вглубь.
— О графе мы уже позаботились. Впрочем, как и Ноже Каина, — сказал Герман. — Дело за малым... Осталось позаботиться лишь... о нас самих. Мы-то до сих пор вынуждены торчать здесь.
— Нет проблем, — просто отреагировал Инди. — Они должны были строить этот город в соответствии с какой-то схемой. Мы можем выяснить, как соединяются между собой коридоры и лестничные пролеты. И тогда по этой схеме нам удастся пройти один уровень за другим. Это достаточно просто.
Несколькими часами позже мальчишки с ног до головы были покрыты пылью и потом. Но грязь и мерзкий пот были забыты в одно мгновение, когда впереди они заметили свет.
Инди встал на цыпочки, дотянулся до кромки отверстия в земле и, подтянувшись на руках, выбрался на поверхность. Потом он наклонился и помог также вылезти на землю Герману.
— Вот так так! — воскликнул Герман. — Если по твоим словам это было легко, то я и знать не хочу, что такое “тяжело”.
— Но теперь потеть нам не придется, — улыбнулся Инди. — Здесь дорога идет под уклон.
— Да уж, — пробормотал Герман.
Он обернулся вокруг, чтобы насладиться прекрасным, фантастическим горным миром Каппадокии. Восход окрасил небо на востоке в розовые тона.
— Все, что нам теперь остается, это отыскать обратную дорогу в Конью.
— Да, — согласился Инди, — это первоочередная задача. Он осматривал ландшафт перед собой, разыскивая гору вполне определенной формы. — Вот она! — крикнул он, указывая на памятную скалу.
И они пошли в ее сторону. Рядом с ней располагалось отверстие, которое, как оказалось, вело в убежище Короля Зэда.
— Давай-ка... У нас есть еще одна работенка здесь, — сказал Индиана, навалившись плечом на ближайший камень. При помощи друга ему удалось докатить его до дыры и закрыть ее.
— Я тебя понимаю, — кивая, произнес Герман. — Это чуть задержит людей Короля, когда они захотят вылезти наружу. Им придется возвратиться назад и воспользоваться другим выходом.
— Существует другая, более существенная причина, — сказал Инди. — Этот камень удержит любого, кто возжелает войти туда. Помни, что Каинов Нож сохранит свою силу на протяжении всего этого столетия. А мне не очень-то хочется раздумывать о том, попал ли он в чьи-нибудь руки.
— Ты хочешь сказать, что мы никому не расскажем о подземном городе? И о всем прочем? — спросил Герман.
— Как мне не горько это говорить, но действительно это так, — признался Инди. — В других случаях это было бы нашим долгом проинформировать мир о такой находке. Так поступил бы всякий примерный археолог. Но существуют такие обстоятельства, когда лишнее знание может стать шагом назад для всего человечества. И сейчас как раз такой случай.
— Это действительно так, — согласился Герман, размышляя о судьбе ножа, покоящегося под землей. Одна мысль об этом предмете приводила его в трепет. И он был бы счастлив обо всем происшедшем забыть.
Затем он вспомнил о другом:
— Ну, а теперь, когда все расставлено по своим местам, как мы думаем добираться до Коньи? Не припасен ли у тебя случаем волшебный ковер-самолет? Ну, так как?
— У меня есть что-то получше, — ответил Инди. Он достал из-под своего халата небольшой мешочек и потряс его. Мешочек издал звенящие звуки. — Золотые монеты. Это часть дани графа Стравского Королю Зэду. Я прихватил их перед тем, как мы дали деру. Я предположил, что они могут нам пригодиться в трудную минуту.
И тут Индиана заметил на расстоянии группу всадников, погонявших своих верблюдов.
И тогда он завопил со всей мощью своих легких:
— Эге-гей, та-а-ааксииии!
