Они пили вино, плакали и обменивались воспоминаниями о Лорасе.
— Маргери убеждена, что он не умрет, — доложила она, пока королева одевалась ко двору. — Она собирается отправить к нему собственного мейстера. Ее кузины молятся Матери о милосердии.
— Мне тоже нужно помолиться. Завтра мы пойдем в септу Бейлора и поставим сотню свечей за нашего храброго Рыцаря Цветов. — Она обернулась к своей служанке. — Доркас, принеси мою корону. Только, будь добра, новую. — Она была легче старой. Белое золото было изящно переплетено с изумрудами, которые ярко сверкали, когда она поворачивала голову.
— Утром появились еще четверо насчет Беса, — доложил сир Осмунд, впущенный Джослин внутрь.
— Четверо? — Эта новость приятно удивила королеву. В Красный Замок не иссякал поток посетителей, заявляющих, что у них есть сведения о Тирионе, но четверо сразу — это было необычно.
— Да, — подтвердил сир Осмунд. — И один принес вам голову.
— Я приму его первым. Пусть явится в мои покои. — «На этот раз пусть будет без ошибок. Я должна быть отомщена чтобы Джофф упокоился с миром». — Септоны утверждают, что семь — священное божественное число. Раз так, возможно седьмая голова даст ей то успокоение, которого жаждет душа?
Посетитель был из Тироша, низкого роста, коренастый и потный, с маслянистой улыбкой, напомнившей ей Вариса. У него была бородка, разделенная на два зубца, выкрашенная в зеленый и розовый цвета. Он не понравился Серсее с первого взгляда, но все его недостатки можно было не заметить, если он действительно принес ей голову Тириона в том сундуке. Он был сделан из кедра и инкрустирован резной костью в виде ягод и цветов. Петли и защелки на нем были из белого золота. Прекрасная вещица, но королеву интересовало только то, что могло быть внутри. — «По крайней мере, сундук достаточно большой. У Тириона чудовищно огромная голова для такого маленького и низкорослого человека».
— Ваше Величество, — пробормотал тирошец с низким поклоном. — Я вижу, что вы столь же прекрасны, как твердит молва. Даже за Узким морем мы наслышаны о вашей великой красоте и печали, испепеляющей ваше сердце. Никто не сможет вернуть вам вашего сына, но есть надежда, что у меня есть что-то, что уменьшит вашу боль. — Он положил руку на сундук. — Я принес с собой возмездие. Я принес вам голову вашего валонкара.
От древнего валирийского слова на нее повеяло холодом, и в тоже время придало ей надежду.
— Бес не брат мне более, как был прежде. — Объявила она. — И я не произношу его имя. Когда-то, до того, как он его обесчестил, это было знаменитое имя.
— В Тироше мы зовем его Кровавой Рукой, из-за той крови, что стекает с его пальцев. Королевской крови и отцовской. Поговаривают, что он убил и собственную мать, разорвав ее нутро своими ужасными когтями.
«Какой бред!» — подумала Серсея.
— Это правда, — ответила она. — Если голова Беса в этом сундуке, я дам вам титул лорда и богатые земли с замками. — Титулы дешевле грязи, а речные земли битком набиты руинами замков, стоящими среди бесхозных полей и сожженных деревень. — Меня ждут мои придворные. Открывай ящик и дай нам посмотреть.
Тирошец театральным жестом распахнул сундук и отступил, улыбаясь. Изнутри, с мягкого голубого бархата пялилась на нее голова карлика.
Серсея внимательно ее разглядела.
— Это не мой брат. — От слов во рту остался кислый привкус. — «Видимо, было слишком самонадеянно рассчитывать на подобный подарок, особенно после Лораса. Боги никогда не бывают настолько добры».
— У этого человека карие глаза. У Тириона один глаз был черным, а другой зеленым.
— Глаза, ах это… Ваше Величество, собственные глаза вашего брата… они истлели. Я взял на себя смелость заменить их стеклянными… но, как вы заметили, перепутал цвета.
Этим он только сильнее ее разозлил.
— Может у твоей головы и стеклянные глаза, но у меня-то нет. На Драконьем Камне есть горгульи, которые больше похожи на Тириона, чем это создание. Он лысый и вдвое старше моего брата. А что случилось с его зубами?
Человек сжался от ярости, прозвучавшей в ее голосе.
— У него были прекрасные золотые зубы, Ваше Величество, но мы… Я сожалею…
— О, еще нет, но скоро будешь.
«Так бы и придушила. Держала бы, пока его лицо не почернело, а он хватал бы ртом воздух, как было с моим сыночком». — Слова уже готовы были сорваться с губ.
— Обычная ошибка. Один карлик похож на другого, и… Ваше Величество, вы видите, у него нет носа…
— У него нет носа, потому что ты его отрезал.
— Нет! — Капли пота на лбу выдали его ложь.
— Да. — Голос Серсеи сочился ядовитой сладостью. — У тебя довольно сообразительности. Предыдущий дурак пытался уверить меня в том, что какой-то волшебник отрастил его заново. И все же, мне думается, что этим носом карлик обязан тебе. Ланнистеры всегда платят по своим счетам, и тебе тоже придется заплатить. Сир Меррин, отведите этого мошенника к Квиберну.
Сир Меррин Трант взял тирошца за руку и потащил его, протестующего, прочь. Когда они скрылись, Серсея обернулась к Осмунду Кеттлблэку.
— Сир Осмунд, уберите эту штуку прочь с моих глаз, и тащите остальных, которые утверждают, что знают про Беса.
— Хорошо, Ваше Величество.
Как ни печально, но от трех остальных «якобы осведомленных» пользы оказалось не больше, чем от тирошца. Один утверждал, что Бес прячется в борделе Староместа, своим ртом удовлетворяя мужчин. Картина вырисовывалась презабавная, но Серсея в это ни за что не поверила бы. Второй заявил, что видел карлика в представлении лицедеев в Браавосе. Третий настаивал, что Тирион стал отшельником в речных землях, поселившись на каком-то заброшенном холме. Каждому из них у королевы был один ответ:
— Если вы будете так добры, что проводите одного из моих храбрых рыцарей к этому карлику, вас щедро наградят, — пообещала она. — При условии, что это Бес. Если же это не так… что ж, мои рыцари терпеть не могут обманщиков, и тем более дураков, которые заставляют их гоняться за призраками. Лжец может лишиться языка. — И каждый из трех доносчиков тут же внезапно утрачивал уверенность в своей информации и говорил, что он встретил какого-то другого карлика.
Серсея и не подозревала, что на свете так много карликов.
— Не уже ли весь мир заполонен этими маленькими ничтожными уродцами? — пожаловалась она вслух, когда последнего из доносчиков увели прочь. — Сколько ж их всего?
— Меньше, чем было вначале, — заметила леди Мерривезер. — Позволена ли мне честь сопровождать Вас ко двору?
— Если ты в состоянии вынести эту скуку, — ответила Серсея. — Роберт по большей части был глупцом, но в одном он был абсолютно прав. Управлять королевством — утомительное занятие.
— Мне печально видеть Ваше Величество столь измученной заботами. Я предлагаю, бросьте все, сбегите, развейтесь, оставьте Королевскую Гавань со всеми этими скучными прошениями. Мы могли бы переодеться служанками и провести день среди черни, слушая, что они говорят
