Ватерлоо (июнь 1815 года) о попытках французских ученых разгадать тайны Великой пирамиды было забыто, и проходы, которые они с таким трудом расчистили, снова были занесены песками из пустыни. Следующее открытие, связанное с пирамидами, было суждено сделать итальянцам.
Пока Наполеон находился в изгнании на острове Святой Елены, генуэзский купец капитан Кавилья прибыл в Египет на своем мальтийском судне под британским флагом. Заинтригованный загадкой Великой пи
рамиды, он принялся исследовать пирамиды Гизы, Время от времени поправляя свое материальное положение тем, что помогал богатым европейцам, жаждущим окунуться в древность, обследовать египетские гробницы.
Кавилья считался 'энтузиастом, попавшим в святыню, хранящую загадку античности, который пожертвовал родиной, домом, друзьями и благополучием за возможность удовлетворить свою утонченную, но все же эксцентрическую натуру, исследуя скрытые тайны пирамид и гробниц Египта', - писал о нем современник. Он расчистил залежи помета в Палате Девисона и обустроился там, превратив мрачную дыру в обитаемое жилище, хотя непонятно, как это ему удалось, учитывая, что палата была высотой всего один метр.
Александр Уильям Кроуфорд (позже лорд Линдсей), который встретил Кавилью в Каире, обнаружил, что итальянец был глубоко религиозным человеком, хорошо знающим Библию, которую он постоянно цитировал, но вместе с тем им владели какие-то странные идеи относительно того, что он намеревался найти в пирамиде. Кроуфорд писал: 'Кавилья рассказал мне, что обратился в своей работе к исследованию магии, анималистического магнетизма и тому подобного и так увлекся, что чуть было не погиб... он говорил, что достиг таких глубин, проникать в которые запрещено человеку, и только непорочность его намерений спасла его'.
Кавилья был убежден, что если он проникнет в глубь пирамиды, то наконец обнаружит потайную палату. Одержимый этой идеей, он нанял арабских рабочих, которые должны были прорыть туннель из Палаты Девисона. Но, несмотря на их усердие, ничего, кроме каменной кладки, найти не удалось.
В конце концов Кавилья вынужден был оставить эти попытки. Чтобы как-то утешить себя, он принялся обследовать колодец. Он спустился на 37 метров глубже грота, обнаружив вслед за Девисоном, что дно сплошь забито песком и обломками камней и воздух содержит очень мало Кислорода. Кавилья вознамерился расчистить дно и посмотреть, куда ведет колодец дальше. Ему удалось уговорить арабов вычерпывать лесок корзинами, но туннель был слишком узким, а воздух настолько спертым, что арабы теряли сознание и отказались продолжать раскопки. Кавилья пытался очистить воздух, зажигая серу, но все равно дышать было невозможно.
Тогда Кавилья применил другой подход. Он попы,тался расчистить главный Нисходящий туннель до подземной шахты, которая некогда была завалена Аль-Мамуном при его продвижении по Восходящему туннелю. Кавилья вынес камни из пирамиды и смог на четвереньках проползти по туннелю сорок пять метров; но стало очень жарко и трудно дышать. И все же он не сдавался. Пройдя еще пятнадцать метров, он сделал открытие, которое подсказывало, что он на верном пути. На западной стене туннеля он обнаружил низкую дверь, за которой была шахта. Когда арабы начали пробиваться в дверь, Кавилья ощутил явственный запах серы. Это навело на мысль, что он близок к решению проблемы:
где-то рядом должен быть колодец.
Работая дальше, арабы внезапно наткнулись на пустоту, и на них сверху свалилась гора мусора. Тут же в туннель прорвался свежий воздух, и все смогли наконец вдохнуть полной грудью. Так было обнаружено дно колодца. Но до конца загадка осталась нерешенной. Кто вырыл колодец? Когда и зачем?
Как раз в тот самый момент, когда Кавилья занялся
Сфинкс расположен в 360 метрах юго-восточнее пирамиды Хеопса, около долины, сооруженной Хефреном. Он вырезан из цельной глыбы песчаника и имеет длину 72 метра, высоту 20 метров; ширина самой широкой части 4,1 метра. Волосы и кобра на лбу являются символами царственности; черты лица напоминают внешность Хефрена. Некогда Сфинкс был, возможно, покрыт штукатуркой и раскрашен. Наиболее вероятное объяснение загадки Сфинкса предложил британский астроном Норман Локьер, который заметил, что фигура, наполовину напоминающая льва, наполовину - деву, символизирует переход Солнца из созвездия Льва в созвездие Девы, которое произошло в день летнего солнцестояния в 4 -м тысячелетии до н. э.
решением этого вопроса, пирамида попала в поле зрения одного странного человека, по характеру это была полная противоположность романтику и отшельнику Кавилье. Ричард Ховард-Виз, британский гвардейский офицер, сначала тесно сотрудничал с Кавильей, но вскоре они разругались и расстались.