Глава 16
Двумя днями позже на стоянке перед самой лучшей гостиницей Коньи появились два верблюда. Каждый из них нес на себе по два седока. Но все-таки ноша животных не была столь тяжела, поскольку одним из всадников на каждом из верблюдов был мальчик.
Хлещет плетка в руке погонщика, и вот уже верблюды встают на колени.
Молодые люди обмениваются с погонщиками теплыми рукопожатиями, затем один из мальчиков передает своему кучеру мешочек, который так приятно и громко позвякивает когда турок укладывает его в седельный карман.
— Тесэккюр эдерим, — благодарит погонщик мальчишек с огромными тюрбанами на головах и такими же большими улыбками.
— Бирсей дегил, — ответил Герман. Он преисполняется самодовольства от того, что помнит, как сказать на этом языке “добро пожаловать”. Существует так много “за” за изучение иностранных языков. Их знание делает тебя солидней, дает возможность почувствовать себя уверенней. Это одна из мудростей, которым обучило его путешествие. Одна... из многих и многих...
— Аллахайсмарладик! — ответили ему оба погонщика.
— Это означает: “Да прибудет с тобой Аллах”, — пояснил Инди Герману. — Ты говоришь это, когда прощаешься с кем-нибудь.
И когда новые друзья тронулись в путь, Инди крикнул им вслед: “Гюлэ-гюлэ!” и помахал на прощанье рукой.
Внезапно позади них послышался какой-то голос:
— Итак, мальчики, вы достаточно изучили здешний язык. Очень приятно видеть, что вы провели свое время здесь не впустую.
Это был отец Инди.
Мозг Индианы принялся лихорадочно работать. Он нисколько не беспокоился о том, что отец заметил их отсутствие. Это было одной из вещей, о которой в отношении своего отца он мог сказать с уверенностью. Когда профессор Джонс занимался собственной работой, то погружался в исследования с головой; и если бы даже остальной мир рухнул в тартарары, то он с большой долей вероятности этого бы не заметил.
Но Инди размышлял сейчас о том, что подумает его отец, увидев их перед тем, как им удалось сменить этот наряд. Как объяснить ему, почему они не в нормальной одежде?
Но, оказывается, повода для беспокойства не было.
— Я вижу, вы, ребята, играете в арабчат. И даже в песочке извозюкались, — проговорил профессор.
Инди мысленно тяжело вздохнул. Его отец до сих пор видел своего сына в возрасте от трех до пяти лет.
— Ага, ты прав. Нам было безумно весело, — ответил он и бросил на Германа взгляд, предписывающий сохранять на лице искреннее выражение.
— Вижу, я был прав в том, что тебе необходимо взять в путешествие друга, — продолжал профессор Джонс. — На этот раз ты не представлял никаких хлопот. Это дало мне возможность провернуть огромную массу работы. Какие прекрасные, замечательные манускрипты хранятся здесь! Я обнаружил дикое их число.
— Очень рад это слышать, — проговорил Инди.
— В один прекрасный день и ты узнаешь, как много можно открыть с помощью книг, — говорил отец Индианы. — Знаешь все скрытые секреты прошлого. Но, конечно, прежде тебе стоит подрасти.
— Я с нетерпением жду не дождусь этого момента, — обреченно подтвердил Инди.
— Ну, а что касается меня, то я с нетерпением дожидаюсь того момента, когда снова окажусь дома, — признался Герман. — Я хочу сказать, что все эти белые пятна — это, конечно хорошо... Но я с трудом переживал разлуку с моим родным, хоть и переполненным, домом.
— Что же, ей длиться еще не долго, — сказал профессор. — Завтра мы возвращаемся в Америку.
— Ты уже закончил свои исследования? — удивленно спросил Инди. Он-то предполагал, что его отец будет “пировать” над книгами в течение многих недель.
— Не совсем, — ответил профессор. — Как я уже сказал, мною была проделана огромная работа. Но случилось нечто, что заставило меня встревожиться.
