Молодого (ему было чуть за тридцать) человека звали Николаем Григорьевичем Постновым, он имел Должность, позволяющую ему никогда и ни за что не отвечать. Зато знал так много, что ему могла позавидовать целая группа шифровальщиков из Ясенева. Он был посредником, связующим звеном между военной контрразведкой и Советом безопасности.
Посредники нужны не только в бизнесе, они необходимы и в государственном управлении. Через посредников чиновники высокого ранга выражают свои пожелания (более понятные как приказ) прокуратурам, судам, комиссиям, палатам. Посредники - проверенные и надежные люди, они скромны и неприметны, они не кричат и не приказывают, они молча выслушивают и тихо рекомендуют. Они очень компетентные люди, с ними порой советуются их боссы; 'власть черпает свои карты из колоды посредников'. И наконец, посредники не только связующие звенья, но и изоляционные щиты - межведомственные, межструктурные и тому подобные.
Отхлебнув из чашки, Николай Григорьевич прикурил сигарету и посмотрел, ровно ли тлеет уголек. Офицеры ФСБ незаметно переглянулись. Конечно, как и у любого человека, у Постнова имелись свои странности, но не более того. Николай Григорьевич считался умным человеком. Его хорошо знали оба, так как до недавнего времени тот в звании майора замещал руководителя группы одного из отделов контрразведки ФСБ. Он не копировал чей-то имидж, просто вдруг заматерел сразу и неожиданно, когда его подтянул к себе нынешний руководитель Совбеза, а его военная выправка так же резко поменялась на вальяжную осанку государственного служащего высокого ранга.
- Евгений Александрович, - мягким голосом произнес Постнов, обращаясь к Зубахину, - меня зовут Николай Григорьевич. Ведомство, которое я представляю, вам знать необязательно. Я приехал сюда затем, чтобы вы лично мне подтвердили правдивость ваших признаний. Вплоть до мелочей. От этого зависит очень многое. Даже судьба вашего ребенка. Он учащийся коллежа в Париже, если я не ошибаюсь?
Зубахин глубоко вздохнул и кивнул.
- У него могут возникнуть проблемы, - продолжал Постнов, не меняя тона, - поэтому мы в кратчайшие сроки обеспечим вашего сына надежной охраной. Он даже ни о чем не догадается. Понимаете, о чем я говорю?
Генерал подумал о том, что основные методы террористических организаций и спецслужб идентичны.
Он кивнул и бросил взгляд на Эйдинова, словно от полковника зависела его судьба. Впрочем, так оно и было до недавнего времени. До того момента, когда на допросе Зубахин сообщил весьма ценную и секретную информацию, которой не могли не заинтересоваться в Совете безопасности, где Постнов вместе с командой единомышленников обкатывал организационные вопросы, готовя программу по управлению силовыми структурами на базе Минобороны. 'Интриги - это профессия юриста'. А юрист Постнов, приглашенный за кулисы политики, умел кланяться без лакейской улыбки и подбрасывать идеи начальству, являясь полной противоположностью полковнику Эйдинову.
Кроме упомянутого проекта, Постнов принимал участие в подготовке законопроекта по изменению статуса Совета безопасности, который мог стать 'главным координатором государственной и информационной политики'. Сейчас все решения этого органа носили протокольный характер (СБ рекомендуют, но ответственности не несет ни по статусу, ни по определению) и не подлежали безусловному исполнению. Но все силовые структуры страны старались выполнять рекомендации Совбеза, работая на перспективу. К таким особо старательным относился и профильный отдел военной контрразведки; и планы полковника Эйдинова могли бы быть чуточку завышены: в случае успешной реорганизации Совета безопасности его отдел мог влиться в новообразованную систему со статусом Департамента и стать надежной и проверенной дочерней фирмой.
Николай Постнов понимал, что, кроме рутины, нужны успехи, необходима победа в закулисных войнах, - негромкая, понятная лишь избранным, с загадочным подергиванием губ: кто знает, тот знает, кому надо, тот догадается, кто ничего не понял, тот дурак.
