото! Пропасть поглотила Сантэра! В последнее мгновение Бог удержал мою руку и заменил суд человеческий своим судом, а приговор Сантэр сам привел в исполнение — собственными руками: он поджег фитиль и тем самым казнил себя ужасной казнью.
Внизу к скале бежали наши воины. Оба вождя, бывшие со мной, быстро спускались к воде, чтобы проверить, не остался ли Сантэр в живых. Но нет! Обломки скалы похоронили его на дне озера.
Внезапно я, человек сильный, которого до сих пор ничто не могло потрясти, почувствовал неимоверную слабость. Ноги мои задрожали, мне пришлось присесть. Голова кружилась, я закрыл глаза, но ясно видел перед собой качающуюся скалу, а в ушах у меня все звучал и звучал душераздирающий вопль Сантэра.
Почему же так случилось? По-видимому, Виннету предусмотрел, что завещание может случайно попасть в руки врага, и устроил тайник таким образом, что только я мог без риска для жизни добраться до золота. Наверняка, прочти я в завещании зашифрованное для меня описание пути к сокровищам, я понял бы, где находится ловушка. Но где же золото? Осталось оно в скале или же вместе с обломками рухнуло в воды Деклил-То?
Я не жалел о золоте. Если оно покоится на дне озера, пусть там и лежит хоть целую вечность. Невосполнимой потерей казалось мне то, что навсегда утрачено завещание моего краснокожего брата… Но, вспомнив о падавших в воду обрывках завещания, я сразу же пришел в себя и почувствовал прилив сил. Вскочив на ноги, я быстро спустился вниз, чтобы собрать и сохранить то немногое, что еще, возможно, осталось от последней воли Виннету. Посреди озера что-то белело. Раздевшись, я прыгнул в воду. Это действительно был клочок бумаги.
Я долго плавал по озеру во всех направлениях и отыскал еще три клочка. Когда они просохли на солнце, я попытался прочесть расплывшиеся от воды буквы. Но мне так и не удалось установить связи между отдельными словами, которые еще можно было разобрать: «…половину получит…», «…нужна…», «…под скалой…», «…разделить…», «…не мстить…».
Это было все, что осталось от завещания. Я до сих пор храню эти обрывки бумаги, как святую реликвию.
Когда же я пришел в себя после потрясения окончательно, мы начали тщательно обследовать окрестности. Часть апачей отправилась искать лошадь Сантэра. Ясно, что животное находилось невдалеке, привязанное к дереву или стреноженное, и, если бы мы его не нашли, оно погибло бы голодной смертью. Остальные снова пошли со мной на вершину горы, чтобы попытаться найти дорогу в пещеру, которой больше не существовало.
Мы долго бродили по горе, пытаясь и так и сяк подступиться к неприступной скале. У меня в мозгу неожиданно всплыла последняя фраза, прочитанная мною в завещании: «… там сойдешь с лошади и взберешься…» Вдруг меня осенило: разве мы взбираемся только на горы? А если Виннету говорил о дереве? Рядом со скалой действительно росла огромная ель, и сучья ее касались скалы. Я взобрался на дерево, и под одним из сучьев увидел удобный выступ в три фута шириной, по которому можно было без труда добраться до пещеры, то есть до нынешнего рваного края скалы. Большие и маленькие обломки камней укрывали бывшее дно пещеры.
По моей просьбе апачи поднялись ко мне, и с их помощью я перевернул каждый обломок, каждый камень, но не нашел ничего, что навело бы нас на след или натолкнуло на догадку. Апачи знают о значении малейших следов и умеют делать из них выводы, однако, сколь мы ни старались, ни зоркие глаза, ни живой ум не выручили нас.
К вечеру мы спустились на берег озера, чтобы переночевать там. Апачи, посланные на поиски лошади Сантэра, нашли ее и привели к месту стоянки. Я вытряхнул из переметных сум все содержимое, однако не обнаружил ничего достойного внимания.
Мы провели у Темной Воды четыре дня, с утра до вечера пытаясь найти след, ведущий к золоту, но поиски наши не увенчались успехом. Я совершенно уверен, что, будь золото укрыто в скале, мы непременно добрались бы до него. Но оно покоилось на дне озера рядом с тем, кого оно погубило. Так мы и вернулись на Пекос без убийцы Инчу-Чуны и Ншо-Чи, но удовлетворенные тем, что месть наконец свершилась.
…Вот так и погибло навсегда завещание вождя апачей, как погиб он сам, как вскоре погибнет все краснокожее племя. И хотя оно богато одарено от природы, ему не суждено вознестись к высокой цели и выполнить свое назначение — словно летящие по воздуху обрывки завещания вождя, скитаются по земле краснокожие воины без твердой опоры. Скитаются по далеким равнинам, которые им некогда принадлежали…
Однако придет время, и всякий, кто побывает в долине реки Метсур, остановится у могилы вождя апачей и скажет: «Здесь покоится Виннету, великий краснокожий человек!» А когда в зеленеющей прерии истлеют останки последнего из индейцев, новое благородно мыслящее поколение, появившееся на равнинах Дикого Запада, воскликнет: «Здесь покоится краснокожее племя. Оно могло бы стать великим, но история, увы, не дала ему обрести это величие!..»
Примечания
1
От французского sans (без) и английского ear (ухо).
2
Видимо, имеется в виду современный город Юнион-Сити /штат Калифорния/.
3
