С трудом приподнял голову, осмотрел кубрик. Ничего подходящего. Надо же: лишь вчера произвел генеральную приборку, выбросил в море весь хлам. Осталось только зеркальце — вон оно болтается на гвозде под иллюминатором. Смотрись в него, горе-моряк, проворонивший свой катер!
А если разбить зеркало?.. Фируз вспотел от волнения. Он с опаской посмотрел на задвинутый люк, медленно поднял связанные ноги, коснулся ими потолка кубрика. Упираясь ступнями в потолок, повернулся. Теперь колени были возле иллюминатора. Еще усилие, и они надавили на зеркало. Стекло хрустнуло.
Долгие минуты ушли на то, чтобы вновь перевернуться на спину, нащупать пальцами острый осколок. Фируз воткнул его в щель в настиле кубрика и стал перепиливать веревку.
Между тем катер проскочил рифы и вырвался на чистую воду.
Солист уверенно вел судно. Он стоял у штурвала, жадно курил, поминутно оглядывался.
— Теперь куда пойдем? — спросил Сушков.
— К берегу. Катер затопим. Погляди, где у него пробка.
— Нельзя к берегу. Надо подальше уйти. Здесь у поселка уголовка ждет. Я же сказал: накололи нас…
— Не брешешь? — Солист выхватил пистолет, подбросил на ладони, сунул назад за пазуху. — Темнить будешь — прикончу!
— Ты о другом думай, — сказал третий бандит, тощий человек в стеганке.
— Не лезь! — Солист обернулся к нему, оскалив зубы. Заросший, с всклокоченными волосами, в порванной грязной одежде, он был страшен.
Но человек в ватнике не испугался.
— Чего там 'не лезь'! — он скривил губы. — Сам же виноват, а яришься… Какую тебе ксиву сготовили — права, путевку, а ты завалился, как жлоб… А моторку я, что ли, угробил? Парня на берег кто посылал? Снова ты! Мол, плаваешь хорошо, а мы еле гребем на воде. Чем тебе парень не угодил? Ты лодку хотел, он тебе катер пригнал… О деле думай — как концы замести, от уголовки оторваться…
Наступило молчание.
— Про уголовку — старик? — спросил Солист после паузы.
— Кто же еще! — ответил Сушков.
— Выкладывай, как было.
— Ну, приплыл на берег. Кругом темнота. Насилу нашел его хазу. Рассказал, как и что. Думал, базарить будет: 'Фархада'-то на его денежки покупали…
— А он?
— Выслушав меня, всплеснул руками и стал благодарить своего аллаха, что так получилось. Дескать, оперативники нагрянули, обложили поселок. А он мечется на берегу, не знает, как нас предупредить, чтобы не приходили…
— Откуда знает старик про оперов?
— Подслушал! На почте по телефону с городом говорили. А у него там второй телефон, в другой комнате. Он и подслушал.
— Худое дело, — пробормотал главарь банды. Он показал на темневший далеко впереди мыс. — Вон там будем высаживаться… Ищите пробку, да поскорее!..
Человек в ватнике приложил козырьком руку к глазам, вгляделся в горизонт.
— На мысу будет сподручно, — сказал он. — Там и дорога недалеко.
— Они нас в поселке встречают, а мы — на шоссе, и концы в воду!
Преступники подняли доски настила, обнажив нижнюю часть шпангоутов и кильсон. Кингстона не было.
— Должно, в кубрике! — крикнул Солист. — А ну, лезьте туда!
Мыс был совсем близко. Следовало торопиться — брошенный у берега катер сразу укажет след. И Сушков приоткрыл люк кубрика.
Здесь все было в порядке. Связанный им человек лежал в той же позе. Он был неподвижен. Вероятно, все еще без сознания. Или смирился со своей участью.
Сушков влез в кубрик, стал шарить по настилу. Широкая медная пробка кингстона оказалась прямо под люком. Он тронул пробку. Та поддалась.
В люк всунулась голова Солиста.
— Нашел?
— Порядок, — успокоил его Сушков.
— Отвинчивай и вылезай: подходим!
Сушков стал отвертывать пробку. Один поворот. Второй. Третий…
Он стоял на коленях, спиной к связанному.
А Фируз в эти секунды перерезал последнюю прядь одной из веревок. Кисти были в крови, пальцы ломило от боли, но он все водил и водил крепкий, как железо, смоленый трос по осколку стекла в щели настила.
Последний поворот пробки. Давлением воды ее вытолкнуло из кингстона. Невольно Сушков отпрянул.
В тот же миг сзади протянулась рука, схватила его за шею, рванула.
Бандит опрокинулся на настил. Фируз навалился на него, огромной ладонью зажал рот Сушкову.
— Убью, если крикнешь, — прошептал он.
У Фируза была свободна одна рука. Обхватив ею врага, он рвал другую из-под опутывавших ее веревок, извивался, пытаясь освободить ноги.
Между тем вода прибывала. Она почти совсем скрыла лежавшего на настиле преступника.
Наконец-то свободна и вторая рука! Фируз вцепился ею в горло бандита, но получил сильный удар ногой в живот и отлетел к переборке. И тут же на него бросился Сушков. Стиснув друг друга, они катались по настилу тесного кубрика, наносили удары — руками, коленями. Ноги Фируза все еще были связаны, и это давало противнику преимущество.
В кубрике шла борьба, а на палубе уже никого не было. Несколько минут назад катер обогнул мыс, направился к его основанию и, развернувшись кормой к берегу, высадил на мелководье двоих бандитов. Все больше погружаясь в воду, неуправляемое судно медленно поплыло дальше.
Катер намного опередил киржим: тяжелому судну с большой осадкой пришлось далеко обходить рифы, чтобы не напороться на подводные камни.
На носу киржима стояли Джафар и Белов. Первое время они видели в бинокль мелькавший среди скал катер, определили, что тот пересек скальный архипелаг. А затем преследуемое судно затерялось в волнах.
Наконец рифы остались позади. Справа, километрах в трех, был берег, далеко впереди обозначился мыс.
Подошел старшина киржима.
— Не видно их, — сказал он. — Может, к берегу подались?
— Хорошо, если так, — заметил Белов. — Там их ждут…
— Катер, — крикнул матрос, наблюдавший за морем с крыши рубки. — Вот он, огибает мыс!
Он оторвал бинокль от глаз, рукой показал направление.
Джафар навел бинокль на оконечность мыса. В окулярах возникла точка.
— Видишь его? — спросил Белов.
Джафар кивнул.
Старшина подал команду. Киржим на полной скорости понесся к мысу.
— Умные! — сказал старшина. — На мысу камыш как стена. Дивизию можно спрятать. А рядом автомобильная дорога.
— По дороге не пройдут, — заметил Белов. — Там все перекрыто. — Он тронул за плечо старшину. — А за мысом что? Есть еще удобные места для высадки?
— На пять километров тянется голый берег: песок и песок…
— Давайте к мысу. К самому основанию!
— Не подойду. — Старшина покачал головой. — Там очень мелко.
— Ну, сколько сможете! Я высажусь, а вы обойдете мыс — они, может быть, все же пошли дальше…
