поднажал на лопату и сломал черенок: у него еще не вошло в привычку чинить инвентарь.
«Шизею», – подвел итог Игорь Александрович, едва не вышедший на покой пару месяцев назад. Он уже готовился сдать дела своему преемнику с двойным гражданством, но министр обороны «вовремя одумался»; и реакция известного военного историка на смену кадрового военного разведчика Федора Ладыгина, руководившего ГРУ до 1997 года, не потеряла своей остроты спустя пять лет: «ГРУ не постигла судьба ПГУ (Первое главное управление КГБ СССР) – быть филиалом ЦРУ и посредственным «источником» для капитолийского холма». А полураспад Спрута, как называли начальника Главного разведывательного управления, пошел вспять. Те, кто надеялся видеть генерал-полковника на пенсии (а таковых в ГРУ были единицы), затаились, остальные продолжили работу в том ритме, который Ленц задал в 1997 году, возглавив разведуправление.
В отличие от предшественника, не имеющего опыта оперативной работы, Ленц имел за плечами годы службы в Оперативном управлении ГРУ. А его назначение на пост начальника разведывательного управления ознаменовалось бурной деятельностью на чеченском направлении, которое генерал-полковник курировал лично. Находясь в Чечне, он руководил спецоперациями и получил ранение; а до того под его руководством успешно завершилась операция по уничтожению Джохара Дудаева.
Вообще Игорь Ленц возглавил военную разведку в трудный для ГРУ период. Военно-разведывательная доктрина, подразумевающая НАТО и США как главного врага, устарела, разведывательная деятельность все больше уходила с глобального на региональные конфликты, представляющие «угрозу суверенитету и территориальной целостности самой России».
Однако, даже будучи в отставке, моложавый генерал-полковник не избежал бы телефонных звонков и визитов из Главного разведывательного управления: то не клеится, это не срастается. Начальников ГРУ проще расстреливать, нежели отправлять на отдых и стеречь так, как не охраняют министра обороны, мрачно, но с долей справедливости шутил Ленц. Вот его предшественник (первый из руководителей ГРУ, кто появился на экранах телевизоров), с почетом отправленный на пенсию, начал заниматься закупками кубинского сахара. Что это за закупки и почему ими занялся бывший начальник ГРУ, понятно с первого раза.
Игорь Александрович был одет в черный бушлат – подарок к пятидесятипятилетнему юбилею начальника пятого управления Главка вице-адмирала Терентьева. Лучшего подарка, конечно, моряк подобрать не мог.
Высоченный – за метр восемьдесят, сухопарый и сильный, Ленц имел разряд по самбо и не мог отыскать в управе равных себе соперников. Что ни говори, опасались спарринг-партнеры провести прием на удушение начальнику лучшей разведки в мире и свернуть шею, которая держала умнейшую голову. Голову с посеребренной шевелюрой, которая начала стремительно редеть.
По этой голове однажды пятилетний внук Ленца заехал молотком. В отличие от деда внук любил чинить различные вещи: забивал гвозди в паркет и подоконник, изгвоздил дорогую мебель. В тот раз дед прикорнул на диване, а внучок проходил с молотком мимо и задержался лишь на короткое время… Может, почудилось ему, что острый, как у Страшилы Мудрого, ум выходит из головы деда, и он решил вколотить его обратно. Треснул в самый центр головы. На следующий день начальник военной разведки вышел на работу с огромной сиреневой шишкой на лбу. А дочь, засранка, научила, видимо, сына детскому стихотворению: «Шишка, сизо-голубая, где ты выросла такая? Не в лесу и не в бору, а у дедушки на лбу!»
Игорь Александрович, продолжая держать обломанный черенок, проследил глазами за «Волгой» зятя, проехавшего шлагбаум. Крамской зарабатывал приличные деньги и мог позволить себе «Мерседес», но этого не мог позволить ни ему, ни себе генерал-полковник. За глаза хватало того, что за Антона в «Рособоронэкспорте» похлопотал лично начальник ГРУ.
– Здравствуйте, Игорь Александрович! – Крамской лишь однажды – на свадьбе – назвал своего тестя папой и на «ты».
– Здорово, – Ленц пожал зятю руку. – Почему без звонка?
– Дело срочное. – Одетый в светло-серый костюм и однотонный галстук, Антон одной рукой придерживал полу расстегнутой куртки, в другой руке держал дорогой коричневый кейс-атташе. – Вам пакет, – полушутливо закончил он.
Пригласив зятя к себе в кабинет, Игорь Александрович принял десяток страниц ксерокопий, озаглавленных как «Указ Организации Объединенных Наций о создании специального транснационального ведомства с возложением на него функций антитеррора».
– «Не для публикации», – вслух прочел генерал на первой странице. – Откуда это творение?
– Пришло по почте на мой домашний адрес. Там еще сопроводиловка есть.
Ленц пошелестел страницами, нашел листок бумаги и с недоумением прочел:
– «Я заблудился, как овца потерянная: взыщи раба твоего; ибо я заповедей Твоих не забыл». Что за херня? – поинтересовался он.
Крамской, пряча улыбку, пожал плечами:
– Понятия не имею.
– Ты сказал – пришло по почте. Где конверт? – Генерал, как и все, получая почту, вначале читал обратный адрес. На конверте, который Антон извлек из «дипломата», атрибуты отправителя не стояли, лишь имя: Марк.
Ленц не стал копаться в памяти, на занимаемой им высокой и ответственной должности он встречал лишь одного человека, носившего агентурный псевдоним «Марк». Встречался с ним трижды и, если ему не изменяет память, в день их знакомства угощал его коньяком. Но не потому, что обрадовался встрече и хотел расположить к себе этого странного мрачноватого человека, а потому, что нечасто встречал людей, которые бы не робели перед начальником военной разведки, вели себя раскованно и задавали рискованные вопросы. Он тогда представился весьма оригинально: мол, последняя должность – командир отряда специального назначения, был осужден на двенадцать лет строгого режима, бежал, холост, козерог. И рискнул заявить, что войну в Чечне затягивают сами военные. Вот тогда Ленц, принимая тон откровенного разговора, и предложил подполковнику коньяку.
В тот раз Марковцевым двигали причины отнюдь не личного характера. Интересно, что в этот раз…
Генерал, нацепив очки, жестом удержал Крамского на месте. Ленц читал очень быстро и запоминал текст с ходу. Чтобы ознакомиться с документацией, присланной Марком, Игорю Александровичу хватило десяти минут. Отложив листы в сторону, он поднял строгие глаза на собеседника:
