самого запястья, вновь закровившего. И ещё раз резал, и еще, длинными и глубокими полосами. Правую руку Оксана резала, едва держа бритву двумя ставшими почти чужими пальцами и погрузив в набравшуюся за это время воду, которая стремительно окрашивалась крутящимися клубами яркой крови.
Зачем она была такая дура? Зачем все это случилось? Зачем Хан так поступил с ней, и в чем она была виновата? А виновата была Оксана в том, что оказалась просто дурой. 'Дура, дура...' - эти слова молоточками стучали в Оксаниной голове. И такой дуре нужно было немедленно убраться с этого света.
Она утопила лезвие в ванне. И хотела бы ещё руку разрезать, на правой поглубже можно бы было, да выпало лезвие из немеющих пальцев, и найти его не было никакой возможности.
Оксане стало тепло, зазвенело в ушах, а затем их заложило, словно ватой, и даже звука бьющей с большим напором воды она не слышала. Или слышала, но не понимала.
А потом стало холодно. Кончилась горячая вода, тонкой струйкой потекла только холодная, просто ледяная. Но у Оксаны не было сил выключить её, она могла только открывать и закрывать глаза, улыбаясь своим точно пунктиром возникающим видениям.
Марина звонила в дверь.
- Не открывает, - констатировал водитель Руслана Леонид. - Стало быть, нет никого дома.
- Как это нет! - воскликнула Марина. - Послушай, музыка играет. Это у Оксанки музыкальный центр работает, радио. Не было б Оксанки, было бы тихо. Она когда из дома выходит, всегда все выключает. Я же знаю.
Она прислушалась, прижав ухо к двери.
- Дома. Слышишь, и вода льется. - Марина забарабанила кулаками в дверь. - Оксана! Ты слышишь меня? Открой! Оксаночка!
Но не было слышно никакого движения за дверью.
- Все, Леонид, дверь ломаем, - решительно сказала Марина, толкая дверь плечом.
- Но как же, - растерялся Леонид, - её высадить не получится - она наружу открывается.
- Дергай, как можешь! - крикнула Марина, принявшись сама рвать на себя дверную ручку.
Леонид тоже схватился за дверь, побежал к машине, вернулся с ломиком. Но поддеть дверь не удавалось, а чтобы открыть или сломать замок у Леонида не было никаких инструментов.
- Оксана! - продолжала кричать Марина. - Открой, я это, я, Марина!
Она чувствовала, что Оксана в квартире и происходит там что-то нехорошее.
'Только бы ничего не сделала с собой, только бы ничего! Глупая такая, она же ведь может! Что же я раньше-то не додумалась? Надо было сразу к ней поехать, ещё со вчерашнего вечера нужно было за ней внимательно следить!' корила себя Марина, понимая, что теперь можно говорить все, что угодно. И если Оксана там натворила уже такого, что не поправишь... Неизвестно, кто тогда будет виноват!
- Лезем через балкон! - заявила Марина, видя, что попытки Леонида открыть дверь напрасны. - Я помню хорошо, у неё балкон с соседями через стенку как раз только перегородкой отделяется. Так, которые соседи? Вот эти должны быть!
И Марина нажала на кнопку звонка соседней двери.
- Кто там? - не сразу донесся из-за двери старушечий голос.
- Это я, Оксанина подружка! - громко закричала Марина и подошла к дверному глазку. - Посмотрите на меня внимательно! Это я, Марина, мы вам с Оксаной в магазин ходили. Помните?
За дверью долго возились. Марина думала, что лопнет от нетерпения.
- Что вы хотите? - раздалось наконец из-за двери.
- Откройте, пожалуйста! Это очень важно! - крикнула Марина так пронзительно и требовательно, что это подействовало на осторожную старушку.
Дверь открылась, Марина немедленно просунула ногу в образовавшуюся щель, раскрыла дверь широко и тут же внедрилась в квартиру.
- Нам нужно на балкон! - кричала она, пробираясь к балкону. - Скорее!
