Лонг-Айленд. Обыкновенная сенсационная чепуха, кое-как сляпанная, лишь бы вырваться на экран. Но на Деймона она произвела впечатление, правда такого свойства, на которое дельцы от средств массовой информации вряд ли могли рассчитывать. Видеозапись демонстрировала подвальное помещение главной тюрьмы-колонии, где чужие, соединившись гроздью, оборонялись от воинского отряда, бойцы которого были облачены в костюмы из какого-то нового материала, способного противостоять кислотной среде и выдерживать даже температуру горящего желеобразного напалма. Вопли тварей звучали для Деймона единой мелодией первозданной, ничем не запятнанной ненависти.
А Деймон знал, что такое
Мало ли обозревателей резко критиковали его работу, называя ее «усталой», «невразумительной» или, что хуже всего, «скучной»? Он не находил понимания у музыкальных критиков, публика игнорировала его, «Синсаунд» над ним насмехалась. Он много и упорно сражался, пытаясь всерьез достучаться до публики, которая, похоже, желала только адского или кровавого рока, причем обязательно — Бог ей судья — в исполнении певцов-андроидов или отвратительных андроидов-мутантов с четырьмя руками, множеством голов и ртами, которые вылезали один из другого в жутких судорогах жалкой пародии на чужих. Перещеголяла всех компания «Джон Кью паблик», которая дошла до воссоздания нежнейших мелодий прошлого опять-таки в исполнении андроидов. Андроид-двойник Элвиса Пресли обещал стать настолько интересным, что построенному для его концертов залу дали имя певца, но интереса к славному имени хватило не надолго, и этот двойник стал совершенно неотличимым от всего прочего. Даже сфабрикованный дубликат Карузо, каждый вечер вопивший его голосом в «Нью-Мет Опера Хауз» для публики из высших слоев общества, скатился к тому же уровню. Постоянный приток кредиток от эксплуатации музыкальной культуры прошлых поколений поддерживал проекты «Синсаунд» вроде «Истоков песен святых братьев III» и тысяч других перезаписей, много веков назад почивших в бозе мастеров. Андроиды дублировали Джима Моррисона, Джими Хендрикса, Дженис Джоплин, Курта Кобейна, Чарли Паркера, Клифорда Брауна, Ричи Волендса, Дуэйна Оллмана, Джона Леннона, Пэтси Клайн и — многих других. Публике регулярно подбрасываются все новые и новые старые хиты.
И над всем этим возвышалась «Синсаунд» — владычица практически каждого клочка музыки и всех музыкантов мира, включая Деймона, а у ее руля — люди вроде Джарлата Кина, человека, совершенно не обладавшего воображением, лишенного элементарного
Всего несколько человек с пониманием отнеслись к заботе Деймона об оживлении записей серьезной музыки, к его стремлению создавать более мрачные композиции из удивительных классических творений таких композиторов, как Бетховен, Паганини, Моцарт, Вивальди, Бах. Ему удалось записать много красивой музыки, исполненной на ставших редкостью инструментах двадцатого века — скрипках, арфах, цимбалах. Старинные инструменты были очень дороги, добывались они в борьбе и муках. И даже в этом деле «Синсаунд», снизойдя до представленных им аргументов, снова
— Созванная им пресс-конференция стала лишь первым шагом. Телестудия «Ньюс Вид» должна была разнести по всей стране весть о том, как сильно он
— Для вас всех, для «Синсаунд», — прокричал он напоследок в их микрофоны, — я напишу композицию, какой не бывало прежде… Я сочиню вам «Симфонию ненависти»!
Его работодатель изобразил на своем корпоративном лице благосклонную улыбку и одобрительно кивнул, явно довольный вниманием, которое снискал его домашний творец искусства. Вспышка злобы на Деймона действительно угасла быстро, уступив место коммерческому подходу к его бунту. В конце концов, Деймон — художник, а художникам положено быть темпераментными, злобными и раздражительными. Только это и определяет их
Работая над замыслом, Деймон метался как одержимый. Никакое место не казалось ему достаточно мрачным или достаточно опасным: он побывал в домах для умалишенных, в тюрьмах строгого режима, даже в камерах казни, где внимательно наблюдал, как с громкими воплями дикой злобы убийцы оставляют этот бренный мир. Ему особенно полюбился правительственный центр детоксикации в нижнем городе, где персонал был вынужден носить защитные наушники, потому что вопли наркоманов, докатившихся до состояния желеобразных, но еще живых существ, в буквальном смысле слова оставляли синяки на барабанных перепонках.
Поразившая его новость из тюрьмы заставила Деймона порыться в библиотеке звукозаписей, где он откопал десятилетней давности видеодиски с полей войны за планету Хоумуолд. Низкое качество сделанных военными записей ничуть ему не мешало: вопли сражавшихся чужих, заглушаемые время от времени взрывами, проносились по чувствам Деймона, подобно, электрическому току, они жгли разум, заставляли замирать дыхание. Ничто в мире не звучало так, как чужие,
Поэтому-то Деймон и сидел здесь, в который уже раз ожидая, снизойдет ли «Синсаунд» до милостивого удовлетворения его творческого порыва, который, несомненно, считала не более чем прихотью.
— Почему бы вам не использовать уже записанные звуки? Ведь это очевидное решение.
Кин откинулся на спинку кресла и стал сверлить Деймона Эддингтона взглядом. Он высок ростом, среднего телосложения, худобы нет, вряд ли можно утверждать, что он недоедает. Внешность Деймона во всех отношениях олицетворяла представление «Синсаунд» о том, как должен выглядеть неортодоксальный музыкант из собственных конюшен компании. Его длинные, черные как смоль волосы были зачесаны с высокого лба к затылку и собраны в тонкий «хвост пони». Темные брови резко очерченными дугами приподнялись над почти черными глазами, удлиненное лицо заканчивалось козлиной бородкой. Кину был известен ответ музыканта, однако он старался сохранить на лице выражение заботливого участия.
— Потому что это хлам, — с отвращением ответил Деймон. — Неужели вы не имеете представления, какой аппаратурой пользуются в армейских батальонах! Я говорю о ручных магнитофонах, бог знает для каких целей поставляемых в армию правительством. Устарелая аппаратура, микрофоны с пластиковыми щитками, которые защищают электронику от пыли и гари в боевых условиях, все записи изгажены шумом орудийного и ружейного огня, грохотом разрывов. Я не могу переписывать такой мусор, мне нужны чистые, хрустящие свежестью звуки. Необходим эффект
Кин потер щеку и попытался придать лицу задумчивое выражение. Деймон — такая простенькая игрушка, его достаточно легко дергать то вверх, то вниз, подобно древним чертикам на веревочке, которыми играли дети двадцатого века.
— Что ж, мы синтезируем для вас все необходимое. Как он и ожидал, лицо Деймона исказило
