Наконец домики расступились, и я вышел на берег, прямо к броду. Чуть в стороне из воды торчало несколько полусгнивших бревен, бывших, по-видимому, когда-то опорами моста. И именно там, в густом прибрежном тальнике, разросшемся на месте бывшего въезда на мост, кто-то прятался.
Истинное Зрение давало мне круговой обзор, поэтому я повернулся спиной к опасным зарослям, вроде бы рассматривая брод и в то же время внимательно наблюдая за кустами. Буквально через секунду верхушки кустов задрожали, и я понял, что сейчас последует бросок неизвестной твари. Я мгновенно набросил на себя пелену и метнулся в сторону от тропы.
В ту же секунду на месте, где я только что находился, выросла огромная туша Зверя. Двигался Зверь действительно с совершенно убийственной скоростью, но в этот момент он застыл на месте, пораженный отсутствием противника, который только что стоял здесь и не мог предполагать о его нападении.
Зверь обиженно рявкнул и завертел головой, высматривая, куда делась его добыча. Тут я его и рассмотрел.
Передо мной стояло существо высотой в два человеческих роста и соответствующей толщины, покрытое от плеч до пяток серой с зеленью чешуей. При этом крупные пластинки матовой чешуи напоминали скорее бронированный панцирь, чем шкуру рыбы или ящерицы. Передние лапы этого монстра были длиной почти до колен, а три толстых пальца, которыми они заканчивались, посверкивали длиннющими, зеленовато посверкивающими когтями. Короткие, кривые, тумбообразные ноги, опирающиеся на прибрежный песок огромными, плоскими, вывернутыми внутрь ступнями, переносили эту огромную тушу с удивительной легкостью, оставляя тремя когтистыми пальцами глубокие борозды на земле.
Теперь я прекрасно понимал, каким образом сносились мосты, ломались стены домов, отрывались головы и вспарывались животы у несчастных жертв Зверя. Передо мной стоял совершеннейший разрушитель.
Но самым кошмарным в этом монстре была его голова. Огромное бронированное тело, снабженное убийственными конечностями, оканчивалось самой обычной человеческой головой, покрытой темной спутанной гривой волос, почти скрывающей лицо. Все части этого лица были самыми обычными, кроме глаз. Выпученные, с покрытыми красноватыми прожилками белками, они напоминали странно разрисованные шарики для пинг-понга, приклеенные под надбровными дугами.
И еще одно… Когда Зверь откинул лапой волосы с лица, я увидел жуткий багровый жгут рубца, пересекающий левую щеку от виска до подбородка и уродующий губы кошмарным узлом.
Я начал медленно обходить Зверя по кругу, стараясь зайти ему со спины, но он, до этого стоявший ко мне в полоборота, тут же резко повернулся и уставился прямо мне в лицо своими кошмарными глазами. Я замер на полушаге, не понимая, как он определил мое местоположение.
Несколько секунд мы стояли совершенно неподвижно, внимательно наблюдая друг за другом, пока я не понял, что Зверь меня не видит.
«Скорее всего он просто уловил шорох моей одежды, когда я двинулся с места», – мелькнула у меня успокоительная мысль. Однако если у него настолько чуткий слух, моя задача значительно усложнялась.
И тут я увидел совершенно невозможную вещь. Багровый рубец на его щеке шевельнулся и чуть передвинулся ближе к глазу!
Сперва я решил, что мне это показалось и что на самом деле это просто была короткая гримаса, но переместившийся шрам заметно оттянул Зверю левое веко книзу, так что никакого обмана зрения у меня не было. «Да и какой обман может быть у Истинного Зрения?…» – подумалось мне. Но тогда получалось, что этот кошмарный рубец жил своей собственной жизнью, отличной от жизни лица, на котором он распластался!
В этот момент Зверь глухо заревел… Нет! Он явно пытался заговорить, но рубец, пересекавший его губы, полностью лишал его этой возможности. Вместо слов из искореженного рта вырывалось бессмысленное, но угрожающее ворчание.
Мне необходимо было получше изучить этот странный шрам, и я бросил в него слабый магический импульс, одновременно на всякий случай резко смещаясь влево.
Именно это небольшой перемещение меня спасло! Не успел мой импульс коснуться лица Зверя, как он тут же атаковал место, из которого импульс был направлен. Огромная лапа, увенчанная здоровенной трезубой вилкой, со свистом пронеслась всего в нескольких сантиметрах от моей головы.
Мы снова застыли друг против друга, только теперь расстояние между нами значительно сократилось. Я оказался в опасной близости от растопыренных лап бронированного чудовища, которое напряженно ловило малейшее мое движение, а может быть, самое мое дыхание. У меня не было возможности даже сбежать, потому что заклятие Серой тропы надо было обязательно сказать вслух, а именно этого я сделать никак не мог.
Дальнейшие мои действия прошли на уровне подсознания. Я согнул правый указательный палец, и в ответ на это движение веточка кустарника, шагах в четырех от Зверя, с резким треском надломилась. С мгновенным запаздыванием я бросил еще один магический импульс к шраму, украшавшему его лицо, пытаясь получше разобраться в его природе.
Зверь метнулся к треснувшей ветке, занося лапу для удара, и вдруг завертелся на месте, запутанный собственными ощущениями. Слух и зрение толкали его к сломанному кусту, а чувство магии тянуло в противоположную сторону. Он снова заревел, задрав лицо к голубому утреннему свету.
И тут я наконец понял, что представлял собой этот шустрый багровый рубец, и содрогнулся, представив себе ощущения бедняги Пропата.
Это был паразит! Паразит, подсаженный на кожу человека и обладавший жуткой магической способностью. Пока он прятался под кожей человека-носителя, тот ничем не отличался от обычных людей и вел себя как нормальный человек.
Но стоило паразиту в какой-то, одному ему удобный момент выползти и расположиться поверх кожи, как человек перекидывался в такого вот жуткого монстра.
Более того, в таком положении паразит диктовал человеку, носившему его, и поведение, и действия. Но самое кошмарное заключалось в том, что человеческий разум полностью осознавал свое состояние, а трансформированное тело, не подчиняясь человеческой воле, выполняло самые зверские распоряжения своего кошмарного хозяина.
От сумасшествия человека спасало только то, что, перекинувшись обратно в человеческий облик, он напрочь забывал, что с ним происходило в обличье монстра. Я понял, что таким образом паразит устранял возможность самоубийства своего носителя, в то время когда тот мог распоряжаться своим телом!
Короче говоря, теперь я действительно знал об этом паразите все, даже то, что зовут его «Метка Аримана».
Вся эта информация пришла ко мне отраженным сигналом моих магических импульсов мгновенно, как озарение. И теперь мне стала ясна до конца стоявшая передо мной задача. Мне необходимо было уничтожить багровый рубец, пересекавший щеку Зверя, до того, как он снова спрячется в человеческой плоти. «Хотя, – усмехнулся я про себя, – вряд ли он станет прятаться, пока не разделается со мной… Или пока не поймет, что у меня есть против него оружие…»
А вот подходящего оружия-то у меня, похоже, не было. Я вообще плохо представлял себе, что может уничтожить Метку Аримана. Конечно, если бы у меня было время, я смог бы подобрать подходящее заклинание, да только именно время было в большом дефиците.
А между тем мое тело стало затекать от неподвижного состояния. Надо было что-то предпринимать.
И тут меня действительно озарило! Серебро! Если уж что-то и способно
