Нет, думал Джош. Нет! Ублюдок врет! Еще минута просто не могла пройти!
Он пробежал мимо прилично одетого манекена отдела мужской одежды, но внезапно манекен ожил и прыгнул ему на спину, пытаясь пальцами выцарапать ему глаза. Он продолжал бежать, неся этого человека на себе, острые ногти впивались в щеки Джоша, а впереди стоял тощий негр с голой грудью, с отверткой в одной руке и крышкой от мусорного ведра в другой.
Джош на всех парах мчался на поджидающего убийцу, потом внезапно затормозил, скользя по полу. При этом он согнулся и качнул плечами. Человек на его спине разжал свою схватку и пролетел по воздуху, но цель Джоша не была достигнута. Вместо того чтобы врезаться в чернокожего, как надеялся Джош, разодетый псих пронесся через прилавок с летними рубашками и грохнулся на пол.
Чернокожий атаковал, двигаясь как пантера. Джош взмахнул битой, но крышка от мусорного ведра отклонила ее. Отвертка устремилась к животу Джоша; он дернулся в сторону, и оружие уткнулось в его ребро. Они боролись, почти прижавшись друг к другу, Джош отчаянно избегал выпадов отвертки и бесполезно пытался нанести сильный удар битой. Когда они схватились, Джош уловил краем глаза движения с обеих сторон – приближались другие желающие совершить убийство. Он знал, что если он не сможет вырваться от этого психа, с ним покончат, потому что приближался рослый мужчина с садовыми ножницами. Негр укусил Джоша за щеку, но тут Джош увидел, что с низу тот оказался не прикрыт, и со всей силы ударил ему ногой в пах. Когда черный псих согнулся, Джош нанес ему такой удар, от которого клацнули зубы. Тот, согнувшись и шатаясь, сделал два шага и рухнул как дерево.
Джош продолжил свой бег, дыхание хрипело у него в легких.
– Две минуты! – ликовал лорд Альвин.
Быстрее! – подгонял Джош себя. Скорее же, черт побери!
Отдел домашних животных был еще так далеко, а этот сукин сын жульничает со временем! Сохраните дитя! Сохраните…
Маньяк с напудренным лицом поднялся прямо перед Джошем из–за прилавка и швырнул в левое плечо Джоша железное колесо. Джош закричал от боли и упал в витрину с канистрами машинного масла, волна мучительной боли пронеслась от его плеча до кончиков пальцев. Он потерял бейсбольную биту; она откатилась на другую сторону прохода, так, что было не дотянуться. Белолицый псих атаковал его, безумно молотя железным колесом, а Джош в бешенстве сражался с ним. Колесо неожиданно опустилось рядом с головой Джоша, одна из канистр при этом оказалась пробитой, а затем они снова схватились как два зверя: убить, или быть убитым.
Джош ударил этого психа под ребра коленом и отбросил назад, но тот опять быстро вскочил. Они покатились в машинном масле на полу, соперник Джоша извивался как угорь. А потом этот человек все же встал на ноги; железяка поднялась для удара по черепу.
Но его ботинки поскользнулись на масле, и он грохнулся спиной на пол. Джош сразу же оказался верхом на нем, одним коленом блокируя руку с железным колесом, а другим давя на горло. Он поднял обе руки и услышал свой собственный вопль, когда опустил цепь вниз, наваливаясь в то же время всем своим весом на его горло. Он почувствовал, как его локти ударилось во что–то мягкое, и алый отпечаток цепи остался на перекошенном лице, словно татуировка.
Джош с усилием поднялся на ноги, его легкие с трудом вбирали в себя воздух. Плечо терзала острая боль, но он не мог себе позволить обращать на нее внимание.
Продолжай идти вперед! – говорил он себе. Двигайся же, дурак!
Молоток пронесся мимо него из–за спины и ударился в витрину. Он поскользнулся, упал на колени. Во рту была кровь, она стекала по подбородку, а секунды шли. Он подумал о том таракане в сарае, который выжил несмотря на попытки уничтожить его ядами, несмотря на сапоги и ядерную катастрофу. Если такое существо как таракан обладает желанием жить, то он уж и подавно должен.
