Как утверждалось в документе, поступив таким образом, Сим пожертвовал всей своей разведывательной сетью. Ашиуры немедленно поняли, что их сообщения перехватывались и расшифровывались, поэтому сменили все: аппаратуру, шифры, время передач и маршруты. Только спустя восемь месяцев после прихода Лейши Таннер, деллакондцы начали восстанавливать то, что потеряли.
– Возможно ли это? – спросил я.
– Она была чрезвычайно умна. И заметь, ашиуры среагировали на свой провал не слишком изобретательно. Шифры были заменены не полностью, и они попытались компенсировать этот недостаток использованием древней формы их базового языка. Ты еще не дочитал до этого места.
– Я думал, у них нет языка. Они же телепаты.
– Нет разговорного языка, Алекс. Но им все равно нужна система для постоянного хранения данных и концепций. Письменный язык. Тот язык, который они использовали, имел классическое происхождение. Его знал каждый образованный ашиур.
– И Лейша?
– И Лейша.
– Теперь мы, по крайней мере, знаем, почему Сим постарался завербовать ее.
– Тем не менее, любопытно – сказал Джейкоб.
– Что именно?
– Я не о Таннер. Пойнт-Эдвард. «Немые» разрушили пустой город. Они наверняка знали, что там никого нет. Зачем было трудиться?
– Какая-нибудь военная цель неподалеку? – предположил я.
– Может быть и так. Но об этом ничего не известно. И еще одна странность: не последовало никакого возмездия. Сим мог бы появиться возле одной из ашиурских планет и сравнять с землей любой город по своему выбору. Почему он этого не сделал?
– Возможно, они эвакуировали всех из Пойнт-Эдварда, и поэтому он не хотел начинать цепь репрессий.
Мы нашли голографическое изображение Таннер, хранившееся вместе со снимками штабных офицеров с корабля «Меч Конфедерации». В то время ей было примерно двадцать семь лет, и она выглядела хорошенькой даже в сине-голубой форме флота Деллаконды. Однако приветливое выражение лица Таннер казалось явно неуместным среди озабоченных и мрачных физиономий окружавших ее мужчин.
Я попытался прочесть выражение ее глаз: она знала нечто такое, что спустя два века заставило Гейба пуститься по следу в Даму-под-Вуалью. Я растянулся на диване в нижней гостиной, глядя на неясное изображение. Жаль, что в те годы еще не существовало техники изокристаллов, насколько проще было бы связаться с ней и задать несколько вопросов.
Я все еще смотрел на Таннер, когда Джейкоб тихо сообщил мне о посетителе.
На стоянку за домом спускался скиммер. Изображение Таннер исчезло, а на верхнем экране появился летательный аппарат. Уже стемнело, и Джейкоб включил наружные лампы, освещающие дорожку. Я наблюдал, как пилот поднял фонарь кабины и легко спрыгнул на землю.
– Джейкоб, кто это?
– Понятия не имею.
Женщина знала, где расположены камеры. Она посмотрела прямо в одну из них и прошла мимо, решительно направившись к дому.
Я ждал ее.
– Добрый вечер, – сказал я.
Она была высокой, сероглазой, длинноногой, в плаще оливкового цвета. Ее лицо скрывала тень.
– Вы, должно быть, его племянник, – сказала она тоном, в котором сквозило легкое неодобрение. – Он что, действительно, был на «Капелле»?
Голос звучал хрипло, а в ее глазах отражался колеблющийся свет фонаря.
– Входите, пожалуйста.
Женщина быстро огляделась, скользнув взглядом по каменному демону.
Она сняла плащ и повесила его у двери, словно делала это уже не один раз. Незнакомка выглядела довольно привлекательной, хотя в ее чертах не было мягкости, глаза смотрели пронизывающе, а подбородок агрессивно вздернулся.
– Меня зовут Чейз Колгат.
Ее тон не допускал сомнений, что я должен знать это имя.
– Алекс Бенедикт, – представился я.
Женщина оценивающе оглядела меня, слегка наклонила голову и разочарованно пожала плечами.
– Меня нанял ваш дядя, он должен мне значительную сумму денег. – Чейз неловко переступила с ноги на ногу. – Мне жаль, что приходится говорить об этом в столь тяжкий для вас момент, но я думаю, вам следует знать.
Она отвернулась, прекращая обсуждение неприятной темы, и прошла в кабинет. Села у камина, Чейз поздоровалась с Джейкобом, который непринужденно и без колебаний сделал ей комплимент по поводу ее внешности. Затем робот принес теплый фруктовый напиток, приправленный ромом, и Чейз, отхлебнув немного, протянула руки к огню.
