дерево, проносился мимо очередной поворот, а Герман все еще оставался в седле. Проклиная собственную нерешительность, понимая, что с каждой секундой шансы на спасение уменьшаются, Герман все еще рассчитывал на везение, которое выручало его в прошлые годы. Если бы не эта надежда, если бы не вера, что с ним ничего плохого не случится – это случается только с другими, – может быть, он все же преодолел бы свой страх и рискнул… Но губительная надежда на авось, жившая в душе человека, плюс ужас, гнавший все вперед и вперед его коня, стремительно несли обоих к неминуемой гибели. И они, эти скованные одной бедой существа, ничего не могли с собой поделать.
Ни человек, ни конь уже не замечали ничего. Они не видели, куда их вынесла бешеная скачка и как резко изменилась местность вокруг. Кончились ярко освещенные солнцем заросли кустарника, и объятая ужасом парочка незаметно влетела в тенистый лес с реликтовыми деревьями. Мрачные, с высоко оголенными корнями, они представляли собой не слишком веселое зрелище, но мечущемуся в поисках спасения Герману было сейчас не до красот или уродств окружающего мира.
Озеро, блеснувшее зеркалом справа, Герман тоже заметил не сразу. Что Маркс несется по краю воды, он понял лишь по изменившимся звукам, выбиваемым копытами. Не отрывая головы от шеи коня, к которой он прижимался, Герман посмотрел вниз: конь скакал уже не по мягкой, поросшей высокой травой земле, а по скользкому, покрытому остатками водорослей и лужами каменистому берегу. И сразу же мелькнула мысль: вот оно! Сейчас, вот сейчас надо прыгать! В воду, она спасет, смягчит удар…
Но нет, проклятый конь вновь рванул в сторону и помчался по… дороге? Дорога?!! Это еще откуда? Герман мог дать руку на отсечение – только что дороги не было! Она взялась из ниоткуда! Как он ни напуган, но такую вот ровную, прямую и широкую, почти из сплошного каменного монолита… магистраль он бы не пропустил и заметил издалека. Еще бы, да с такой взлететь можно!
Пользуясь тем, что на идеально ровной дороге не так трясло, Герман поднял голову и посмотрел вперед. Господи, да тут же метров восемьсот… а то и вся тысяча! И ширина метров пятьдесят… Ну точно, полоса! Да еще какая! Такой он не видел нигде, даже на самых современных аэродромах. Вот так находка! Это же…
Додумать он не успел. Неожиданно со стороны озера ударила огромная волна, и его вместе с конем окатило водой. Ее было так много, что Герман еле удержался в седле. Он в испуге посмотрел направо, где было озеро. Герман мог поклясться, что еще десять-пятнадцать секунд назад оно было спокойным и гладким, как лед в хоккейной коробке!
Но что это? Куда идет дорога? Куда она… падает?!! Почему она движется? Почему уходит из-под ног?!!!
Дальше все покатилось как в тумане. Казавшаяся ранее ровной и надежной, словно трасса Москва – Санкт-Петербург, полоса камня вдруг наклонилась, и метис со всадником даже моргнуть не успели, как оказались под землей. Последнее, что еще удалось увидеть Герману, была серо-желтая плита. Она промелькнула на уровне глаз в такой близости, что летчик сумел разглядеть ее мелкие трещинки… А дальше удар!!! Сноп искр и темнота!
Лера и Гарун спускались к озеру гораздо дольше, чем их спутник. Заметив смятые и поломанные кусты, узкие словно бы просеки в колючих зарослях, Лера поняла, что здесь промчался Маркс, но не решилась повторить путь Александрова. Кобыла не заслуживала такой пытки. Зачем ее мучить, когда можно объехать опасный участок?
– В какую сторону быстрее? – спросила Лера не очень понятно, но Гарун ее понял и неуверенно показал влево.
– Я здесь не был никогда, – признался он. – Сюда нельзя ходить. Тут… люди пропадают.
– А друзей бросать можно? – Валерия была настроена решительно. – Поехали… не пропадем!
С этими словами Лера пустила Мери вдоль зеленой преграды. Она верила, что найдет место, где сможет пробраться к цели, не нанося увечий лошади. Должен же быть проход в этих зарослях! И проход нашелся. Но для этого пришлось дать довольно-таки приличный крюк. Нервничая от тревожного предчувствия, Лера, едва только завидев небольшую прогалину, пустилась туда, совсем забыв о предупреждениях горца. Да не очень-то и верилось в какую-то мифическую угрозу. На дворе двадцать первый век, а тут мистикой какой-то пугают!
Как только Мери выскочила на простор, Лера дала ей шенкеля, и та прибавила ходу. Лере просто не терпелось поскорее убедиться, что с Герой все в порядке, и забрать его отсюда. Пусть даже для этого придется бросить его взбесившегося коня. В случае чего Мери и двоих вынесет.
Пологий, но небезопасный из-за свежей осыпи спуск закончился удивительно быстро. Не успела Лера подивиться резкому переходу из света в тень, как тут же задул холодный ветер. И почти в это же мгновение она увидела то самое озеро, о котором с таким ужасом упоминал Гарун. И вовсе оно… не страшное. Большое, да, но совсем не страшное! По крайней мере, не нагоняет жути, как этот чертов лес. Какие деревья здесь… противные. Голые… нет, даже скорее чешуйчатые, с длинными обнаженными корнями. Местами поросшие мхом, они словно бы вышли из какого-то неудачного фильма ужасов о появлении живых деревьев-хищников, питающихся человеческой плотью. Почти Уиндем с его «Днем триффидов».
Леру от этих мыслей передернуло. Остановив Мери, она привстала в стременах и осмотрелась. Найти бы хоть какую-нибудь зацепку, в какой стороне искать Александрова. Хорошо, если бы сохранились следы копыт, но, как назло, почва вдоль берега была каменистая и мокрая… Мокрая? Странно. Разве здесь такие высокие волны, что заливают берег? Откуда? Озеро, пусть оно и большое, но не настолько, чтобы ветер мог поднять на нем такие волны.
Не веря своим глазам, Лера спешилась и потрогала камни. Сомнений не было, они намокли совсем недавно. Господи, тогда что же получается, Герман именно здесь упал в воду?
– Гарун, – Лера услышала цокот подков и повернулась к подъехавшему спутнику, – ты видишь? Здесь только что была вода! Значит, кто-то упал в озеро! Прямо в этом месте!
– А там? – Гарун, по-прежнему сидя верхом, показал рукой на лужи, темневшие повсюду. – И вон там… Да везде!
Молодой горец расстроенно покачал головой. С высоты он видел, что вода была почти на всем обозримом пространстве. Еще одна загадка, ничего хорошего не сулящая.
– Лера, мне что-то не по себе, – тихо сказал он. – Я тебя очень прошу… сядь в седло. Мы должны быть готовы в любой момент убраться отсюда.
Лера молчала. Ей и самой было тревожно, но как можно говорить о возвращении, если они еще ничего не сделали, чтобы найти Геру? Если этому храбрецу так боязно, пусть проваливает! Интересно, что он скажет дома о потере коня? Уж если нет Александрова, то что тогда говорить о метисе? Нет, без Германа