Джош поднялся. Он побежал по проходу, увидел три или больше фигур, направлявшихся к нему, и тут же перепрыгнул через прилавок в другой проход. Поворот налево – и перед ним проход, заваленный домашней утварью, котелками и сковородками. А дальше, в конце этого ряда, сидел лорд Альвин, глядя со своего трона. На стене за ним красовалась надпись “Домашние животные”. Джош мог видеть карлика, прыгающего в своей тележке, и лицо Свон, повернутое к нему. Плакса лежала уже так близко, но в то же время и так далеко.
– Одна минута! – объявил лорд Альвин по мегафону.
Я сделал это! – понял Джош. Господи Боже мой, я уже почти там! До ивового прута, должно быть, не более сорока футов!
Он двинулся дальше. Но тут раздалось низкое рычание и поднимающийся вой, и неандерталец с бензопилой выступил перед ним в проход, блокируя путь.
Джош судорожно остановился. Неандерталец, лысая голова которого сияла под светом ламп, ласково улыбался и поджидал его, зубья пилы – размытые очертания смертельного металла.
Джош оглянулся в поисках другого пути. Проход к отделу домашней утвари был непроходимо завален кухонной посудой, но был еще проход, который через десять футов поворачивал направо, и три маньяка, вооруженные ножами и садовыми инструментами, охраняли его. Он повернулся, чтобы возвратиться по пройденному пути, но примерно в пяти ярдах сзади стояли сумасшедший с рыболовной удочкой и зеленозубый псих с дробовиком. Он видел, что сюда же пробираются и другие, чтобы посмотреть финал игры “смирительная рубашка”.
Дело дрянь – осознал Джош. Но при этом не только для него – Свон и Леону убьют, если он не достигнет финишной черты. Другого пути нет, кроме как через неандертальца.
– Сорок секунд, друг Джош!
Неандерталец махнул в воздухе пилой, подзадоривая Джоша продолжать.
Джош был почти совершенно обессилен. Неандерталец держал эту пилу с детской непринужденностью. Неужели они прошли такой путь только для того, чтобы умереть в чертовом “Торговом Доме К”, полном сбежавших психов? Джош не знал, смеяться ему или плакать, он просто сказал: – Черт! – Ладно, решил он, раз уж им суждено умереть, он постарается сделать все для того, чтобы взять неандертальца с собой. Джош встал во весь рост, выпятив грудь и громко смеясь.
Неандерталец тоже ухмылялся.
– Тридцать секунд,– сказал лорд Альвин.
Джош откинул голову назад, постарался издать как можно более свирепый боевой клич, а потом бросился как несущийся грузовик.
Неандерталец стоял на прежнем месте, расставив ноги и помахивая пилой.
Но Джош в последний момент внезапно выскочил из ряда, пронесся по прилавку, и ветерок от пилы обдал его лицо, когда он проскакивал мимо. Ребра этого человека оказались открытой мишенью, и прежде чем неандерталец смог перенести пилу назад, Джош ударил по ребрам так, будто стремился сделать это еще с прошлой недели.
Лицо мужчины скорчилось от боли, и он отступил на несколько шагов, но не упал. Он снова обрел равновесие и бросился вперед, а пила прошла прямо возле головы Джоша.
У Джоша не было времени думать, только действовать. Он стремительно поднял руки перед лицом. Зубья пилы ударились в цепь вокруг его запястий, высекая искры. Вибрация заставила Джоша и неандертальца отшатнуться в противоположные стороны, но ни один из них все–таки не упал.
– Двадцать секунд! – проревел мегафон.
Сердце Джоша било как молот, но он был странно спокоен. Достигнет он финиша или нет, но он все же сделает это. Он припал к земле и осторожно продвинулся вперед, надеясь как–нибудь сбить с толку остальных людей. А потом неандерталец прыгнул вперед, быстрее, чем, по расчетам Джоша, может двигаться такой большой мужчина, и пила стала снижаться на череп Джоша. Джош начал отползать назад, но удар пилы оказался лишь маневром. Обутая правая нога неандертальца поднялась и ударила Джоша в живот, пинком выбросив его в проход. Он врезался в прилавок с котелками, сковородками и кухонными инструментами, загремевшими вокруг него металлическим душем.
Головы покатятся! – мысленно застонал Джош, и когда он быстро юркнул в сторону, неандерталец опустил пилу как раз на то место, где он только что лежал, сделав в полу прорез длиной в фут.
Джош быстро перекатился к другой стороне прохода и вскочил, нанося удар противнику прямо под челюсть. Неандерталец от удара выпрямился, а затем тоже врезался в витрину с домашней утварью, все
