программистов…
– Не останемся! – отрезал Кукловод. – Сегодня уж как-нибудь отработаем, а к вечеру я бородатого выпушу. Да и девку… может быть. Так что завтра с утра уже все будет в порядке. Посмотрим, может, после обеда и сын гинеколога освободится, с ним я вообще церемониться не собираюсь! Джеймс Бонд нашелся… доморощенный…
– Ладно, сейчас доставим! – сказал Кокакола и со смешком добавил:
– А может, ты решил на мальчиков переключиться? Мартышки надоели?
От возмущения Кукловод не сразу нашелся, что ответить, а когда сообразил, было уже поздно, Сериков вышел из связи и в трубке начмеда раздались короткие гудки.
– Да пошел ты! – Зырянов зло сверкнул глазами и скривился в брезгливой гримасе. – Поболтай еще, и тебе мозги вправим!
– Дай команду, пусть готовят операционную! – на ходу, не оборачиваясь, приказал он Чухнину и быстрым шагом направился к своему кабинету. – И люди пусть будут на месте, скоро начнем дрессуру.
Открыв глаза, Толик увидел склонившееся над ним незнакомое лицо в медицинской маске. А это что еще за новость? Разве он болен? Он прекрасно себя чувствует! Выспался как никогда! Во всем теле ощущалась легкая истома, как после долгого сна.
– О, вы уже пришли в себя? – услышал он женский голос. – Прекрасно, сейчас все проверим… Вы меня хорошо слышите?
– Хорошо! И слышу хорошо, и вижу хорошо, и чувствую себя хорошо. Можно даже сказать, прекрасно – ответил Толик. – Но что все это означает? Почему я здесь? Что со мной?
– Ничего страшного, – успокаивающим тоном сказала женщина. – У вас была вирусная простуда, но, к счастью, мы умеем ее лечить. Ваша мама вся изволновалась. Так что, как только сможете, сразу позвоните ей!
– А когда… когда я выйду отсюда?
– Ну, если вы ни на что не жалуетесь, то, думаю, прямо сейчас можете и отправляться, – ответила женщина. – У вас уже все в порядке.
Первым делом Толик, как и советовала ему врачиха, позвонил домой родителям. Трубку поднял отец. Он был очень обеспокоен и обрадовался, что сын поправился. Мамы дома не было, она эти два дня, что Толик болел, жила в его квартире на Нансена, надо же было кому-то ухаживать за Стэном, Нужно позвонить туда и успокоить ее. Он набрал номер своей квартиры.
– Толик? Сынок, как ты себя чувствуешь? – Мама взяла трубку сразу, после первого же гудка. Было такое впечатление, что она просто сидела у телефона.
– Мама, все отлично, чувствую себя прекрасно! – весело сказал Толик. – Сейчас забегу в отдел и оттуда сразу домой!
– Только береги себя, сынок, ну ее… эту твою работу. – Вера Игоревна всхлипнула. – И зачем только я устроила тебя туда…
Толик еле дождался, пока кончатся муторные бумажные формальности, которые непременно сопровождают процесс выписки, и побежал в свой отдел. Наконец-то он увидит Лену! Правда, при Филипенко придется быть сдержанным, так что встреча, настоящая встреча будет позже, у него дома. Он к тому времени проводит маму, выгуляет Стэна и… Что 'и', Рык не знал, ну, там дальше видно будет.
Влетев в отдел, он увидел, что работа идет полным ходом. Лена и Анатолий Викторович даже не отреагировали на его появление и заметили Толика лишь после того, как он громко поздоровался.
– Не кричи! – Филипенко раздраженно поморщился. – Есть чем заняться, садись и работай, нет – иди домой и не мешай!
Глаза шефа вновь вернулись к дисплею.
Лена так вообще ничего не сказала. Скользнув по Рыкову равнодушным взглядом, она быстро застучала пальчиками по клавиатуре.
Рыков опешил. Что за ерунда? Он что, в чем-то провинился? Или ему совсем не рады? Толик растерянно повернулся и прошел в свой отсек. Вообще-то ему сказали, что сегодня он не должен работать, но как-то же нужно переговорить с Леной? Видимо, она стесняется разговаривать при начальнике, вот и ломает комедию. Действительно, как же он об этом не подумал… Вот дурак, а еще считает себя умным! Хотя разве есть такие, которые согласятся думать о себе иначе?
Как же быть, сидеть и ждать, пока выдастся удобный момент? Но ведь дома его ждет мама, ее тоже нельзя заставлять ждать… Но как уйдешь, не договорившись о свидании? Вот незадача! Хотя… можно же сделать по-другому! Например, написать Лене записку и незаметно ей передать.
«Лена, я очень соскучился! Хочу тебя увидеть! Жду тебя после работы у себя дома! Толик», – написал он. Хотел еще добавить, что беспокоился о ней, но тут из большого зала донесся телефонный звонок.
– Да! – Голос Филипенко был хорошо слышен из-за приоткрытой двери, – Да, он здесь… Хорошо! Сейчас отправлю!
Рыков догадался, что разговор шел о нем, и как бы в подтверждение этого в кабинет заглянул Анатолий Васильевич.
– Тебе сказали, чтобы ты шел домой? – сердито проговорил он. – Ну-ка марш отсюда! И чтобы до утра тебя здесь не видели!
Толик опешил. Да что же это такое, в конце концов? За что Филипенко его так невзлюбил? И дело не в самочувствии, как это могло показаться на первый взгляд. Анатолий Викторович и до болезни хамил вовсю. Вот и сейчас так же разговаривает. Подумаешь, шишка на ровном месте! Да пошли вы все со своей работой! Только неприятности с ней! То на грубость нарвешься, то на инфекцию какую-то непонятную!
Толик, ни слова не говоря, встал и, пройдя мимо молча наблюдавшего за ним начальника, вышел. Он построил свой маршрут так, чтобы пройти мимо стола Лены. Незаметно бросил ей записку, – получилось удачно, записка упала прямо на клавиатуру – и, громко хлопнув дверью, отправился домой.
