обнаружили, что в туманности имеется космический коридор. И если у рьяллов не было случая, подобного тому, что приключился с «Завоевателем», вряд ли они догадываются о вашем существовании.
– А вам не приходило в голову, что они могли стать свидетелями того, как «Завоеватель» ныряет в туманность?
– Тогда они решили бы, что корабль погиб.
– А что, если какого-нибудь рьяллского капитана или астронавигатора это, скажем так, заинтриговало и он провел пару-тройку несложных вычислений, чтобы проверить, что может статься с кораблем, который ныряет в туманность.
– В таком случае, – вынужден был признать Барретт, – он мог бы прийти к выводу, что судно, снабженное защитным экраном, способно преодолеть туманность без каких-либо последствий для его экипажа.
– Именно, – подтвердил Гоуэр, – следовательно, мы должны быть готовы.
Банкет в честь альтанских гостей состоялся в офицерской столовой на внешней палубе корабля. Момент осевого вращения «Мстителя» был установлен так, чтобы поддерживать силу тяжести в размере 0,95 стандартной – то есть в точности такой, что и на Сандаре. Как и все обитаемые части цилиндрического судна, офицерская столовая была сконструирована таким образом, чтобы при необходимости то, что служило полом во время космических стоянок, становилось потолком во время движения. Два длинных металлических стола крепились к изогнутой палубе параллельно друг другу. Крепления на потолочной переборке свидетельствовали о том, куда перемещались столы во время перелета.
Адмирал Гоуэр и приглашенные лица пришли в офицерскую столовую в 19.58. К этому времени там уже собрались сандарские и альтанские офицеры – шли оживленные разговоры, и зал гудел от голосов. Кстати, среди сандарских офицеров оказалось и несколько женщин. И разумеется, именно они оказались в центре каждой группы беседующих.
Пока Дрейк шел к своему месту в центре главного стола, до него донеслись обрывки разговоров, и он с радостью для себя отметил, что, кажется, гости и хозяева нашли общий язык. Гул голосов стих. Присутствующие направились к своим местам. Пока они рассаживались за накрытыми белоснежной скатертью столами, стюарды в белых кителях из числа королевских пехотинцев наполняли бокалы и разносили закуски.
Спустя несколько минут адмирал Гоуэр поднялся с места и тихонько постучал вилкой по бокалу.
– Прошу вашего внимания, господа!
В зале тотчас воцарилась тишина, а взгляды присутствующих устремились на адмирала. Прошло несколько секунд, и тот, удовлетворенно кивнув, продолжил:
– Дамы и господа! Прежде всего я хотел бы поприветствовать наших альтанских гостей. Надеюсь, за свое недолгое пребывание на борту нашего флагмана вы уже увидели немало интересного. Обещаю, что, прежде чем вернетесь к себе, вы увидите еще больше. Если у вас имеются вопросы – буду рад на них ответить. Не стесняйтесь, прошу вас. Только так мы сможем еще лучше познакомиться.
А теперь несколько замечаний общего характера. Каждый из присутствующих здесь заслуживает самых добрых слов. Не каждому выпадет честь быть включенным в состав экспедиции, – а только лучшим из лучших, достойнейшим из достойнейших. И это воистину так, ибо перед нами поставлена геркулесова задача. Задача архисложная, и ее успешное решение зависит от вклада каждого из нас в отдельности и всех вместе взятых.
Наш первейший долг объединить два флота в один, целостный и единый. Думаю, что это нетрудно. В конце концов, и вы, и мы ведем свой род от колонистов Нью-Провиденс. У нас с вами общие предки, общая история и традиции. Но нас объединяет нечто большее. Оба наших народа борются против общего смертельного врага. А что, скажите, скрепляет лучше, чем ощущение общей опасности. И наш с вами случай – не исключение.
