— А когда его часы не всплыли на процессе в качестве улики и никто не заявил, что видел, как он брал «Субурбан» или возвращал его, Мал решил, что он своего добился.
— Верно. Впрочем, всё это лишь предположения.
— Это не будет лишь предположениями, если мы найдем картины, — сказала Дульси.
Джо вздохнул.
— У тебя слишком буйное воображение. Это же всё равно что искать иголку в стоге сена. — Джо почесал блошиный укус, поднялся и пробежал по мягкому восточному ковру в сторону кухни, — Однако есть кое-что более срочное. Я не собираюсь обыскивать два, а то и три складских комплекса, все эти многокилометровые сооружения, на голодный желудок.
На кухне кошки оторвали половину от оставшегося куска жареного мяса, надеясь, что Мал не заметит, и с удовольствием слопали кусок камамбера, оставив подозрительно обкусанный ломоть. Они попытались по возможности выровнять сыр, старательно отщипывая маленькие кусочки по краю, потом вскрыли последний йогурт и спрятали пустую коробочку на дне мусорного ведра. Кто заподозрит, что кошки побывали в холодильнике? Подкрепившись, Джо и Дульси приступили к обыску, подобрав напоследок несколько выпавших шерстинок.
Они заглянули в кухонные шкафы, ящики комода, платяной шкаф и ночной столик, но ничего интересного не нашли. Однако, когда Дульси выволокла из-за ботинок Мала портфель, они поняли, что попали в точку.
В шкафу царил идеальный порядок. Висящая одежда была рассортирована по стилю и цвету при помощи замысловатой системы, специально разработанной для наилучшего использования пространства. На белых металлических полках-сетках внизу аккуратно выстроились двенадцать пар туфель и ботинок. Рядом стояла кожаная дорожная сумка, пара обуви для гольфа и небольшой металлический ящик с инструментами. В углу шкафа стояла дорогая на вид сумка для гольфа и почти метровой длины мощные болторезы. На нижней полке за ботинками лежал портфель. Кошки вытащили его, аккуратно отодвинув обувь.
Кодовый замок не был заперт. В портфеле обнаружилась пачка писем, а также стопка счетов и квитанций, скрепленные резинкой. Дульси стащила эластичный ободок, и они приступили к изучению бумаг.
— Не может быть, — сказал Джо, когда, дойдя до половины стопки, они нашли квитанцию из хранилища «Ржанка» на бокс номер К 20.
Дульси промолчала, только улыбнулась. Отсек был арендован четыре месяца назад, за годовую оплату в тысячу двести долларов.
Они сложили бумаги обратно в прежнем порядке, закрыли портфель и засунули за ботинки, идеально выровняв их, как это делал Мал. Спустя несколько минут они спустились по шпалере и направились к шоссе №1. Шифр замка был накрепко запечатлен в их смекалистых кошачьих мозгах.
Сгущался золотистый октябрьский вечер, небо подернулось полосками цвета индиго. Пробегая по Шестой улице и наслаждаясь теплом тротуарной плитки под лапами, кошки принюхивались к чудесным запахам свежескошенной травы, эвкалиптовых листьев и солёному йодистому аромату океана. Палитру дополняли дивные запахи домашней стряпни: жареной ветчины, расплавленного сыра и тушеного мяса. Перекус у Мала был всего лишь неплохой разминкой, но кто знает, есть ли что-нибудь съедобное в бетонном складском комплексе? Ведь неизвестно, сколько времени займут поиски. Кошки, как не раз указывал Джо Клайду, нуждаются в частых приемах пищи.
В заросшем саду кошки поймали скворца. Птица оказалась сытной, но жесткой, не то что мягкая, нежная плоть малиновки или голубя. Они торопливо закончили ужин, быстренько вылизались и побежали в опускающийся вечер.
Добравшись до туннеля, где шоссе №1 уходит под Шестую улицу, кошки повернули на север. Пробежав через узкую полоску садов, прыгая через цветочные клумбы и озираясь, не появится ли откуда нежданная собака, Джо уверенно смотрел вперёд; его жёлтые глаза горели. Дульси, поглядывая на него искоса, не могла удержаться от улыбки. Сейчас он был сама решительность, казалось, ничто не могло удержать их от проникновения в запертый бокс, даже если придется продираться когтями сквозь деревянную дверную плиту.
Там, где шоссе выходило из туннеля, метрах в трехстах впереди, уже показалась вывеска нужного складского комплекса. Красный неоновый свет был ярче, чем свежая кровь.
Они собирались проникнуть в хранилище перед закрытием, подождать, пока сторож запрет его и уйдет домой, оставив комплекс на их попечение. Дульси дрожала от предчувствия нового приключения. Сегодня ночью они действительно найдут нечто существенное. Если картины там, от обвинения в адрес Роба не останется камня на камне. Халтурное расследование детектива Мэррита, отсутствие у него серьёзных улик всем станет очевидно.
Сейчас она даже не думала о том, что их может постигнуть разочарование, что в боксе хранятся вовсе не картины Джанет, а что-нибудь иное; Дульси попросту отметала эту мысль как негодную. Она нутром чувствовала успех, была охвачена той же самой жаждой крови, тем же глубоким возбуждением, которое испытывала, когда мчалась среди холмов на вечернюю охоту. В эту ночь их непременно ждёт победа.
Глава 24
Хранилище представляло собой комплекс из двенадцати бетонных зданий, каждое не меньше тридцати метров в длину, с широкими проездами между ними. Крыши были крыты гофрированным металлом. Все сооружение было обнесено двухметровым забором, столбы и нижний край которого наглухо уходили в цементный фундамент. Постройка обладала очарованием концентрационного лагеря времен второй мировой войны: безжизненная, леденящая душу, она не оставляла ни малейшей надежды на побег.
Однако никаких узников здесь не было. Единственными видимыми живыми существами были кошки, которые мчались по широкому бетонному проулку в желтом сиянии дежурных ламп, расположенных с равными интервалами по карнизу здания. Они старались держаться подальше от центра проезда, где проходила забранная металлической решеткой двадцатисантиметровая канава, заполненная отбросами, клочками бумаги, грязными листьями и прочим мусором – например, заколками для волос и случайно потерянными ключами. Двери из гофрированного металла играли быстрыми бликами, вспыхивая в лучах резкого света. Некоторые из дверей были узкими, а некоторые широкими, как в двойных гаражах. Отсек К20 был примерно в середине последнего прохода. Часы показывали 8.15. Комплекс закрылся пятнадцать минут назад.
Чуть раньше, скользнув через открытые ворота, они спрягались за мусорными контейнерами и видели, как сторож вышел из своей конторы, запер её и направился к выходу. Контора занимала дальний конец здания, стоявшего вблизи ворот, свет там всё ещё горел. Кошки предположили, что машина сторожа припаркована за забором на улице – одна из тех, что стояли у тротуара перед соседним домом, где располагались магазины металлоизделий и прокат инструментов. Оба магазина были закрыты. Вскоре сторож появился и направился к воротам. Это был невысокий седоволосый старичок. Он закрыл соединенные цепью ворота изнутри, повесил замок и вернулся в контору. Покидать свой пост он явно не собирался. Старик вошел в маленькую контору, и вскоре лампы там погасли, зато зажегся свет в дальних помещениях. Донёсся звук телевизора – безошибочно узнаваемый «консервированный» смех комедийного телешоу.
— Он останется здесь на ночь, — сказала Дульси. — Мне не приходило в голову, что он может здесь жить. Но, возможно, телевизор забьёт шум.
— Вообще-то я не собираюсь производить никакого шума, — сказал Джо и потрусил вдоль здания, разглядывая номера.
Когда кошки обнаружили отсек К20 в здании рядом с задним забором, они обнаружили, что им потребуется вскрыть два замка.
Общая дверь вела в проход, куда выходили внутренние ячейки. Наружная дверь к боксам с К17 до К28 была заперта на кодовый замок. Возможно, он открывался с помощью найденного у Мала кода, а может, и
