– Я не танцую с мужиками! – запротестовал он, опуская меч-кладенец и очерчивая вокруг себя круг. Стражу хлебом не корми, а дай исполнить танец с саблями. – Кто зайдет за черту, резко увеличится в количестве и уменьшится в качестве!
Стража не прислушалась к совету и неразумно бросилась в атаку. Дикий крик – нечто среднее между «ура!» и «спасайся, кто может!» – потряс стены дворца.
– Разве вам не говорили, что нападать всем скопом вредно для организма? – спрашивал Кащей, разрубая пики и топоры рвущихся в бой и мешавших ДРУГ другу противников на весьма мелкие кусочки. Стража озверела, но, лишившись оружия, вынуждена была отступить и оставить свои эмоции при себе. Гости разбежались по углам, за исключением нескольких сумасшедших царевичей, бросившихся на помощь страже. Кащей сначала и не сообразил, что воюет не только со стражей. Лишь заметив, что у некоторых из них обмундирование странных мирных расцветок, он понял, что повоевать любит и мирное население.
– Не ожидал! – искренне восхитился он, отбиваясь от особо назойливого монаршего отпрыска. – А как насчет честной битвы один на один?
– У нас неравные условия! – парировал отпрыск.
– Какие еще неравные условия? – возмутился Кащей.
– Ты бессмертен! – вякнул кто-то из-за спин стражников.
– Ну да, в общем-то, – согласился Кащей, – я действительно бессмертен. Так что же, мне теперь искать бессмертного противника? Да я помру быстрее!
Выискивая взглядом царевну, он едва не пропустил выпад, разозлился, перестал ломать комедию, одним мощнейшим ударом перерубил слабенькие мечи противников и ураганом бросился к Марии, разбрасывая гостей и стражу, точно кегли. Пространство вокруг растерявшейся царевны мигом опустело, рядом с ней остался только партнер по танцу царевич Ярослав, заслонивший ее и выставивший перед собой меч. Кащей, пока бежал, разбросал кучку бомбочек из своего арсенала и исчез в клубах быстро распространившегося по залу симпатичного фиолетового сонного газа. Затем он выбил меч из рук царевича, тот ударил кулаком, но Кащей, не останавливаясь, слегка присел – кулак просвистел над головой, – схватил засыпавшую царевну и бросился к окну. Там он остановился, повернулся лицом к гостям и прокричал:
– Вызываю на бой самого храброго из вас! Победивший меня в жестоком кровопролитном бою освободит царевну! Если сумеет – Кащей ухмыльнулся, заставив особо впечатлительных гостей упасть в обморок чуть раньше попадания в страну сновидений. – Приятных кошмариков!
Он щелкнул каблуками, они в тот же миг полыхнули ракетным пламенем и стремительно подняли его к верхним окнам. Кащей оглянулся в последний раз на трон, увидел выкрикивающего угрозы царя, помахал ему рукой, достал из рукава дистанционный взрыватель, нажал на кнопку и укрыл себя и царевну плащом. Снаружи прогремели взрывы, в небе засверкал разноцветный фейерверк. С жалобным стоном осыпались стекла, с криками попадал на землю перепуганный народ, а к дворцу поспешил из укромного уголка призрачный конь. Кащей выпрыгнул в окно и понесся к земле в свободном падении. Опоздай конь хоть на мгновение, Кащей покончил бы жизнь коллективным самоубийством на пару с царевной, так и не узнав ее тайны – до земли было пятнадцать метров. Конь в последний момент подхватил их у самой земли и тут же взмыл под облака.
Через короткую минутку всеобщей паники дворец надолго погрузился в крепкий и здоровый искусственный сон.
Лиса понуро брела по тропинке, понапрасну стараясь не обращать внимания на урчание пустого желудка. Где-то под утро она попробовала утащить в деревне курочку, но страдавший бессонницей петух оказался таким здоровым, бойким и коварным, что налетел на хищницу едва ли не раньше, чем она успела прокрасться в курятник. Заклеванная в нос лиса ломанулась к лесу, но на свою беду наскочила на дремавшую у забора собаку. Та от криков петуха приоткрыла глаза и не сразу сообразила, что за рыжее чудо на нее несется, однако это не помешало ей ловко щелкнуть челюстями и оттяпать от лисьего хвоста клок шерсти. Лиса взвыла от боли и перелетела через забор под свирепый собачий лай, до сих пор эхом отдававшийся в ушах.
Внезапно перед самым ее носом стрелой пролетел шустрый воробей, заставив ее вздрогнуть от неожиданности и разом позабыть о будущей мести.
– Эй, что с тобой такое? Вот нервная лисица! Довольный испугом хищницы, воробей благоразумно уселся на дереве вне пределов ее досягаемости.
– Лети, лети, касатик. Оставь меня в покое!
Лиса остановилась, ожидая, что воробей повторит полет у ее носа. Тогда уж она не станет зевать и по крайней мере заморит червячка. Но воробей явно не собирался испытывать судьбу дважды. Удобно устроившись на ветке, он поинтересовался:
– Ты что-то похудела. Видать, давно не ела?
– Ты лучше сядь поближе – тебя я плохо слышу!
– Твои я штучки знаю. Быть рядом не желаю!
– И что ж это за штучки? Узнать-то хоть мне можно?
– Такие, что с тобою быть надо осторожней!
Воробей перепрыгнул с ветки на ветку, чирикнул на прощание и упорхнул, едва не столкнувшись с пролетавшей по своим делам Ягой. Лиса вздохнула. Везет же Яге – даже избушка, и та на курьих ножках! А тут живот к спине приклеился. Где же ты, лисье счастье, за какими горами спряталось? Ау...
Вечером Баба Яга наблюдала с помощью древней подзорной трубы за крайним домом в деревне, где по двору весело прыгал козленок Иванушка. Наблюдала до тех пор, пока с неба не донеслось размноженное эхом дикое ржание.
– Что за странные звуки? – подивилась Яга, недовольно направляя трубу вверх и высматривая небесного хохотуна. – Кащей? Опять светопреставление устроил! Кого он там несет?
К своему неописуемому изумлению она признала в пленнице, находившейся без сознания, царевну Марию.
– Не иначе Кащей вздумал расширить сферу своих мелких злодеяний, – пробормотала Яга. – Вот дурень, не знает, за что взялся! От малолетних детей проблем выше ушей, а молодая разгневанная царевна его