С другой стороны, было бы наивно закрывать глаза на тот факт, что более чем за столетие исторические судьбы наших народов разошлись. Мы, сандарцы, неисправимые роялисты и можем показаться вам, воспитанным в других традициях, авторитарными, бессердечными и даже циничными. И если вы хотите подобрать ключик к нашему национальному характеру и личности каждого из нас, прошу вас помнить о том, что нынешнее поколение сандарцев не знало и не знает, что такое мирная жизнь. Вы, альтанцы, потому и являетесь приверженцами своей парламентской демократии, что космические сражения обошли вас стороной. Вполне возможно, что нам покажется, будто вам не хватает тех качеств, которые мы считаем неотъемлемой частью настоящего воина.
Надо быть готовыми к тому, что между нами возникнут разногласия. И если такое произойдет, прошу вас, не держите свое мнение при себе, поделитесь им. Только так, работая сообща и доверяя друг другу, мы сможем добиться успеха и оградить себя от опасности. – Гоуэр сделал паузу, выжидая, пока присутствующие до конца осознают сказанное. – А теперь, я полагаю, к вам хочет обратиться мой новый заместитель.
Дрейк встал с места и заговорил о Земле, о мощной космической флотилии, которую Галактический Совет отправит на помощь их мирам, как только связь с материнской планетой будет восстановлена. Он говорил о том, что пора раз и навсегда очистить систему Айзер от рьяллов, выдворить их за пределы освоенного человечеством пространства.
– За тех из нас в этом зале, кому выпала нелегкая честь сразиться за воссоединение человечества! – завершил он свою речь. – Так исполним же наш долг!
Адмирал Гоуэр поднял свой бокал и дал знак остальным следовать его примеру.
– Дамы и господа! Поднимем бокалы за Его Величество короля и за премьер-министра. Пусть Бог дарует им мудрость, долгую жизнь и победу!
Хозяева и гости осушили первый бокал, и Дрейк предложил новый тост:
– За Землю!
Офицерская столовая огласилась воодушевленными возгласами.
ГЛАВА 8
Двадцать два звездолета неподвижно повисли в космической пустоте. На их бронированных боках играли тусклые отблески Напье и неяркое голубоватое свечение Антаресской Туманности. Увы, это дух захватывающее зрелище, эта игра света и тени, достойная разве что кисти сюрреалиста, оставалась незримой для трех тысяч астронавтов, исследователей и политиков – тех, кто находился внутри.
Невооруженному глазу могло показаться, будто каждый из кораблей скитается в космосе в одиночку. Даже «Мститель» – самое крупное судно эскадры – оказался вне пределов видимости для своих ближайших соседей. Тем не менее впечатление это было обманчивым. На борту каждого звездолета имелась техника куда более чувствительная, нежели человеческий глаз. И для тех, кто денно и нощно дежурил у экранов мониторов, истинные размеры и численность эскадры были видны как на ладони.
На каждом таком экране светились двадцать две яркие точки, расположившиеся кольцом вокруг бледного, неясно очерченного эллипса – точки перехода Напье – Антарес. Иногда между точками проскакивала крошечная золотистая искорка – это транспортный модуль перебрасывал с корабля на корабль людей, запчасти или снаряжение. Время от времени пара таких светящихся точек покидала круг и, приблизившись к точке перехода, ныряла в туманность.
После каждого такого прыжка в космический омут на других кораблях в течение нескольких минут раздавался сигнал боевой тревоги. Звучал он и тогда, когда из туманности выныривала очередная пара звездолетов. Возвращавшиеся корабли неизменно искрились голубоватыми разрядами. Правда, сияние это быстро тускнело по мере того, как антирадиационные экраны возвращали в окружающий космос отраженную энергию. И тем не менее первые несколько мгновений корабли являли собой воистину феерическое зрелище.
Прошло три месяца с того момента, как альтанцы объединили свои силы с сандарцами. Все это время было посвящено учениям – начиная с отработки совместных маневров и кончая экстренной эвакуацией. Этих трех месяцев Ричарду хватило, чтобы понять – адмирал Гоуэр из тех, кто и с себя, и с подчиненных спрашивает по максимуму. Блестящий организатор, адмирал каким-то образом умел не опуститься до роли мелочного надзирателя и погонялы, а лишь воодушевлял вверенную ему эскадру на подвиги. Неудивительно, что Ричард Дрейк мог многому у него поучиться.
