липла к ботинкам. Даже на скамейке под березой краска от сырости набухла и отстала. Только само дерево выглядело свежим, и его листочки зеленели и блестели на солнце. В саду играли Этеле и Шмулик.
- Этеле, давай напишем наши имена на коре березы. Она белая, как бумага, - сказал Шмулик.
- А зачем? - спросила Этеле.
- Когда вырастем, уедем отсюда, - ответил Шмулик.
- Куда уедем?
- Не знаешь куда?.. В Палестину.
- Ну так что, если уедем?
- Тогда нас здесь не будет, а будут другие дети. Они прочитают наши имена и узнают, что мы тут жили.
- Хорошо, давай напишем. Я принесу ручку и чернила.
- Глупая! Здесь нельзя писать чернилами. Дождь все смоет. Возьмем ножик и вырежем на коре.
Шмулик вытащил свой новенький блестящий перочинный ножик, который он только вчера получил на день рождения, и занялся делом.
- Чье имя напишешь раньше? - озабоченно спрашивает Этеле.
- Мое, - отвечает Шмулик.
- Так нечестно, тетя Мирьям говорит, что имена женщин нужно писать раньше.
Шмулик колеблется. Он тоже это слышал, но ему не терпится увидеть свое имя вырезанным на коре дерева.
- Это не важно,- говорит Шмулик, - я напишу свое имя, а потом напишу твое выше,- и подумают, что сначала я написал 'Этеле'.
- Эй! Что вы там делаете? Зачем портите дерево ? !
- Шмулик, - испуганно говорит Этеле, - дворник кричит. Бежим !
В садик вошла Ривкеле Виленская, глянула на детей и не сказала ни слова.
- Почему ты не здороваешься, когда видишь людей? - спрашивает Этеле.
- Моя мама говорит, что не нужно здороваться со всеми во дворе.
В этот момент входит Сролик, а за ним Шуламит. Сролик слышит слова Ривки и замечает:
- Младенцы вы, совсем без понятия. 'Здравствуйте' говорят каждому знакомому человеку. Но вы ж еще не люди, - заключает он с важным видом взрослого.
- Дети тоже 'человеки', - обиженно возражает Этеле.
- Моя мама говорит, что порядочные дети всегда здороваются, высказывает свое мнение Шуламит.
Сролик презрительно надувает щеки.
- Что вы понимаете, мелюзга.
- Если мы мелюзга, так зачем ты пришел сюда, кто тебя звал?!
- Я не к вам пришел, а в сад. Сад общий.
- Сад не общий, он дворника. Он только что кричал на нас за то, что мы начали писать на дереве наши имена.
- Нельзя писать имена, - опять замечает Шуламит. - Только дураки пишут всюду свое имя.
- Кто тебе сказал? - спрашивает Этеле и вся краснеет.
- Так нам сказал учитель в школе.
- Это не верно. Взрослые тоже пишут свои имена. Вон в городском саду на скамейках я видел много имен, - говорит Шмулик.
- А ты думаешь, что все взрослые умные?
- Ха-ха-ха, - смеется Ривкеле, - вон Сролик здесь самый старший и совсем не самый умный!
- Не смейся, ты, умница, - сердито отвечает Сролик. - Ты сама-то трусиха, без матери боишься даже перейти улицу вечером.
Разговор, наверно, еще долго бы продолжался в таком духе, если бы не госпожа Левина, которая вернулась с Янкеле из сада и позвала Сролика:
- Сынок, иди готовить уроки. После обеда пойду с вами в лес.
Сролик радостно вскочил с места и, перепрыгивая через несколько ступенек, помчался домой.
Ради поездки в лес стоит сейчас приготовить уроки. Сролик очень любит лес, и реку тоже любит. Даже плавать научился. Прошлым летом мама сняла комнату на даче в лесу, и он все летние каникулы провел на берегу Немана. Янкеле тоже был с ними, а отец приезжал только по субботам. В этом году они будут жить на той же даче, и Сролик будет тренироваться в плавании; тогда на будущий год он, возможно, сможет участвовать в соревнованиях школьников по плаванию.
По арифметике и письму Сролик первый в классе, но пловцы есть лучше него, а он не хочет отставать от других.
- Как здорово, что есть на свете лето, лес и Неман !
НАЧАЛАСЬ ВОЙНА
Сролик проснулся рано: уже пора вставать? Сегодня, кажется, экзамен по литературе. Бояться нечего: на всех его последних сочинениях учитель написал большими красными буквами 'отлично'. Но вдруг он вспоминает, что уже неделя, как начались летние каникулы. Как хорошо, что не нужно рано вставать, можно немного поваляться в постели! Он прижимается щекой к мягкой подушке и поджимает ноги. Сейчас еще, видно, очень рано, небо еще серое.
Сролик бросает взгляд на противоположную стену. Там, сунув под голову кулачок, спокойно спит Янкеле. 'Почему я так рано проснулся ?' - удивляется Сролик. И вдруг раздается продолжительный грохот, как будто раскаты грома. Но это не гром. Это рев пикирующих самолетов.
Опять эти самолеты!
Сролик любит смотреть, как самолет вертится в небе, переворачивается и выделывает разные фокусы. Но ночью он хочет спать. Последнюю неделю эти самолеты наводят страх на людей.
Через несколько секунд шум стихает, и Сролик опять погружается в сон.
- Вставай, вставай скорей! Перед ним стоит мать, готовая вот-вот уйти, с хозяйственной сумкой в руке.
- Оденься, Сролик, и последи за Янкеле, чтобы не выходил на улицу. Война. Я хочу заготовить продуктов, - и она торопливо уходит.
Война, война на дворе! Не раз видел Сролик бои в кино. Правда, кино это не настоящая жизнь, но даже на экране война страшная: дома рушатся на головы жителей, пожары, убитые... Сролик вспоминает господина Фельда, который гостил у них в прошлом году. Это был беженец из Варшавы. Страшные вещи рассказывал он о немцах! Что будет, если немцы придут в Ковно?..
К нам не придут, утешает он себя. Уже год в Литве стоит Красная Армия. Она очень сильная, У русских есть танки величиной с этот дом. Вдруг Сролик вспоминает, что он должен смотреть за младшим братом. Где Янкеле?
Сролик вскакивает с кровати, ищет братишку в спальне родителей, в гостиной, на кухне - Янкеле нет. Он торопливо одевается в выскакивает во двор. Янкеле во дворе нет. Сролик выбегает на улицу. . .
Что случилось с нашей тихой улицей? Ее не узнать.
- Двери склада распахнуты настежь. Машины въезжают и выезжают. Вокруг суетятся люди. И в магазине Виленского полно людей. Длиннющая очередь.
- Эй, мальчик, что ты вертишься под ногами! - кричит кто-то на него.
Сролик уже хочет вернуться во двор, но не знает, как выбраться из толпы. Очередь перед магазином перепуталась, все столпились на тротуаре, толкаются и кричат... Вдруг из складского двора выезжает нагруженная ящиками машина, но дорога перед ней загорожена. Шофер сигналит, люди толкают друг друга, но с дороги не уходят.
- Милиция! - кричит шофер. - Милиция!
- Это жиды загородили проезд! - слышит Сролик голос дворничихи с их двора. - Сколько ни есть у них, все им мало.
- Весь бы свет проглотили, - раздается еще чей-то голос. - Эй, водитель, езжай по ним, не жалей, жидов в Ковне хватает, даже слишком много, - смеется прохожий хриплым голосом.
- Правильно сказано, ей-богу, правильно, - бормочет дворничиха.
Сролик поражен. Он чувствует, что на улице Мапу, в их дворе происходит что-то страшное. Никогда он
