взглядом. — Нет, это не ты говорила тогда по телефону. Не тот голос.
Кейт по-прежнему не понимала, о чем говорит Клайд, однако под его взглядом она съежилась. Затем Кейт встала, обогнула стол и схватила Клайда за плечи:
— В чем дело? Что случилось? Я не понимаю!
Его лицо, казалось, застыло. Последовало долгое молчание. Они смотрели друг на друга, и каждый пытался мысленно заполнить пробелы в памяти. Внезапно Кейт бросило в жар:
— Клайд, где Джо?
— Его, разумеется, нет.
— Что значит – «разумеется»? — Ее сердце учащенно колотилось.
— Он исчез несколько дней назад. Я был уверен, что ты знаешь об этом. Знаешь, что его нет дома. Он…
Клайд замялся.
— Он – что?
— Джо сообщил, что… будет на связи.
— Как это – «на связи»?!
— Слушай, Кейт, кончай ломать комедию. Ты же все знаешь. Что ты мне пудришь мозги, рассказывая про Ли Уорка, который за тобой гоняется? Почему бы просто не…
— Каким образом он «сообщил», Клайд?
— Каким образом? Да по телефону, черт возьми! Ты знала об этом.
До Кейт дошло не сразу. Она посмотрела на Клайда, на телефон, снова на Клайда. Ей пришлось подавить смешок.
Серый Джо позвонил ему.
Джо был таким же, как она. И сообразил, как пользоваться телефоном.
Кейт согнулась в приступе безудержного хохота. Она едва не упала от смеха. Джо звонил Клайду, разговаривал с ним! Серый Джо был не просто кот – он был таким же, как она. И этому нахалу хватило смелости позвонить Клайду!..
Хохот раздирал Кейт, она никак не могла успокоиться. Голова шла кругом: ее пьянила мысль, что она не одинока. Что она не единственное живое существо с такими странными способностями, что на свете есть еще такие же.
На лице Клайда смешались злость и растерянность.
— Что с тобой, черт подери? Ты только что сама рассказала о своем превращении в кошку и вдруг так развеселилась.
Кейт наконец перестала смеяться и спокойно взглянула на Клайда:
— Ты мне не веришь.
— Да помилуй Бог, Кейт…
Но она не дала ему продолжить.
— Ты явно поверил, что Серый Джо звонил тебе. И тем не менее не веришь в то, что произошло со мной.
Клайд молча смотрел на нее.
— Я не обманываю тебя, — тихо сказала Кейт. Клайд был единственным человеком в мире, с которым она могла поделиться, и ей было чертовски досадно, что он так отнесся к ее словам. — Я не обманываю тебя. И я это докажу.
Она сделала единственное, что было в ее силах, — использовала единственное доказательство, которое могло убедить Клайда. Она произнесла заветные слова и почувствовала, как комната закружилась и стала менять очертания. Кейт позволила Клайду увидеть, как это происходит, стать свидетелем ее умопомрачительного превращения. Внезапно она стала очень маленькой.
На линолеуме стояла кошка. Она посмотрела на Клайда, мяукнула и протянула лапку, чтобы коснуться его ноги.
Клайд с белым лицом уставился на нее. Потом вскочил, опрокинув стул, и отступил к двери.
Кошка последовала за ним, обвиваясь вокруг щиколоток, от чего Клайда бросило в дрожь. Она пощекотала усами его голые волосатые ноги и услышала, как он застонал от ужаса. Прижавшись еще сильнее, кошка потерлась щекой о его ступню. Клайд ее боялся! Как восхитительно. Так ему и надо!
Клайд схватил бокал с пивом, попятился и бросился в холл. Хлопнула дверь спальни.
Три его кошки удрали в свою каморку и взлетели на верхнюю полку. Даже собаки перепугались – словно побитые, они притиснулись к задней двери, опустив уши и поджав хвосты. Кошка зашипела на них, задрала хвост и выбежала в холл.
Она уселась перед закрытой дверью комнаты Клайда, навострила уши и принялась вылизывать лапу.
Послышалось шуршание бумаги, Клайд что-то пробормотал. Она услышала, как он поставил бокал с пивом, как скрипнули пружины – похоже, он сел на кровать. Кошка начала жалеть, что напугала его.
А чего она, собственно, ожидала? Бурного восторга?
Одно ясно – она никуда не сможет пойти с ним в кошачьем обличье. Кошка произнесла заклинание, и появилась прежняя Кейт. Она постучала в дверь.
— Можно мне войти?
— Уходи. Впрочем, если хочешь, можешь остаться на ночь в гостевой комнате. Или же можешь спать на дереве.
— Ну пожалуйста, Клайд.
Не получив ответа, она толкнула дверь.
Клайд сидел на кровати, держа какие-то бумаги, и с убитым видом смотрел на порог. Видимо, он ожидал кошку. Клайд поднял глаза и потрясенно уставился на нее.
— Ну же, Клайд! Это я, Кейт. Кошки больше нет. Чего дуться?
Она села на кровать рядом с ним. Клайд вздрогнул и отодвинулся.
— Эй, я не бешеная. Я все та же Кейт. А как еще я могла убедить тебя?
Клайд молчал.
— Ты мне на самом деле нужен. Мне очень надо с тобой поговорить.
Она отодвинулась к краю кровати, уселась по-турецки и не сводила глаз с Клайда, пока он не взглянул ей в лицо.
— Я должна еще кое-что рассказать тебе. Это не имеет отношения к… к тому, что я только что проделала.
Кейт умоляюще смотрела на него.
— Я ушла от Джимми. То есть ухожу. Мне надо забрать вещи.
Клайд не удивился.
Она произнесла спокойно и холодно:
— Шерил Бэкуайт. Джимми и Шерил. Как это подло, черт!
Разговор не клеился: Клайд лишь молча смотрел на нее. Кейт рассказала, как холоден был с нею Джимми в постели, как он был благопристоен и скучен; но когда ей удавалось напоить его, она получала ночь дикой, восхитительной страсти. Однако такое случалось нечасто, а наутро Джимми старался не смотреть на нее. В течение многих последующих дней он был холоден и молчалив, словно стыдился, что поддался ей, словно Кейт не пристало быть такой пылкой.
И вот – ирония судьбы. Джимми променял ее на Шерил Бэкуайт.
— Как-то раз, когда мы отправились выпить, а потом долго бродили по улицам, разглядывали витрины, смеялись и делали всякие глупости, он сказал: «Ты любишь ночь, Кейт. Ты любишь ночь больше, чем день», — и так странно на меня посмотрел. Как будто ему что-то было известно, — взволнованно сказала Кейт. — Как будто он знал о моих способностях задолго до того, как я узнала сама.
Клайд аккуратно поставил бокал на столик возле кровати. Он не отрываясь смотрел на Кейт.
— Что? — спросила она недоуменно. А потом вспыхнула: – Ты знал про них!
— Знал. Уже несколько месяцев. Я не…
— Ты знал и ничего мне не сказал! — Она встала, сдерживаясь изо всех сил. — Я думала, ты мне друг. Я выложила перед тобой всю свою чертову жизнь, рассказала о самых интимных тайнах. Я только что