Полковник Ховард-Виз, сын генерала Ричарда Виза и внук графа Стаффорда, угрюмый человек и лишен
ный чувства юмора, в прошлом конюший герцога Кемберландского, был бескомпромиссным и недальновидным, как и герцег Веллингтон, которому он служил.
Он являлся сущим наказанием для семьи, которая была только счастлива отослать его подальше от Бэкингемшира, хотя это и стоило ей части наследства. Именно так Ховард-Виз получил более десяти тысяч фунтов стерлингов, которые теперь мог потратить на исследование пирамиды. Впервые он увидел пирамиду во время ночной верховой прогулки в ноябре 1836 года. По его словам, он был заинтригован 'атмосферой древности, тайной происхождения и... странностями их конструкции'. Его заинтересовало, 'для чего предназначались уже исследованные туннели и камеры и в большей степени другие туннели и камеры, которые, возможно, существуют в величественной постройке'.
Воодушевленный идеями Кавильи относительно мистических свойств Великой пирамиды, Ховард-Виз нанял профессионального гражданского инженера Джона Шае Перринга, состоявшего на службе у Мухаммеда Али, халифа Египта. Перринг должен был замерить все пирамиды и гробницы на плато Гиза, а также расположенные южнее. Ховард-Виз обосновался в пустой гробнице около Великой пирамиды и нанял больше рабочих, нежели какой-либо другой исследователь со времен Аль-Мамуна, иногда их численность доходила до семисот. Кавилью он назначил надзирателем.
Все шло хорошо до тех пор, пока полковник не собрался предпринять поездку вверх по Нилу с целью обследовать дальние пирамиды. Вернувшись, он был взбешен, узнав, что Кавилья почти полностью забросил работы в Великой пирамиде и заставил людей заниматься поисками мумий и маленьких зеленых идолов в сосед
них гробницах. Кавилья был обижен нападками полковника и, размахивая руками, кричал ему, что 'он один способен предпринять раскопки и понять ценность 'таинственного' и 'древнего', а у полковника ничего, кроме денег, нет'.
На этом исследования Кавильи в Египте закончились. Он уехал в Париж, где нашел поддержку другого любителя древности - бывшего британского посла в Оттоманской Порте лорда Элжина.
Ховард-Виз взял на себя обязанности Кавильи.
В Усыпальнице царицы рабочие работали в две смены, прорубая пол напротив ниши, но нашли там только старую корзину. В Палате Девисона они обнаружили трещину в потолке, в которую смогли просунуть тростник длиной в метр. Решив, что трещина указывает на наличие другой камеры наверху, Ховард-Виз велел рабочим разобрать .потолок. Но камень оказался очень прочным, и рабочие не смогли выносить духоты в ограниченном пространстве низкой палаты.
С Мокаттамских холмов были специально выписаны квалифицированные каменотесы, но и они не смогли работать в таких условиях. Тогда Ховард-Виз решил применить порох. Когда дым от взрыва рассеялся, он с удовлетворением обнаружил, что над Палатой Девисона действительно находится другое помещение, которому он дал имя Веллингтона. Пол этой камеры составляли девять гранитных блоков, каждый весом более пятидесяти тонн, служивших потолком Палаты Девисона. В метре над ними располагался еще один плоский потолок из восьми гранитных плит.
Новая камера произвела странное впечатление на проникших в нее людей: она показалась им черной. Пол был устлан не пометом летучих мышей, а тонким
слоем черного порошка, который при ближайшем рассмотрении оказался веществом, составлявшим останки первобытной фауны, другими словами, сброшенной чешуей и кожей насекомых; живых насекомых не обнаружили. Убежденный в том, что наверху располагается еще одна камера, Ховард-Виз приказал произвести еще один взрыв.
Одна за другой были обнаружены три новые камеры выше двух первых, потолок в самой верхней был двускатным. Эти палаты Ховард-Виз назвал в честь адмирала Нельсона, леди Анны Арбутнот, жены генерал-лейтенанта Роберта Арбутнота, который посетил пирамиду вскоре после того, как была обнаружена палата, и полковника Кемпбелла, британского консула в Каире.
Наибольший интерес представляли не столько сами палаты, сколько блоки, так называемые картуши, с красными иероглифическими надписями на стенах верхних палат. Благодаря Розеттскому камню и последователям Шампольона один из этих картушей был расшифрован египтологами, он содержал имя того, кому предназначалась пирамида, - Хуфу, второго фараона Четвертой династии, названного греками Хеопсом, правление которого относится приблизительно к 3-му тысячелетию до н. э.
Конечно, нельзя доказать, что Хуфу на самом деле был Хеопсом, правившим в Египте. Но тот факт, что подобные картуши были найдены в каменоломнях гор Вади-Магара, откуда в основном доставлялся строительный материал для пирамиды, придавал вес гипотезе. Одно было бесспорным. Кто бы ни выполнил эти надписи, они были сделаны до того, как была заложена палата и завершено строительство пирамиды; оттуда не
было другого выхода, кроме проделанного
