буквально.
Экипаж поисково-спасательного вертолета 'Ми-8', ожидающий означенного срока, состоял из трех человек - 46-летнего генерал-майора Николая Бурдасова, воздушного аса с большой буквы, полковника Василия Иваненко и еще одного полковника - Алексея Малова. Экипаж вертолета прикрытия 'Ми-24' тоже был сплошь из полковников.
До вылета оставалось около полутора часов, но неожиданно механики военной базы с удивлением увидели, как спешно, почти бегом направляется к боевой машине генерал-майор Бурдасов, а за ним оба экипажа.
Прогретые двигатели взревели, и вертолеты, лихо развернувшись, взяли направление на запад.
Механиков удивило также, что, набирая скорость, 'вертушки' пошли прямо на дагестано- азербайджанскую границу.
Полковник Иваненко 'на ходу' делал поправки, внося в карту изменения. Единица, которую они должны подобрать, согласно сообщению, идет строго на север, изменилось и контрольное место ПСО. Сверив маршрут, полковник передал командиру:
- Товарищ генерал, возьмите два градуса вправо. Зайдем на прямую с небольшим запасом.
Машины шли со скоростью двести сорок километров в час. Они уже миновали границу, взрыхляя винтами небо чужой территории. Вертолет сопровождения летел в стороне и чуть сзади.
Азербайджан, 20 декабря
Марк уже не оглядывался, он бежал в хвосте колонны, приготовив сигнальную ракету. Должны, просто обязаны радисты ГРУ перехватить сообщение, они же наверняка слушали эфир.
В середине колонны находился человек, выглядевший на шестьдесят пять. Генерал-майор Зубахин. Сергей, казалось, вообще не обратил на него внимания, словно положено генералу находиться среди заложников, лишь бросил на него тяжелый взгляд и прошел мимо главного виновника, главного преступника. Может, руки не захотел марать. Либо пули на такое дерьмо было жалко, ибо сейчас пули виделись символом жизни, а не смерти. Они спасли заложников и оставили в живых трех бойцов отряда.
- Дело сделано. Направление - север. Принимайте двадцать семь мест квадрат... - 'долбил' Подкидыш. - Один-Двенадцатый - Главному. Дело...
Дело сделано...
'Герои возвращаются. Герои не умирают'.
Для Сергея Марковцева в этом вопросе, не дающем ему покоя на протяжении двух с лишним лет, была поставлена окончательная точка.
79
Через тридцать шесть минут полета 'вертушки' сделали разворот на девяносто градусов, снизились и сбавили обороты, идя со скоростью девяносто километров. Под ними был означенный квадрат, и оба экипажа искали глазами сигнальную ракету.
- Вижу, товарищ генерал, - полковник Малов указал вправо, где, вспарывая воздух и оставляя за собой судорожный след, вверх взметнулась красная точка.
Бурдасов развернул машину и, сбавляя обороты, пошел на снижение. Место для посадки было удобным. 'Ми-8' опустился на свободное от деревьев место, примяв колесами кусты. 'Ми-24' гонял воздух в шестидесяти метрах, ощетинившись ракетами в южном направлении.
Генерал-майор не без интереса поглядывал на разношерстную толпу, среди которой выделил руководящего посадкой высокого человека в обгоревшей куртке. Тот был без головного убора, с висящим на груди автоматом.
Вначале погрузили раненого командира расчета, потом в салон стали подниматься заложники.
Марковцев стоял рядом с лестницей и остановил шагнувшего на первую ступеньку генерала Зубахина.
- Ты последний. Следующий, - поторопил Марк очередного солдата. Следующий... Подкидыш, вперед. А теперь ты, генерал.
И шагнул следом.
В салоне Сергей бесцеремонно согнал заложника с крайнего места и посадил на него Зубахина. Сам сел рядом.
Вертолет вмещал двадцать восемь человек, всего сели двадцать семь. Даже это говорило о том, что кто-то несправедливо забыт - там, откуда уже давно не слышны звуки перестрелки, лишь грохнул, словно на прощанье, мощнейший взрыв: это разорвалась в огне столовой мина.
'Слетать бы туда', - подумал Марк.
Но то была несбыточная мечта: пилоты получили приказ и не нарушат его ни под каким предлогом.
Подкидыш сказал командиру экипажа, что можно подниматься, назвав генерал-майора Бурдасова, чье лицо под шлемом выглядело моложе обычного, братком.
- Давай, браток, полетели.
С мертвенно-бледным лицом Скумбатов лежал в проходе. Сергей склонился над командиром расчета.
- Как ты, Саня?.. Подмигни мне, друг. - Марковцев был безмерно рад, что относительно Скумбатова его пророчества не оправдались.
Обескровленные губы одноглазого диверсанта дрогнули в улыбке. Глянув в сторону Зубахина, Один-Ноль спросил, напрягая голос:
- 'Цыганочка' с выходом?
Марковцев кивнул:
- Точно, Саня.
Когда вертолет набрал порядочную высоту, Марк распахнул дверь.
- Давай, Зубахин. Твой выход.
Генерал намертво вцепился руками в жесткое сиденье. Размахнувшись, Сергей ударил его в лицо. Потом еще раз, еще...
Солдаты в недоумении смотрели на десантника. По возрасту - полковник бил морду генерал-майору.
А Сергею Марковцеву не впервой было бить морды генералам, словно это на роду у него было написано.
- Прыгай, стерва! - Марк легко приподнял Консультанта и пинком под зад отправил его в последний полет.
Тело генерал-майора Зубахина упало, как и положено, на чужой, не российской земле, которую он, в отличие от Виктора Заплетина, не любил. Если Витя перед смертью ощущал землю коленями, Зубахин врезался в нее своей паршивой головой.
***
А до родной стороны оставались считанные минуты. И только сейчас, когда в прямом и переносном смысле с души Марка упал груз, он улыбнулся сидящему рядом молодому солдату-заложнику и потрепал его по плечу:
- Все хорошо, сынок. Все хорошо. Видишь, мы полетели быстрее.
***
На военном аэродроме лейтенанта Скумбатова погрузили в транспорт, перевозящий раненых в окружной госпиталь в Самару. Марковцев, попрощавшись с лейтенантом, вместе с Гришей Найденовым и заложниками сел на борт, летящий рейсом на авиабазу в Чкаловский.
Сергей смертельно устал, но не мог заснуть даже под убаюкивающий рокот турбин. Когда отдохнет и будет ли вообще отдыхать этот сильный и странный человек, не знал никто, даже сам Марковцев. Он смотрел на проплывающие в иллюминаторе облака и ставил перед собой очередную задачу. Но прежде всего - долги. Ему должны, и он обязательно получит по счету.
80
Чечня, 20 декабря
Майора Алексея Казначеева вызвали в штаб Объединенной группировки. Но до Ханкалы ротный не доехал. Машину, которую прислали за ним, под усиленным конвоем сопроводили в аэропорт, а оттуда его уже привычным рейсом доставили в Москву.
На борту самолета, между двумя штатскими, впереди командира роты разведчиков сидел человек. Кто он, Казначеев мог догадаться, даже не глядя в его характерно выпуклый, аккуратно подбритый затылок: Виктор Тавров.
Если дело брал под свой личный контроль генерал Ленц, это означало, что начальники управлений и отделов главка принимали непосредственное участие в работе вплоть до оперативных мероприятий.
Вице-адмирал Терентьев мог дождаться двух ублюдков в управлении, и дело не в том, что Спрут отдал