Постнов прибыл в курируемый им профильный отдел оперативно, через двадцать минут после звонка в его офис. Он слушал полковника, видел согласно кивающего генерала Прохоренко, а в его голове тем временем набирала силу неожиданная идея. Не впервые ему приходилось брать инициативу на себя, не консультируясь с боссом, и в этот раз Постнов, не покидая здания на Большой Дмитровке, предпринял некоторые самостоятельные шаги. Отчасти это было обусловлено дефицитом времени и положением Зубахина. Если бы не ценная информация, которая требовала некоторых дополнений и проверки, этот день стал бы для генерала последним. Теперь же необходимо было оперативно мотивировать его длительное отсутствие: с момента прибытия Зубахина на российскую землю прошло более шести часов.
Перед серьезным разговором Постнов выслушал доклад Эйдинова, собственно касающийся деятельности Зубахина, с некоторыми комментариями начальника профильного отдела.
- Зубахин часто бывал в командировках в Азербайджане и познакомился там с известным деятелем по фамилии Гусман Распаров, который в силу национальных традиций пригласил генерала домой и устроил вечеринку, затянувшуюся на три дня. Потом, как это часто делается при вербовке, гостеприимный хозяин в лоб спросил: 'Можешь сделать то-то? Я плачу большие деньги'. Распаров имел тесный контакт с Давлатовым, а для полевого командира заполучить такой лакомый кусок, как генерал 10-го Главного управления Генштаба, было редкой удачей. Все просто - одна сторона платит, другая получает согласно условиям. Вскоре Евгений Александрович поменял Генштаб на Министерство обороны, но не прекратил своих лекций в лагере боевиков.
- В конце 1999 года, - продолжал Эйдинов, - Зубахину предложили создать коридор для переправки наемников в чеченские лагеря и обратно. Хотя коридоров и так хватало. Его бывший подчиненный майор Тавров, 'застрявший' в Чечне на три месяца, принял сразу два решения: работать на прежнего шефа и написать героический рапорт о продлении срока пребывании в зоне боевых действий. Именно Таврову принадлежала рискованная идея вовлечь в 'караванный' бизнес разведчиков из отдельного батальона. А вот 'фокус' с трупами боевиков - целиком и полностью заслуга генерала Зубахина. С одной стороны, он показал эффективность действий военных в целом и своей преступной группки в частности, которая в глазах его подчиненных возросла едва ли не до Объединенной. С другой - угодил Давлатову, который оценил юмор коллеги: Индус мог сэкономить на контрактниках энное количество денег и получал дополнительное время противостояния в своей зоне ответственности. Кстати, стимул для полевого командира немалый: его отряд подвергается массированным бомбовым ударам, а он легко и с минимумом потерь уходит. На данный момент Давлатов - едва ли не самый легендарный чеченский командир.
Эйдинов неопределенно пожал плечами:
- Верить в эту историю самостоятельных действий Зубахина или нет, решать вам, Николай Григорьевич. Будет приказ, я проверю, кто же на самом деле находится над головой генерал-майора.
- Вы испросили разрешения - верить или нет, - аккуратно стряхнув пепел, хмыкнул Постнов. - Надо сказать, это оригинальное решение. Но я хочу выслушать вашу точку зрения.
- Основываясь собственно на некоторых деталях откровений генерала, полагаю, что у Зубахина есть 'крыша' в Генштабе. Именно в Генштабе, а не в Минобороны. Он берет все на себя - связи с Салманом Адировым, торговлю наркотиками. Причем получается это у него складно, будто отрепетировано заранее и не один раз. Хотя есть и другие интересные моменты, - Эйдинов немного помолчал. - В список преступной группировки Зубахина при желании можно занести его непосредственного начальника генерал-лейтенанта Олега Васильевича Сырнева, который получал от подчиненного деньги за то, что закрывал глаза на частые и не предусмотренные отделом военно-технического сотрудничества командировки. Кроме Сырнева, подарки получали главбух ОВТС и ее заместитель, довольно дорогие. Вот вкратце все, что мне удалось узнать.
Эйдинов также доложил Постнову очень интересные детали, касающиеся последней командировки Зубахина в Азербайджан. И вот, после недвусмысленных замечаний о безопасности сына генерал-майора, Николай Григорьевич провел блиц-опрос, не отрывая взгляда от задержанного:
- Вы подтверждаете, что 19 декабря в диверсионную школу полевого командира Давлатова прибудут несколько эмиссаров от ваххабитов?
- Да.
- Что дата этого, будем говорить, съезда согласована со сторонами окончательно и не имеет резервного переноса по срокам?
- Да.