Она откинула от балконной двери многочисленные мешки и банки, Леонид на отставал от нее, старушка от страха не могла вымолвить ни слова, просто стояла с открытым ртом и смотрела, как решительная девушка и мужчина открывают её уже заклеенный на зиму балкон.
Перебраться через перегородку не составило Марине никакого труда. Оказавшись на балконе Оксаны, она бросилась разглядывать то, что происходило в квартире, приложив к стеклу свое лицо и ладони лодочкой. Видно ничего не было.
Схватив оказавшуюся на балконе большую кастрюлю, Леонид с легкостью выдавил оба стекла балконной двери. И вот уже Марина в квартире.
- Оксана! - крикнула она и тут же увидела многочисленные лужи крови, нож, дорожки кровавых капелек на полу.
Марина кинулась в ванну на звук льющейся воды.
Оксана лежала в наполненной до краев ванне с совсем холодной черной водой. Лицо её свешивалось набок, но находилось над водой. Длинноногая Оксана не помещалась в мелкую ванну и не лежала в ней, а полусидела.
Марина и Леонид вытащили её из воды, уложили на диван. Медленно, но непрерывно и толчками, кровь продолжала выходить из длинных порезов на Оксаниных руках.
- Дурочка, вот дурочка! - не стараясь сдерживать себя, кричала Оксана. - Леонид, быстро беги в машину за аптечкой. Там бинты найдешь! Все неси! Все!
Она трясла Оксану, насильно открывала её глаза, придерживала веки пальцами. Но глаза все равно закрывались. Однако вскоре Оксана тихо вздохнула и попыталась открыть глаза сама.
- Умница, вот умница! - вне себя от радости заговорила Марина, и слезы покатились по её лицу. - Оксаночка, милая моя, хорошая, сейчас... Все будет замечательно, ты лежи!
Марина не знала, что нужно делать, но когда Леонид прибежал с аптечкой, как можно туже замотала бинтами руки Оксаны, начиная от самого плеча.
Леонид вызывал 'скорую помощь'.
- Адрес, какой тут адрес? - закричал он Марине, не выпуская из рук телефонную трубку.
Марина точно не знала ни правильного названия улицы, ни номера дома.
- К соседке беги! Спроси! - крикнула она Леониду, и пока тот бегал, принесла из коридора скотч и замотала им Оксанины руки поверх бинтов. Так, казалось Марине, будет гораздо лучше, и кровь не вытечет вся до приезда 'скорой помощи'.
- Мы тебе новой крови в вены нальем, - шептала Марина, - купим, сколько будет нужно. Не волнуйся, ладно? Держись, и все будет хорошо.
Оксана прошептала:
- Что? Не слышу.
- Да это радио орет, я выключу! - только сейчас Марина сообразила, что радио в квартире Оксаны работает на полную громкость.
- Нет! - Оксана попыталась приподняться.
- Не выключать? - вскинулась Марина. - Ну, я только потише тогда сделаю.
Оксана широко открыла глаза, и сейчас они были такие же светлые, какими бывали в самые радостные моменты жизни милой Оксаны.
- Что? Не говори ничего! - Марина попыталась уложить её, все ещё пытавшуюся подняться, обратно на диван. - Сейчас, все будет хорошо... Умирать она, понимаете ли, собралась из-за какого-то урода, тоже мне, нашла повод.
- Не из-за... - голос Оксаны был слышен еле-еле. - Я хочу счастья, Марина...
- Будет счастье, все у тебя будет, радость моя!
- Сделай мне одно...
- Что?
- Позвони на радио, - внятно произнесла Оксана.
- Зачем? - удивилась Марина.
- Сейчас песни можно заказывать... Время. Попроси их... Для меня. Оксана приподняла руку, протянула её вперед и посмотрела куда-то перед собой.
Марине показалось, что смотрит Оксана туда, где ей видится что-то такое хорошее, от чего несказанной
