замечательное окончание этого дурацкого дня. Позавчера день начался хорошо, а кончился плохо. Вчера и начался замечательно, и кончился блестяще… Сегодня начался совсем плохо, а как кончится? Ну если придет Лена, то великолепно.
Постой, что значит «если»? Обязательно придет! Вот только когда? Пора бы уже… Наверное, решила, пусть он потомится в ожидании, у них, глупых девчонок, такое правило – опаздывать. Прямо предрассудки какие-то, непременно опаздывают, обязательно отказывают в первую ночь… Да это же правила прошлой эпохи, правила их родителей, к чему они современной молодежи? Зачем все эти условности, когда можно быть простым и естественным! Любишь, так покажи это! Нет, начинаются игры, ужимки… Нужно будет объяснить ей, что с ним такие номера не пройдут. Он не станет сидеть и ждать ее как дурак. Он не какой-то там слабонервный слизняк. Вот еще тридцать минут ждет, а потом… Потом… Ну, он придумает, что будет делать, если она за это время не появится.
Лена в отведенные ей полчаса не уложилась. Рыков, кляня себя за малодушие, отвел ей еще столько же. Он уже устал метаться по квартире, но остановиться не мог. Амнистированный волк испуганно забился в свою «нору» под креслом и только глазами следил за перемещениями одичавшего хозяина.
Прошло еще полчаса, а Лены все не было. Толик окончательно решил, что она над ним просто посмеялась. Конечно, нашла себе мальчика для розыгрышей! Ну погоди, ты меня узнаешь! Может, с другими у тебя и проходили такие номера, но не со мной!
Ругая себя последними словами за слабохарактерность, – мужчина должен быть сильнее и выше всяких бабских хитростей, – Толик понесся к дому, в котором жили Панины. На ходу он вспомнил, что не удосужился узнать номер ее квартиры, а потому решил подождать ее возле подъезда. Если обманщицы еще нет дома, то он увидит, во сколько и с кем она вернется. А если дома, то когда выйдет и куда направится. Да, но она может увидеть его с балкона! Толик свернул к кустам и сел на лавочку спиной к окнам. Ну вот, здесь он укрыт от глаз Лены и ее любопытных соседей. Пропустить Лену Толик не боялся, дорожка, ведшая к дому, проходила метрах в десяти от его убежища, так что удобнее места для наблюдения было просто не найти.
В засаде он просидел минут сорок. Господи, что это были за минуты! Пытка, другого слова не подобрать! Стоило только послышаться стуку каблучков, мелькнуть платью, как он нервно подскакивал. Но всякий раз это оказывалась не она. Лены все не было. Толик, плюнув на собственную гордость, пошел к подъезду. Может быть, как когда-то было в старых домах, там есть список жильцов и он найдет номер ее квартиры? На Большой Тульской, где жили родители, такой список сохранился до сих пор. Он уже давно был не правильный, ведь за долгие годы переменилось сколько жильцов, но все равно продолжал висеть.
В его новом доме такого списка не было. Не было его и в том, в котором жили Панины. Обнаружилась лишь подозрительно посмотревшая на него бабка неприятной наружности, да еще вредная девчонка, которая заявила, что Панины в этом доме не живут, а он пусть здесь не ходит, а то она милицию вызовет.
Толик вернулся к своей лавочке. Он был уже сам себе противен своей нетерпеливостью и слабоволием, но ничего поделать с собой не мог. Ах если б можно было стать невидимкой, тогда бы он прошелся по всем квартирам, нашел бы ту, в которой она живет, и посмотрел, чем она занимается. Вдруг она там с кем-нибудь сидит… Нет, такого не может быть! Лена не такая! Наверное, у нее что-то случилось, а он, вместо того чтобы помочь, сидит на лавочке и воображает гадости всякие. А может, даже…
Господи, какой же он осел! Лена же могла зайти куда-нибудь, а оттуда пойти прямо к нему домой! И сейчас ждет там, а он тут Отелло разыгрывает! Мавр несчастный!
Толик, не обращая внимания на прогуливающихся старушек, которые испуганно шарахнулись при его неожиданном появлении, понесся что было сил к дому. Он, конечно, не спортсмен и уж точно не стайер, но расстояние-то всего ничего! Правда, и этого хватило, чтобы запыхаться, но кто будет придавать этому значение?
На ходу отметив, что у подъезда Лены нет, Толик с замиранием сердца вызвал лифт. Предчувствие подсказывало ему, что и у дверей он ее тоже не увидит, но вдруг…
Предчувствие не обмануло – Лены не было. Толик тяжело опустился на ступеньку. Ему хотелось плакать, но чувство гордости не позволяло. Ведь он потом будет презирать себя. Но как тяжело! И за что ему это, за какие такие грехи? Что он такого плохого сделал, чем это заслужил?
Нет, вот теперь он точно пойдет назад, найдет квартиру Паниных и все ей выскажет! Пусть она знает, он не тот мальчик, над которым можно смеяться!
Толик сорвался с места и побежал вниз по лестнице.
По мере того как сокращалось расстояние до дома Лены, решимость Толика ослабевала. Легко сказать ворвется… А куда? И как? Под каким предлогом? И как это будет выглядеть? Он что, будет звонить во все квартиры подряд и спрашивать, не живут ли здесь Панины? Опыт уже есть – та девчонка, которая его отшила. Дождешься, что вызовут милицию и этим все и кончится…
Тогда как же быть? Смириться и ждать завтрашнего утра, а там уж на работе объясниться? Да, отличная идея! Вот уж подходящее место для таких разговоров. Самое то, чтобы вылететь с работы.
Ну хорошо, это отпадает. Но что делать? Утереться и сделать вид, что ничего не произошло? Или изобразить этакую горделивую неприступность? Так и ходить все время надутым индюком. Да он же станет всеобщим посмешищем! Нет, не вариант. А как насчет холодной сдержанности? Вежливости, смешанной со снисходительным презрением? Или взять наукой? Да-да, в чем он силен, так это в программировании. Так вот этим и добивать! Вот! Это самое правильное, показать ей, что она полный ноль… И довести до истерики. Она же сама призналась, что знаний у нее маловато, может наделать ошибок. Вот пусть запутается, а он потом посмотрит, приходить на помощь или нет! Отлично, так и нужно будет сделать…
И тут Толик увидел вчерашнего мужчину, о котором Лена говорила, что он ее сосед. Тот легким прогулочным шагом шел к своему подъезду. Это был шанс, и Толик не мог его упустить.
– Простите… – Толик едва успел догнать и схватить за локоть плохо знакомого человека. Еще вчера он бы этого ни за что не сделал, а теперь… Что поделаешь, придет нужда – сделаешь и не такое. – Простите, пожалуйста! Мы вчера с вами виделись… В подъезде, у лифта. Вы еще с Леной уехали. На лифте…
Сосед с улыбкой слушал скороговорку Толика. Он конечно же вспомнил молодого человека дочери его товарища, но ему хотелось составить собственное мнение о парне. Вроде бы из хорошей семьи, не хам… и искренен.
– Да-да, я припоминаю вас, – наконец пришел он на выручку Толику. – И что же вы от меня хотите?
Толик замешкался. Как бы так выразиться, чтобы не выглядеть смешным и в то же время ему поверили? Сказать правду? Это означало бы признаться, что он оказался таким тюхой, что любая пустышка может
