динамично. В девять ему доставили все материалы, и, не потратив и десяти минут на торги, касающиеся оплаты, он до двенадцати рылся в документах.
Единственным шансом достать Тимоти был его сын. Это Юдиф понял еще вчера. Подступиться к отцу по опыту его профессии, а работал он, слава Богу, уже десять лет, было практически невозможно. К тому же, Юдиф всегда подходил к делу творчески. Богатая фантазия являлась зачастую лучшей помощницей, чем отработанные до автоматизма приемы. Еще много лет назад, когда органы, представляющие власть во всем ее спектре, нехотя, но решительно перешли к услугам частных лиц, он выбрал себе амплуа. С тех пор он был верен ему и ни разу не проигрывал. Избранный им стиль, как разрывная пуля, с успехом преодолевал защиту хваленых бронежилетов, которым и в прямом и в переносном смысле прикрывались его жертвы. В этот момент произошло то, что когда-нибудь могло произойти везде. Даже самый лучший закон перестал в полной мере отвечать предъявляемым ему требованиям. Коррупция разъела заветные щели в монолите охраны правопорядка и стала труднодосягаема. Легкие укусы, наносимые редеющими борцами с мафией, не могли пошатнуть ее фундамент, ее престиж и нарастающее могущество. И пока неповоротливый аппарат власти менял бы кодексы и уставы, мафия всех степеней сожрала бы всю законность, заменив ее своей. Единственным оперативным выходом была вербовка целой армии наемников, работающих поодиночке, профессионально, и способных обезглавить многие кланы и группировки. В целом они были неуязвимы. Оплатой служила часть денег, вырученная от развала той или иной группы. Метод оказался очень действенным, удобным и совершенно не создавал лишнего шума, что было удобно для властей. С началом подобной практики преступность за считанные месяцы опустилась на колени перед обществом, которое до этого намеревалось всецело поработить. Метод вошел в постоянную практику и безотказно понижал уровень преступности, как только желало правительство. Единственное, что было невозможно, так это полная ликвидация правонарушений, - у этого метода тоже были свои пределы возможностей.
Как раз из-за них Юдиф и решил сделать полную ставку на сына своей новой мишени, и чувствовал, что не ошибется. У разрозненных и рассеянных одиночек вроде него не было общих правил и методов, хотя в целом их почерк четко вырисовывался среди прочих происшествий. Все они заходили так далеко, как позволяла им ситуация. Более никаких ограничителей для этих людей не было: ни моральных, ни физических. Они давили цель любой ценой, следя лишь за своей жизнью.
Он развил этот принцип до совершенства, и признанием служило неисчерпаемое число заказов, податели которых выстраивались в очередь, так их было много.
Юдиф отложил бумаги и помассировал глаза. Планы Крепости утвердили его в тщетности попыток проникнуть туда. Итог был не очень оптимистичен.
'Впрочем', - он разбросал груду фотографий и листков и вытянул из маленькой пластиковой папки белоснежный бланк. Похоже, это была первая и пока последняя надежда нанести удар. Внимательно пробежав глазами по бланку, Юдиф резко встал. Несколько минут он размышлял, возможность действительно была неплохая, но присутствовало несколько 'если'.
Проанализировав еще раз весь мгновенно возникший в его голове план, Юдиф решил действовать. Из отчета следовало, что по праздникам, когда многие горожане и жители пригородов выбираются на отдых в различные увеселительные места, сын Тимоти не всегда остается в стороне от гуляний. И хотя выводов по поводу столь эпизодических появлений Гила на людях сделано не было, Юдиф сразу понял, в чем тут может быть дело.
Скорее всего, отец, опасаясь за жизнь чада, изо всех сил пытается сдержать его детский порыв поехать повеселится, но в особо праздничные даты, когда детские парки, особенно дорогие, превращаются в незабываемую сказку для малышей, Тимоти, видимо, не в силах сдержать своего отпрыска. И вот тогда-то он и появляется в толпе, давая волю застоявшимся чувствам и эмоциям. Трижды за истекший год Гила наблюдали в супердорогом парке 'Сказочный остров' и лишь один раз в другом, более публичном и посещаемом всеми слоями общества, парке аттракционов. Похоже, что и тут папаша сыграл свою роль, направив сына в более дорогое и менее посещаемое место, что, впрочем, наверняка совпадало с детским желанием. 'Сказочный остров' имел и еще одно преимущество, которое на все сто отметил Тимоти, и без труда заметил Юдиф: он располагался прямо посреди реки, вдали от построек, и по площади не превышал пяти квадратных километров. Не требовалось много ума, чтобы понять, что даже если произошло бы что- либо, уйти с острова труднее, чем на равнине. А уж что касается действий охраны Гила, то в подобном случае они вполне в силах блокировать остров со всех сторон и прочесывать его до тех пор, пока не нашли бы того, кого искали.
