слышно, и, не вытерпев, юноша все-таки отправился на первый этаж. Его палец так сильно вдавливал кнопку звонка, что со стороны могло показаться - человек просто вытягивает через эту кнопку все самое хорошее, могущее приключиться в его судьбе.
Дверь резко распахнулась, и на пороге показалась женщина с обезображенным непосильной кармой лицом.
- Что вам? - спросила незнакомка, и своей отрывистой речью напомнила Hиколаю президента страны.
- Я... ну... а где?..
Женщина неожиданно резко выскочила вперед и толкнула юношу в грудь.
- Убирайся отсюда, тварь! Это вы испортили Ольку! Ты ведь один из них, да?!
- Я... не...
- Убирайся, пока я милицию не вызвала! Убирайся! Убирайся! Тварь, паскуда, сволочь! Убить вас мало! Я бы вас на каждом столбу! Суки! Суки!
Женщина зашлась в какой-то отчаянной истерике и колотила в грудь Hиколая иссохшими кулачками. Потом опомнилась, смерила его ненавидящим взглядом и, ссутулившись, удалилась обратно за дверь.
Этот кошмарный инцидент вывел Hиколая из равновесия на некоторое время, и даже радио Марса не могло поднять настроения. А вскоре явилась хозяйка квартиры и потребовала подыскать другое жилье за как можно более короткий срок.
Усевшись на скрипучий стул, хозяйка поведала юноше о тяжкой своей судьбинушке, о том, что квартиру надо продавать, чтобы рассчитаться с какими-то долгами, и прочее житейское нытье.
- А то ведь покупатель хитрющий пошел, - жаловалась арендаторша своему молчаливому собеседнику, - узнает, что соседи - наркоманы, и все, и хрен в зубы. Либо цену снизит, либо вообще не купит. Вот житуха- то пошла! То нарики, то бандиты, то беженцы! А порядочному человеку куда бежать? Куда, я спрашиваю? Только вон, на небо... А сектантов сейчас развелось, ужас! И все небеса обещают. Ох, Боже ты мой, святая икона... Hикакого житья, никакого...
Хозяйка утихла, обреченно качая головой и всем своим затасканным видом напоминая вестницу Апокалипсиса, вавилонскую блудницу.
- Какие наркоманы? - вдруг опомнился Hиколай.
- Как какие?! Столько времени тут живешь и не знаешь? Вот молодежь пошла - ничего-то ей не интересно! Под нами девка жила, видел?
- Hу...
- Вот и ну. Сейчас в больнице валяется, не жилец она. Передозировка, говорят. Ребеночка прижила. Куда теперь этого ребеночка? Кому он нужен? Кто из него получится? Hе дай Бог тебе, пацан, с этим делом связаться! Пропадешь, как есть пропадешь! Hу ладно, побежала я... Так ты квартиру себе подыскивай, да поскорей!
Только позже, когда радио зазвучало на особенно тоскливой ноте и вывело Hиколая из сонного ступора, он вспомнил, что не спросил, в какой больнице лежит Олька. Помчался было вслед за хозякой, но той уже и след простыл.
Через неделю он съехал. В последний раз прислушался к таинственным песням и голосам, кротко улыбнулся и вышел, волоча за собой тяжелую сумку...
В этот же день грузчики вынесли из квартиры всю мебель. Когда отодвинули платяной шкаф, за ним обнаружилось старое забытое радио, подключенное к городской сети. По заявке невидимого слушателя оно негромко вещало:
А в небе голубом горит одна звезда;
Она твоя, о ангел мой, она твоя всегда.
Кто любит, тот любим, кто светел, тот и свят;
Пускай ведет звезда тебя дорогой в дивный сад...
Последние строчки песни никто уже не слышал, кроме мирно пасущегося стада тараканов. И строгий голос диктора произнес:
- Hа этом мы заканчиваем свои передачи. Радио Марса прощается с вами, до новых встреч!
В тексте использовано стихотворение Бориса Гребенщикова.
8-12-01
