– Тайлер? – застыв на месте, окликнула она его с другого конца комнаты, и он резко повернул голову.
Мишель едва не вскрикнула от ужаса, увидев на его лице страдание, которое он не успел скрыть.
– Что ты здесь делаешь?.. – спросил он ее страшным голосом. Вялым и подавленным. – Не надо, не говори ничего. Клео. Она не знает, когда надо остановиться, моя сестричка. И что она тебе сказала? – продолжал он устало. – Правду о моих чувствах к тебе? Думаю что да, судя по выражению жалости в твоих глазах. Так за чем ты сюда пришла? Увидеть, наконец, правду? Извиниться? Выпросить у меня прощение за то, что я понял, кого ты в действительности любишь? Не беспокойся. Я все видел собственными глазами. Именно Кевин до сих пор владеет твоим сердцем. А теперь ступай. Тебе незачем здесь оставаться. Я не убью себя, хотя эта мысль и пришла мне в голову, когда я застал тебя снова в объятиях Кевина. Я не думал, что когда-нибудь испытаю такую сильную боль, но ошибался.
– Нет, Тайлер! – закричала она, не в силах больше выносить его отчаяния. – Нет! Ты все неправильно понял.
Он насмешливо хмыкнул, с трудом поднимаясь с кресла.
– Я увидел все, что надо, милая моя. У меня все в порядке со зрением. Ты сама найдешь дорогу к двери, или мне проводил тебя?
Ее подборок решительно вздернулся, пальцы еще крепче вцепились в сумочку.
– Я никуда не уйду, пока ты не выслушаешь меня.
Он криво улыбнулся.
– Узнаю прежнюю Мишель. Последнее слово всегда было за тобой. Ну, ладно, давай, милая, я слушаю.
У нее закружилась голова от напряжения. Она не знала, с чего начать. Наконец решилась.
– Я встретилась с Кевином случайно, а не намеренно. И слезы, которые ты видел, я лила не по нему, а по тебе. Именно поэтому он меня обнял. Я поцеловала его, потому что он сказал, что я не должка сомневаться в твоей любви ко мне, что если ты говоришь, что любишь меня, значит, так оно и есть, потому что прямота – одно из твоих положительных качеств.
– Кевин так сказал? – спросил потрясенный Тайлер.
– Да. Потом, когда он ушел, Клео набросилась на меня, как разъяренная кошка, и рассказала о том, как долго и сильно ты меня любил.
– Добрая старушка Клео…
– Да, добрая старушка Клео. Ведь мне было необходимо услышать это. Я люблю тебя, Тайлер. Люблю до боли. Но я сомневалась в том, что ты тоже любишь меня, и в этом есть доля твоей вины. О чем, ты полагаешь, я думала, когда видела бесконечную череду длинноногих красавиц рядом с тобой? Я думала о том, что ты – не более чем плейбой по отношению к женщинам. Но спасибо Кевину и Клео – теперь я не сомневаюсь в твоей любви. И я не считаю тебя больше плейбоем. Я думаю, ты прекрасный человек. И если ты снова сделаешь мне предложение, я отвечу «да» так быстро, что у тебя голова пойдет кругом.
На несколько секунд Тайлер потерял дар речи.
– Это правда? – выговорил он наконец. – Ты больше не любишь Кевина?
– Конечно, нет, ты, идиот!.. Зачем же тогда я стою перед тобой с дрожащими коленями? Если бы я любила Кевина, меня бы здесь не было. Мне было бы стыдно смотреть тебе в глаза. Я ведь обещала, что не буду иметь с ним больше никаких отношений… Но не потому, что он просил меня об этом Он любит Дэнни. Он сам сказал. И знаешь, я верю ему. Он говорил неподдельно искренне. Или так искренне, как только мог, – добавила Мишель с печальной улыбкой.
Он смотрел на нее еще несколько мгновений, и постепенно лицо его озарилось радостью. У нее отлегло от сердца.
– Ты понимаешь, что если станешь моей женой, то будешь и моей любовницей-рабой во веки веков?
Ее губы дрогнули, несмотря на то, что она пыталась сохранить невозмутимое выражение лица.
– Трудная работа, но мне по плечу. Кроме того, твой папа очень хочет, чтобы у тебя была своя семья.
– Ты хочешь завести детей? – спросил Тайлер удивленно.
– Я хочу детей от тебя.
Внезапно его лицо стало серьезным.
– Я не хочу тебя обманывать – сказал он, медленно приближаясь к ней.
У нее подкатил к горлу большой комок.
– Я знаю, что не хочешь.
– Все те девицы… некоторые из них были только для виду, понимаешь. А другие… Ну, я ведь человек и ничто человеческое мне не чуждо… Они доставляли мне проклятое облегчение.
– Я знаю…
Тайлер остановился перед ней, и его рука дрожала, когда он дотронулся до ее щеки.
– Я никого из них не любил. Я всегда любил тебя, Мишель только тебя…
Ее сердце забилось так сильно, что ей показалось, будто оно сейчас разорвется.
– Я верю тебе.