Именно все это и подходило как нельзя лучше. Для четкого исполнения своих намерений следовало лишь детально изучить местность и ждать. Юдиф подошел к настенному календарю и пролистал несколько страниц. Вот этот день, тридцатое июня. Именно в этот день по всей стране пройдет один из самых замечательных детских праздников, и Гил почти наверняка будет в своей шикарной ловушке, которую изготовит для него Юдиф, беспристрастный исполнитель своего призвания. Ну, а если нет, то он ничем не рискует, промахнувшись в этот раз. Он отпустил листки календаря. 'Осталось четыре дня. Вполне можно успеть, если не суетиться и не слишком привлекать к себе внимание.'
Промах мог произойти в двух случаях. Во-первых, Гил мог предпочесть 'Сказочному острову' какой-либо другой парк. Это было в соотношении один к трем в пользу 'острова'. И второй вариант мог выразится в его полном отсутствии где бы то ни было вообще. В сумме это тянуло процентов на тридцать проигрыша против семидесяти выигрыша. Юдиф играл вплоть до сорока процентов успеха, дальше он заходить не хотел, не окупались никакие издержки. Ну, а в этом случае он не думая сделал первый ход, и теперь требовалось лишь не ошибиться в последующих.
В будние дни 'Сказочный остров' был почти безлюден. Изредка сюда заплывали на катере несколько групп экскурсантов, которым оплачивали посещение какой-нибудь институт или фирма. Входной билет сюда стоил половину приличной зарплаты, поэтому среднего класса и тех, кто зарабатывал ниже среднего, здесь не было никогда.
Те же, кто заплатил, разочароваться не могли, будь они даже взрослыми. Внутри все без исключения было вылизано, подогнано и действительно напоминало сказку. Вдобавок, все это было бесплатно, включая любые лакомства и аттракционы. Расчет владельцев был прост: ни один человек физически не способен был съесть, накатать, наиграть и т.д. на выплаченную сумму. И хотя время пребывания в парке было не ограничено, все, отгуляв не более половины дня, валясь с ног, уплывали, оставляя большую часть суммы не окупленной.
Юдифа это, пожалуй, интересовало меньше всего на свете. Его доходы были недосягаемы ни для какого парка в мире, но качество и культуру обслуживания он оценил по достоинству. Особенной похвалы, по его мнению, заслуживал единственный в парке фешенебельный туалет. Он привел Юдифа в полный восторг, особенно, если учесть его личную заинтересованность в монополии этого учреждения на весь остров.
Не было ни тени сомнения, что вырвавшись на свободу, Гил пробудет в парке не менее шести часов. А если так, то не посетить прохладные стены сказочной уборной ему будет ох как сложно. Следуя такой логике получалось, что не Юдиф должен будет гонятся за объектом, а сам объект придет к нему, сделав за него половину работы. Другую половину он был в силах выполнить сам, не забывая ни на секунду о сложнейших условиях, и риске, с этим сопряженном.
Юдиф исследовал все за два дня. Он исключил любую случайность и приготовился к самым сложным импровизациям в случае изменения хода событий. На утро следующего дня, вооружившись всем, что им было предусмотрено, он отправился в свою засаду. Он не перестраховался, он знал, что если Гил захочет прибыть на остров, то Тимоти начнет укреплять его безопасность не позже, чем за сутки. В этом случае ему следовало 'исчезнуть' в парке заблаговременно, ибо для того, чтоб его вычислить, охранникам стоило лишь уметь считать хотя бы до ста. Тогда они заметили бы разницу в количестве отплывших с берега и вернувшихся обратно, после чего Юдиф мог сам выбрать свою участь между пулей в лоб и голодной смертью. Все же еще раз перепроверившись, он убедился, наблюдая с набережной остров в мощный бинокль, в отсутствии всех признаков охраны и смело зашагал к пристани.
Снаружи его должны были поддерживать люди Тристана, занявшие все точки наблюдения вокруг острова. Именно от них Юдиф должен был получить информацию о происходящем в парке и его окрестностях. Он знал, они уже были на местах, но увидеть их он не мог, так как места засад выбирал сам.
* * *
Солнце уже набрало свою ослепительную яркость и незаметно поднималось к зениту. Катер не затратил и десяти минут на то, чтобы добраться до острова, и как только его борт ударился
